Юрий Евич - В окопах Донбасса. Крестный путь Новороссии
Когда 20 февраля в Киеве произошёл государственный переворот, терпение людей на востоке Украины лопнуло. В первые же выходные дни на площади Ленина собралось несколько тысяч дончан, чтобы показать Киеву, что мы не согласны с теми процессами, которые происходят в стране. Такого количества людей площадь не видела даже в лучшие времена, когда приезжали с концертами известные артисты. Так продолжалось весь март. Я присутствовала на всех митингах, познакомилась с такими же, как и я, неравнодушными и активными людьми. Многие нас критикуют за то, что на митингах было много флагов России. А почему же тогда никого не возмущали флаги ЕС и США на Майдане? Как всегда — двойные стандарты? На тот момент с работы меня, мягко говоря, попросили уйти. Дело в том, что в коллективе нас, активных участников митингов и манифестаций, было немного. Мы проводили беседы с людьми, объясняли политическую ситуацию в стране и пытались пробудить сознательность народа. Руководству фирмы это активно не нравилось. Тем более, что руководство фирмы — киевское и днепропетровское, имело свои взгляды на происходящие события. Одним словом, осталась я без работы.
6 апреля. Этот день навсегда запомнится всем, кто был на площади Ленина, кто шел колонной к зданию ОГА и взял его штурмом. Нужно отметить, что особого сопротивления со стороны правоохранительных органов не было. Захват здания произошел, и это был тот Рубикон, перейдя который каждый человек понимал — назад дороги нет. Вокруг здания в считаные часы выросли баррикады. Люди построились в цепочку и передавали друг другу мешки с песком, скаты, доски — все, что могло пригодиться для строительства. Возникли палатки, бочки для обогрева. Апрель был холодный. По ночам подмерзало, шел снег и дождь.
Наш медицинский отряд, руководителем и идейным вдохновителем которого стал Юрий Евич, начинался с нескольких человек. В первый день начали приходить люди — и медики и волонтеры. Дончане приносили продукты и лекарства. Продукты на кухню. Лекарства — к нам на второй этаж в медпункт. В первый день просто сортировали лекарства, очень много было всего. По зданию ОГА, по всем 11 этажам ходили толпы людей. На улице еще больше. Из динамиков гремела музыка: «Вставай, страна огромная», «Русский марш». Царил подъём и воодушевление — люди понимали, что в данный момент они — творцы истории. И от каждого из них зависит — в какую сторону качнутся её весы. Просто жить в стране, правительство которой не уважает свой народ на Юго‑Востоке, считает людьми второго сорта, стало невозможно. Изначально речь не шла об отделении от Украины. Просто требовали федерализации. Но происходящие события показали, что невозможно жить в одной стране с ТАКИМИ людьми. И это еще не было Славянска, Одессы и Мариуполя.
7 апреля Народный Совет депутатов принял постановление о создании Донецкой Народной Республики. Пришло сообщение о таком же событии в Луганске. Народ на площади встретил это событие с восторгом. Хорошо помню некоторых народных депутатов. Их действительно выбирал народ на своих митингах в больших и маленьких городках Донбасса. Хорошо помню Евгения из Дебальцево и женщину Тамару. Самая обычная женщина с натруженными руками и честным и добрым лицом. Она так сильно принимала к сердцу все события в тот период, что стала у нас постоянной пациенткой. У женщины часто поднималось давление, и приходилось прямо в кабинете ставить ей капельницы и делать уколы. Очень добрая и милая женщина. И такими были практически все депутаты того периода — людьми из народа. К большому моему сожалению, спустя год очень мало этих людей осталось во властных структурах республики. На смену романтикам пришли прагматики и циники, чьи личные и денежные интересы стоят выше общенародных. Очень жаль. Но в начале пути об этом еще никто не мог догадываться. Царила эйфория и удовлетворение от того, что народ сам может решать свою судьбу.
Очень много было на тот момент журналистов. И российских и зарубежных. Они ходили по зданию ОГА и вокруг него с горящими глазами, всех интересовал один вопрос: «Ради чего вы здесь? Что или кто заставил вас прийти сюда?» И люди отвечали, как понимали и как чувствовали. Хорошо запомнила журналистов из Голландии — двое высоких симпатичных парней. Один из них говорил по‑русски. Я заметила, что они растерянно, но с интересом наблюдают за происходящим внутри здания. Подошли ко мне с вопросом: «А вы не боитесь здесь находиться?» Я им ответила, слово за слово завязался разговор. Я отвечала на их вопросы, а потом спросила их, бывали ли они на киевском Майдане. Они сказали, что там они тоже были и особой разницы не видят. Пришлось объяснять, что внешне процессы похожи, разная мотивация. Довольно долго общались. Не знаю, смогла ли я их убедить. Но если в своем репортаже они просто сказали правду, не соврав, то и на этом спасибо.
