Почему японцы проиграли сражение при Мидуэе - Николай Николаевич Колядко
Таким образом, в 09:20 на «Акаги» и «Кага» началось то, что для Нагумо должно было показаться одной из самых разочаровывающих гонок со временем в военно-морской истории. Ведь спустя всего 10 минут беспрепятственного перевооружения первая волна американских торпедоносцев атаковала в 09:30 – это были 15 машин с «Хорнета», ведомые капитаном 3-го ранга Джоном Уолдроном. Перевооружение вновь было приостановлено, так как авианосцы предприняли отчаянные маневры, чтобы уклониться от торпед. За этой атакой вскоре последовала вторая волна из 14 торпедоносцев уже с «Энтерпрайза».
Когда в 10:00 все было закончено, оставалось еще около 10 минут работы по перевооружению последнего дивизиона торпедоносцев «Акаги», еще больше времени требовалось для торпедоносцев «Кага». Перевооруженные торпедоносцы начали поднимать на полетные палубы примерно в 09:20, но к 10:00 в ангарах оставалось еще не менее трети. К 10:15 перевооружение «Акаги», вероятно, было завершено, и последние торпедоносцы были подняты на полетную палубу. * Если бы вся ударная группа была готова к вылету в 10:00, она вместе с эскортом «Зеро» могла бы быть запущена в этот пятнадцатиминутный промежуток между атаками на Мобильное соединение. Но этого не произошло, и в 10:15. окно закрылось с прибытием третьей волны американских торпедоносцев – на этот раз 12 самолетов с «Йорктауна».
Хотя эти самолеты, как и две предыдущие волны, не добились ни одного попадания, торпедоносцы «Йорктауна» выманили на уровень моря высотное воздушнее охранение японцев. У «Зеро», патрулировавших до этого на малой высоте, закончились боеприпасы к пушкам, пока они отбивались от двух предыдущих волн торпедоносцев. Так что, когда две эскадрильи пикирующих бомбардировщиков капитана 2-го ранга Кларенса В. Маккласки с «Энтерпрайза» и эскадрилья капитана 3-го ранга Максвелла Ф. Лесли с «Йорктауна» появились над соединением и начали пикирование вскоре после 10:20, «Зеро», чтобы противостоять им, на высоте не было. Время Нагумо было на исходе.
А что же с пикировщиками Нагумо?
До сих пор почти ничего не говорилось о пикирующих бомбардировщиках второй волны на «Хирю» и «Сорю». Причина в том, что в отличие от торпедоносцев, которые, очевидно, не могли использовать торпеды против наземных целей, но также, как уже отмечалось, не могли поражать бомбами движущиеся корабли, их состояние вооружения не представляло проблемы в этой драме. Более того, в рапорте Нагумо они практически не упоминаются в связи с операцией перевооружения. Это заставило ранних исследователей предположить, что они вообще не были включены в приказ о перевооружении в 07:15 и поэтому оставались вооруженными бронебойными противокорабельными авиабомбами в течение всего утра. * Однако теперь ясно, что на самом деле они были перевооружены вместе с самолетами-торпедоносцами для второго удара по Мидуэю. *
Не перевооружить их было бы нерационально, прежде всего потому, что пикировщики были бы особенно эффективны для поражения самолетов на земле – одна из основных целей второго удара. Однако есть причина, по которой пикировщики не повлияли на способность Нагумо начать атаку против американских авианосных сил ни в 08:30, ни позже: пикировщики гораздо легче и быстрее перевооружались, чем торпедоносцы. Они несли бомбы, вес которых составлял менее трети от веса торпед или 800-кг бомб, что несли торпедоносцы.
Таким образом, с этими бомбами было гораздо легче управляться, а манипуляции с ними меньше затруднялись крутыми циркуляциями авианосцев, маневрирующих, чтобы избежать воздушных атак. Для перевооружения с противокорабельных на фугасные «наземные» бомбы не требовалось менять системы подвески. Небольших тележек для лёгких боеприпасов также было больше, что позволяло перевооружить всю эскадрилью одновременно. Кроме того, их можно было перевооружить не только в ангаре, но и на полётной палубе – судя по всему, после приказа о перевооружении в 07:15 на ангарную палубу опускалась только половина эскадрильи, что позволяло сэкономить время использования самолетоподъемников. *
Наконец, перевооружению подлежали только две трети каждой эскадрильи пикировщиков. Это объясняется тем, что в противокорабельной конфигурации обычно две трети пикировщиков несли бронебойные бомбы, а одна треть – фугасные, которые в данном случае уже имелись. * Фугасные бомбы со взрывателями, установленными на мгновенное срабатывание, использовались для подавления зенитных орудий и разрушения полетных палуб. Благодаря всему этому перевооружение пикирующих бомбардировщиков занимало в два раза меньше времени, чем перевооружение торпедоносцев.
Две трети пикировщиков на «Хирю» и «Сорю», что должны были быть перевооружены в соответствии с приказом о перевооружении от 07:15, скорее всего, были перевооружены фугасными бомбами до 08:00. Большинство, если не все, из них, вероятно, были перевооружены обратно на бронебойные бомбы уже вскоре после 08:30. * И по крайней мере, половина каждой эскадрильи на «Хирю» и «Сорю» уже находилась на полетных палубах в 08:30. Более того, даже если на пикирующих бомбардировщиках было установлено меньше стандартного количества бронебойных бомб, фугасные бомбы были не менее эффективны против авианосцев, чем бронебойные. Не забываем, что американские пикировщики уничтожали тогда японские авианосцы фугасными бомбами мгновенного срабатывания, а бронебойных бомб у ВМС США в тот период войны еще не было.
Почему произошла задержка с передачей сообщения?
Мы видели, что ключевой причиной, из-за которой Нагумо не смог начать атаку до 10:25, является то, что он получил сообщение об обнаружении от «Тонэ №4» только около 08:00. Однако возникает очевидный вопрос, почему на передачу этого сообщения ушло целых полчаса? Это действительно кажется невероятным. Одна из причин распространенного предположения о том, что Нагумо получил сообщение около 07:40, заключается в том, что изучение «сводного журнала» показывает, что в среднем разница между временем отправки радиосообщения и временем его получения в командном центре Нагумо составляла всего около десяти минут. Однако это среднее значение включает в себя множество случаев, когда эти сообщения ожидались связистами Мобильного соединения, и процесс таким образом серьезно ускорялся.
Однако первые сообщения от самолетов-разведчиков часто не ожидаются, что, безусловно, имело место в случае с «Тонэ №4». Но как могло случиться, что на это ушло тридцать минут? В данном случае нет детальной реконструкции процедур, которая позволила бы полностью объяснить такую задержку, но в основном она объясняется следующими факторами. Во-первых, радиосообщение было принято не непосредственно в радиорубке «Акаги», которая не отслеживала частоту связи самолетов-разведчиков, а на
