Игорь Кохановский - «Всё не так, ребята…» Владимир Высоцкий в воспоминаниях друзей и коллег

Сам Высоцкий исключительно высоко ставил творчество Беллы. В знаменитой анкете, на которую Володя когда-то ответил, есть строчка, где его спрашивают: «Кто ваш любимый поэт?» И Володя отвечает: «Белла Ахмадулина». Он, со своей внешне очень земной поэзией, так ценил возвышенную поэзию Беллы с ее изяществом и утонченностью.

Февралем 1975 года помечено стихотворение, в котором Володя обращается к своим друзьям. Оно посвящено и Белле:

Вы были у Беллы?Мы были у Беллы.Убили у БеллыДень белый, день целый:И пели мы Белле,Молчали мы Белле,Уйти не хотели,Как утром с постели.И если вы слишком душой огрубели —Идите смягчитесь не к водке, а к Белле.И если вам что-то под горло подкатит —У Беллы и боли, и нежности хватит.

В январе 1976 года мы получили письмо-привет от Марины из Кельна во время их с Володей короткого пребывания в Германии. Это письмо передал удивительный человек по имени Бабек, который на наших глазах стал миллионером, хотя был сыном иранских коммунистов и воспитывался в интернате для детей членов дружественных компартий под городом Иваново. Он сделал стремительную карьеру в бизнесе.

Я воспроизвожу письмо с особенностями орфографии Марины:

«Беллачка дорогая, мы остановились в Кельне. Погуляли. Я про тебя думала и ришила, через Бабека, который скоро приедет в Москву, тебе кое-что передать. Вот Боре наски американские и громадный привет! Тебя я целую и люблю

А дальше идет приписка Володи с предложением писать буриме. Но как мощно и раздольно звучит его голос!

«Расположились мы нагло и вольноВ лучшей гостинице города Кельна!

И мы тебя целуем.

А дальше – рифмуй, Белочка, продолжаем бу-ри-м-е-е

Целую тебя и Бориса

Володя.

(Написано на бланке «Hotel Inter-Continental»)

Белла откликнулась на призыв Володи, выйдя из жанра буриме, но продолжение получилось:

Продолжить повелел… быть посему, Володя.Мне страшно преступить незнаемый рубежмеж вечностью и днем, где поступь Новогодьяв честь поросли младой уже взяла разбег.Мысль о тебе ясна. Созвучья слов окольны.Но был чудесный день. Ты и Марина в Кельне.Так я пишу тебе вне правил буриме,вне правил общих всех, вне зауми решеньятебе воздать хвалу, что как хула скушна.Солнцеморозный день, день твоего рожденья.Чу – благодать небес к нам, сирым, снизошла.

Сам я с Володей Высоцким познакомился в далеком 62-м. Когда балерина Большого театра Лиля Шейн позвала меня и мою первую жену Нину Чистову (тоже балерину Большого театра) в гости.

В то время Лиля вышла замуж за молодого драматического актера Жору Епифанцева. Жора тогда производил сильное впечатление своей внешностью: он был высокий, статный, можно сказать, красавец, с крупной кудрявой головой, правильными чертами лица и горящими глазами. Очевидно фотогеничный, он привлекал внимание кинорежиссеров. К этому времени он уже сыграл Фому Гордеева в одноименном фильме. В жизни он играл роль «безумного» (подразумевалось – гениального) художника на том основании, что расписал свою крохотную кухню в маленькой двухкомнатной квартирке в кооперативном доме Большого театра на Садово-Каретной улице. Буквально всю кубатуру маленького пространства он зарисовал какими-то причудливыми экзотическими растениями на фоне багрово-красного закатного неба, как бы продлевая и совершенствуя искусство Поля Гогена.

В этой маленькой квартирке за столом, уставленным бутылками, я впервые увидел Володю Высоцкого. Он держался крайне скромно, сидел в углу и молчал. Но каким-то образом выделялся – своей внешностью и, быть может, застенчивостью. Его лицо было как будто вырублено неким божественным скульптором, с довольно резким обозначением скул, лба и подбородка. Он притягивал к себе взгляды. Многие из присутствующих узнали его, и к концу застолья стали раздаваться просьбы спеть. Володя взял гитару и мгновенно завладел общим вниманием. Я был поражен интонацией, мощью и горловыми хрипящими раскатами его голоса. Он произвел сильнейшее впечатление. С тех пор мы часто встречались в различных компаниях, да и на сцене Таганки я видел его во многих спектаклях.

Так случилось, что я знал почти весь круг друзей Володи Высоцкого. По существу, это был и мой круг хороших знакомых.

Его ближайший друг Севочка Абдулов жил в одном подъезде со мной, тремя этажами ниже. Он часто звал меня, когда Володя у него пел. Помню, как я отвозил на своем красном «москвиче» припозднившегося в гостях у Севочки Володю куда-то на Юго-Запад. Я выходил из дома с намереньем ехать по делам, а Володя, немного отоспавшись у Севы, еще только отправлялся домой.

