Маргарет Макмиллан - Война, которая покончила с миром. Кто и почему развязал Первую мировую
Милитаризм и отношение к вооруженным силам также стали в Европе источником политических дискуссий. Левые относились к тому и другому скорее неодобрительно, тогда как консерваторы, напротив, испытывали восхищение. Представители господствующих классов отправляли своих сыновей в офицерские училища, а рабочие считали военную службу тягостной повинностью. Это разделение, однако, никогда не было совершенно резко очерченным. Многие представители среднего класса – например, коммерсанты и лавочники – были недовольны тем, что их налоги идут на содержание бездельничающей армии, но при этом многие стремились подражать стилю жизни офицеров и перенимать их ценности. В Германии звание офицера запаса сильно повышало социальный статус даже тех лиц, кто уже преуспел в какой-либо иной профессии. Евреи, левые, представители низших слоев общества и даже люди, женившиеся на женщинах с дурной репутацией, не имели практически никаких шансов попасть в эту среду. Если такой офицер голосовал на выборах не за ту партию или обнаруживал радикальные по меркам начальства взгляды, то его ожидала немедленная отставка[707].
Укрепляющийся повсюду национализм тоже сильно повлиял на рост авторитета армии, которую рассматривали как защитника нации, а в Германии – даже как ее создателя. В 1913 г. один немецкий майор сказал Бурдону: «Та или иная страна может обладать армией, но Германия – это армия, которая обладает страной. Именно поэтому любое событие общественной жизни немедленно сказывается на вооруженных силах и каждая волна душевного подъема или уныния подталкивает людей к тому, чтобы инстинктивно сплотиться вокруг них»[708]. Вопреки всем сожалениям социалистов, европейские рабочие порой были сильно увлечены маршами, духовыми оркестрами и праздниками в честь прошлых военных побед. В Англии табачные компании воспользовались этим обстоятельством и начали вкладывать в пачки особые карточки с портретами знаменитых генералов и адмиралов. Во время Англо-бурской войны производители мясного концентрата для бульонов выпустили очень эффективный рекламный плакат, где маршрут британского командующего лорда Робертса по территории Оранжевой республики складывался в название компании Bovril[709].
Конечно, школьные учителя, писатели и генералы, учившие молодежь гордиться великими победами прошлого и призывавшие в речах и печати к повиновению и патриотизму, не знали, что они таким образом психологически готовят подрастающее поколение к мировой войне. Сами по себе призывы быть готовыми пожертвовать собой на благо отечества или попытки убедить юношей и девушек подражать солдатам и сестрам милосердия были в этом отношении сравнительно безобидны. Насаждение в обществе идеалов воинской доблести рассматривалось как средство противостоять разлагающему воздействию современности и предотвратить упадок нации. Генерал сэр Иан Гамильтон, бывший британским военным наблюдателем в ходе Русско-японской войны, вернулся на родину глубоко озабоченным усилением Японии и укреплением ее воинского духа. К счастью, Япония была союзной державой, и у англичан было достаточно времени для того, чтобы воспитать аналогичные качества в своем подрастающем поколении: «Традиции, учебные курсы и любые потенциальные источники привязанности и верности – в общем, все средства, начиная с детских игрушек и заканчивая классом начальной военной подготовки в воскресной школе, должны служить тому, чтобы посеять в умах следующего поколения английских юношей и девушек чувство почтения и восхищения по отношению к патриотическому духу их предков»[710]. Командные виды спорта, столь популярные в частных школах викторианской Англии, тоже обычно считались полезными, так как воспитывали здоровые привычки и – что было, пожалуй, еще более важно – развивали склонность к командной работе. Одно из самых знаменитых стихотворений той эпохи – «Факел жизни» Генри Ньюболта – начинается с описания крикетной площадки в момент, когда отбивающий игрок осознает, что исход всей игры теперь зависит только от него. «Держись! Дерзай! Веди игру!»[711] – говорит ему капитан команды. В следующей строфе действие переносится в «пропитанные кровью» пески суданской пустыни, где британскому отряду угрожает полное уничтожение. Однако вновь звучит знакомый со школьных лет призыв, и воспрянувшие духом англичане смыкают ряды.