Командир нашего Первого Добровольческого Медицинского Отряда Евич Юрий Юрьевич — человек уникальный даже на фоне той публики, которая собралась на тот момент на ОГА. Родом из Горловки Донецкой обл. Врач‑хирург, кандидат медицинских наук, защитивший диссертацию по теме «Диагностика и лечение повреждений диафрагмы». Ещё за пятнадцать лет до начала этих событий он был уверен, что без войны на Украине не обойдётся — и потому выбрал тему диссертации, актуальную в условиях боевых действий — с учётом опыта предыдущих войн, ранения диафрагмы являются частыми, тяжёлыми, и трудно диагностируемыми. К сожалению, как показали позднейшие события, и эта война не оказалась исключением. Незадолго до Майдана он получил третье высшее образование — экономическое. Готовился к защите докторской. Умнейший человек. Крайние 13 лет жил и работал в Москве. Имел отличную работу, хороший заработок. Но когда на его Родине начались процессы, которые не давали ему спокойно жить, он приехал в Донецк. Организовал и возглавил отряд медиков для оказания помощи мирному населению в переходный период. Впервые я увидела его в здании ОГА на втором этаже, в помещении, выделенном нам под временный медпункт. Он успевал контактировать с массой народа. Организовал прием и сортировку медикаментов. Отслеживал информацию в Интернете и общался с кем‑то в скайпе. Ближе к вечеру 7 апреля, на исходе первых суток удержания здания ОГА его пригласили к руководству и обрисовали ситуацию на ближайшие часы. Готовился штурм здания силами подконтрольных Киеву МВД и СОБРа. В здании и вокруг него — тысячи людей. Из оружия — дубинки, арматура и бутылки с зажигательной смесью. И еще взрывчатка. В Донецке на шахтах этого добра было много. Юрий Юрьевич собрал нас всех — человек двадцать, в основном женщины. Стараясь не пугать и не посеять панику, велел собрать медицинские сумки с необходимым перечнем медикаментов для оказания первой помощи. Всех женщин вывели на улицу. Мужчины остались. В этот момент в медпункт вошли журналисты с камерами и микрофонами и попросили дать интервью. Мы спросили: из какого они канала. Оказалось, НТВ. Ответили на их вопросы и спустились вниз. На следующий день мне звонили даже одноклассники из Канады, не говоря уже обо всех наших, с воплем: «А мы тебя по телевизору видели!» Ну, видели и видели. И еще потом не раз увидят в самых «горячих точках». Спустились мы вниз на площадь, там нами занимался наш фельдшер Дмитрий. Большой и похожий на медвежонка, добрый и надежный. Но это мы узнали позже, когда вместе прошли через многое. А на тот момент он распределил нас, девочек по машинам к сочувствующим гражданам. Они же должны были помогать нам эвакуировать и вывозить раненных и пострадавших, если бы была такая необходимость. Эта ночь не забудется никогда. Несколько тысяч людей у здания ОГА. Сотни — внутри. Полная неопределенность относительно того, что там, в темноте. Все знали, что рядом силовики из МВД. Но никто не знал — какой поступит приказ и как они его выполнят. Напряжение нарастало. Прошел слух, что в здание приехал Ринат Ахметов, «хозяин» нашего региона, для переговоров. Не знаю, насколько это правда, утверждать не берусь. Но такая ситуация вполне могла быть. На самом пике вырубился свет. Толпа всколыхнулась и напряглась. Все замерли в ожидании. Прошло несколько десятков минут, и свет в здании загорелся. Напряжение отпустило. А казалось, что прошло не 20 минут, а несколько часов. Наверное, каждый из присутствующих там в тот момент вспомнил всю свою жизнь, спросил себя: «А правильно ли я сейчас поступаю?» и сам себе ответил: «Правильно». Начало светать, и Дмитрий отправил нас всех по домам отсыпаться. После этого была еще не одна ночь, когда мы ожидали нападения, атаки на здание. Но та, первая, не забудется никогда. Она поделила жизнь на «До и После».
Тот период становления был отмечен большим количеством новых знакомых. Каждый день в отряд приходили новые люди. Кто‑то на одно дежурство, а кто‑то остался и воюет до сих пор. Некоторых уже нет с нами. Это был очень интересный период. И возникшая в тот период дружба оказалась крепче, чем отношения с некоторыми «друзьями», которых до этого знала не один год. Ночные дежурства на улице в палатке это то еще испытание — холодно, мокро, палатка продувается насквозь. Помню, пришли какие‑то ребята за таблетками от температуры, а нас с Наташей самих пора лечить. Посмотрели на нас, головами покрутили и ушли. Через 15 минут подтянули кабель, установили в палатке обогрев и чайник. Повесили лампочку. Жизнь заиграла новыми красками!