Напротив и немного наискосок от нашего дома жил мой школьный товарищ Эдуард Жилко. Там часто протекали наши юношеские застолья. Я приглашал туда Севу Абдулова. Там бывал и Лева Кочарян вместе с Машей Юткевич. Работал он вторым режиссером на «Мосфильме». В компании он был неотразим, особенно когда хотел понравиться дамам: проделывал немыслимые трюки – прокалывал щеку иголкой с ниткой, затем продевал иголку во вторую щеку и вытаскивал ее уже снаружи. Или ставил на столе бутылку водки наклонно, и она держалась. Он умел жевать бритвы, закусывать фужерами и знал массу анекдотических историй, которыми интриговал публику. В то же время у него был особый талант чуткости, он всегда был очень внимателен к людям. Что, видимо, привлекло Володю еще в юности, и они стали добрыми друзьями.

Близким другом Володи Высоцкого был Артур Макаров, племянник знаменитой актрисы Тамары Макаровой. Артур был весьма дружен и с Василием Макаровичем Шукшиным. Снялся в роли бандита в фильме «Калина красная». С Высоцким они дружили еще со времен Большого Каретного… Артур прожил короткую жизнь, не до конца выразив себя как писатель.

Другим близким Володе человеком был Вадим Туманов.

Володя познакомил нас осенью 1976 года. Тогда Туманов показался мне немного медлительным, но в нем угадывалась какая-то огромная внутренняя сила. Знакомя нас, Володя сказал, что Туманов – золотоискатель, имеет свою артель. Все это было ново и волновало: артель, Сибирь, золотоискатели – смелые люди, официально получающие большие деньги. Вадим стал рассказывать, что он покупает в Ялте дом вместе с землей и приглашает нас с Беллой туда пожить.

Вадим написал прекрасную книгу о своей жизни – «Всё потерять – и вновь начать с мечты» – о том, как служил во флоте, об аресте по доносу, о годах, проведенных в неволе, и, конечно, о своей артели.

Из друзей Володи хочу упомянуть и фотографа Валеру Нисанова. Он жил в одном доме с Володей. Уехав с семьей (женой Аришей и двумя детьми) в США, он там занялся изданием русскоязычной газеты. Мы с Беллой останавливались у него на одну ночь в Нью-Джерси. Он выпустил номер газеты, целиком посвященный Белле. Потом издал книгу фотографий, посвященную Высоцкому. Мечтал об издании альбома со стихами Беллы и моими рисунками.

Судьбе было угодно сделать Валеру Нисанова свидетелем последних дней жизни Володи. Эти дни и часы он помнил лучше и достовернее всех.

Марина Влади весьма строго относилась к отбору гостей и делала акцент лишь на нескольких именах. Наверное, это шло от существующей во Франции традиции общения людей довольно узким кругом. Быть может, это была ее реакция на поведение Володи, который очень любил друзей и широко с ними общался.

Перечислю только немногих людей, которые собирались в доме Марины и Володи. Это, прежде всего, Севочка Абдулов, в то время актер МХАТа; кинорежиссер Саша Митта, у которого Володя много снимался, и Сашина жена художница Лиля; кинорежиссер Станислав Говорухин, создавший знаменитый фильм «Место встречи изменить нельзя», в котором с большим успехом сыграл Высоцкий; киносценарист Эдик Володарский, близкий друг Володи. По моему наблюдению, Володина интонация во время разговоров была заимствована им у Володарского.

Эдик был славен своими фантастическими приключениями. Однажды его вместе с Володей поместили в больницу для «оздоровления». Володарский провел там короткое время и нашел способ оттуда бежать. Но мысль о том, что Володя остается в больнице один заложником возникшей ситуации, не давала ему покоя, и он вернулся и сдался врачам.

В доме Марины мы встречали Валерия Павловича Янкловича. В то время он работал заместителем директора Театра на Таганке и помогал Володе устраивать его гастрольные поездки, иногда проводил с Володей в поездках по несколько недель. Меня всегда смешило, что директора Театра на Таганке Якова Безродного мы звали Яшка, а его заместителя Янкловича величали Валерий Павлович. Я знал, как много делал он для Володи.

В гостях у Марины и Володи бывали красавица Инга Окуневская и ее муж Виктор Суходрев, знаменитый переводчик всех наших лидеров, начиная с Хрущева, продолжая Брежневым, Андроповым и Горбачевым. Приходила Таня Егорова из Театра Сатиры, югославский режиссер Владо Павлович, снявший Высоцкого в фильме «Единственная дорога». Иногда заходил Вася Аксенов, иногда – отец Володи Семен Владимирович. И конечно, незабываемы вечера, когда бывал Булат Окуджава и они с Володей пели по очереди.