Перед войной общественные организации милитаристского характера – например, «морские лиги» – активно развивались в Великобритании и особенно в Германии. Это говорит нам о том, что само явление не просто насаждалось сверху, но имело глубокие корни в обществе. В Германии, по причине существовавшей там всеобщей воинской обязанности, многие мужчины имели опыт военной службы и порядка 15 % взрослого мужского населения состояло в разного рода ветеранских организациях. Они занимались в основном социальным обеспечением, но одновременно организовывали для своих членов похороны с воинскими почестями и празднества в честь различных событий вроде дня рождения кайзера или годовщин знаменитых сражений[712]. В Англии сторонники укрепления военной мощи страны выступали за расширение штатов армии и ее численный рост за счет добровольцев или даже призывников. В 1904 г. герой войны с бурами лорд Робертс Кандагарский, известный в народе как Бобс, покинул пост Верховного главнокомандующего и посвятил себя работе в Национальной лиге сторонников призыва, члены которой считали, что все годные к службе мужчины Британии должны получать должную военную подготовку – если не для участия в заморских экспедициях, то по меньшей мере для защиты страны. В 1906 г. он помогал писателю ле Кё в работе над его алармистским романом «Вторжение 1910 г.», а в 1907 г. опубликовал свой собственный чрезвычайно популярный труд «Вооруженная нация», где утверждал, что всеобщая воинская повинность необходима как с точки зрения потребностей обороны, так и для преодоления социальных противоречий. Лига, насчитывавшая к 1909 г. 35 тыс. членов, искала поддержки у консерваторов. Либералы и левые не доверяли военным и крайне неодобрительно относились к идее обязательной для всех военной службы.
В обеих странах милитаризм подпитывался опасениями за судьбу молодежи, которая, как считалось, была охвачена моральным разложением. Ее нужно было направить на путь истинный, а лучшим средством для этого были здоровый образ жизни и немного дисциплины. В Англии возникли структуры вроде «Тренировочной ассоциации юношества», «Мальчишек» и «Бригады церковных мальчиков» – объектом их работы являлись городская и малообеспеченная молодежь. Самой же известной организацией такого типа были знаменитые бойскауты, основанные в 1908 г. еще одним героем Англо-бурской войны, Баден-Пауэллом. В течение двух лет она разрослась до 100 тыс. членов и даже издавала собственный еженедельный журнал. Баден-Пауэлл заявлял, что стремится превратить заблудших английских пареньков из «постоянно курящих, бледных, узкогрудых, горбатых и жалких существ»[713] в здоровых и энергичных патриотов. Изначально девочек тоже принимали в скауты, но это вызвало в обществе серьезные протесты. Редакция консервативного еженедельного журнала The Spectator получила письмо, автор которого сетовал на то, что юноши и девушки возвращаются из совместных походов «в состоянии крайне нежелательного возбуждения». Баден-Пауэлл и его сестра немедленно отреагировали и создали параллельную организацию «девочек-гайдов» (проводников), одной из программных целей которой была подготовка молодых женщин «к практическим действиям в случае вторжения»[714]. Двое германских офицеров, также обладавших африканским боевым опытом (хотя в их случае речь шла о беспощадном подавлении немцами восстания племен гереро и нама в германской Юго-Западной Африке), учредили организацию «Следопыт» (Pfadfinder) – она во многом походила на бойскаутов, но с дополнительным акцентом на «германском духе». Юных следопытов учили преданности кайзеру и его армии, что была всегда во всеоружии и готовности защитить Германскую империю. Исполнительный комитет «Следопыта» состоял из кадровых военных, и они же часто руководили местными подразделениями[715].
В Германии профессиональные военные и консервативные круги сначала противились распространению военной подготовки в широких массах населения – подобная практика могла вызвать опасные мысли о том, что армия принадлежит народу. Несмотря на существование воинской обязанности, призыв охватывал далеко не всех тех, кто был годен к службе, и это позволяло призывать лишь надежных новобранцев, а не носителей либеральных или социалистических идей[716]. За несколько лет до начала войны социал-демократы создали несколько молодежных групп и добились такого успеха, что это изменило и мнение консерваторов. В 1911 г. кайзер издал «Декрет о молодежи», призывая общими усилиями спасти означенную молодежь от упадочных веяний современности и воспитать ее в патриотическом духе. Пионером в этом деле стал Кольмар фон дер Гольц, один из любимых генералов Вильгельма, имевший репутацию видного консервативного мыслителя и военного теоретика. Он долгое время пытался преодолеть сопротивление военных и ввести для юношества начальную военную подготовку. Теперь он мог полагаться на поддержку кайзера, который одобрил его идею по формированию Всегерманской молодежной лиги, призванной физически и морально готовить мальчиков к военной службе, приучать к повиновению приказам и почтительному отношению к славному прошлому Пруссии. Основное положение морально-политической подготовки будущих бойцов состояло в том, что «они должны будут понять – наивысшей честью для германского мужчины является служение Отечеству». Руководство лиги утверждало, что к 1914 г. в ней состояло 750 тыс. человек, – однако здесь учитывались и те, кто входил в другие аналогичные молодежные организации, кроме, разумеется, социалистических[717].
