Убийца из ФБР - Афродита Джонс
Насилие в семье теперь стало частью повседневной жизни. Хотя Кеннет утверждает, что никогда не бил Сьюзен, он признаёт, что несколько раз угрожал ей. Теннис Дэниелс жил у Смитов в 1986 году и был свидетелем некоторых их домашних ссор. Он даже помнит слова Кеннета, как тот однажды связал Сьюзен руки полотенцем, чтобы дать ей пощечину. Но Теннис считал, что это не его дело. Он жил в их доме бесплатно, так что считал Кеннета хорошим шурином. Теннис знал, что договор аренды на дом был оформлен на имя Сьюзен, но он был благодарен Кеннету, как хозяину дома, за то, что тот позволил ему жить у них.
Отношение окружающих мужчин приводило Сьюзен в бешенство, особенно с учётом того, что ей приходилось брать на себя всю ответственность, но никакого уважения она в ответ не получала. Она часто жаловалась сестре Шелби на несчастную жизнь, но та была не в состоянии помочь ей. С течением времени Сьюзен всё больше и больше обижалась на Кеннета, подозревая его в воровстве у неё, обвиняя его в том, что он ставит под угрозу тот небольшой доход, который у неё был. Она получала пособие одновременно из Кентукки и Западной Вирджинии, чтобы свести концы с концами.
По словам сестры Карлы, получение пособий из обоих штатов было обычным делом для тех, кто жил в их углу. Район был настолько изолированным и опасным, что люди из государственных учреждений никогда не приезжали, чтобы проверить место проживания. А поскольку государственные границы буквально проходят прямо на заднем дворе у каждого, жители с лёгкостью заявляли, что живут в обоих штатах.
Очевидно, Сьюзен была хорошо знакома с обеими системами, потому что знала, что нужно говорить в каждом штате, когда приходила заполнять бланки о своей инвалидности и пособии. Карла помнит, как сестра смеялась над тем, что лгала людям за стойкой социального обеспечения в Западной Вирджинии.
Внешне Сьюзен старалась не относиться ко всему слишком серьёзно. Тем не менее ей было унизительно быть привязанной к мужчине, который заставлял её использовать детей как средство заработка. Возможно, от этого она ещё больше пристрастилась к наркотикам. В любом случае её не волновали возможные последствия, но она брала всё, что перепадало ей через Кеннета и различных местных "врачей": возбуждающие, успокаивающие, кокаин, обезболивающие — всё, что попадалось под руку.
Тем не менее обычно она была в состоянии нормально жить, и окружающие никогда не осознавали, что большую часть времени она была “под кайфом”. Она дошла до точки, когда самооценка уже была на нуле, а дети становились смыслом жизни. Однажды она сказала сестре Карле:
— Я дошла до того, что единственное, что для меня имеет значение, — это мои дети.
Поэтому тем хуже было думать, что во всех своих бедах ей некого винить, кроме самой себя. Никакое количество лака для ногтей, крема для лица или перекиси не могло скрыть её ужасного существования.
Сьюзен искала какого-нибудь мужчину, который пришел бы и спас её, вырвал из лап жалкого существования. Но никто в здравом уме не стал бы связываться с кем-то из Фриберна, с горечью думала она. И из-за финансовых трудностей и низкой самооценки она смирилась с тем, что не сможет выбраться из ловушки. Конечно, откуда взяться рыцарю на белом коне, который бы приехал в их медвежий угол и увёз её от этих людишек, которые всегда строили козни?
Тем временем летом 1986 года Локхарт Кошачий Глаз получил условно-досрочное освобождение и нашел временное убежище недалеко от своего дома в Кентукки. Ему было 32 года, у него не было ни денег, ни надежды на работу. Он был вынужден “жить в палатке” на заднем дворе со старой подругой Шерри Джастис, которая жила у матери в Хоум-Крик, штат Вирджиния. Там было не совсем удобно, поскольку местность большую часть времени кишела клещами, комарами и другими летними вредителями. Поэтому оттуда он переехал из дома одной подруги в дом другой в районе, где сходятся Вирджиния, Западная Вирджиния и Кентукки.
Локхарт Кошачий Глаз с тогдашней женой Шерри Джастис
Друзья говорят, что после выхода из тюрьмы Кошачий Глаз планировал снова ограбить банк. Он купил подержанный "Додж Кольт" за 500 долларов у "G. L. Rose Enterprises" в Виргинии и разъезжал на нём, проверяя многочисленные отделения небольших банков в окрестности. Каждый день он часами проезжал мимо невзрачных кирпичных строений — мест, которые выглядели как обыкновенные дома, если не считать окон и крошечных неосвещённых названий банков.
Эти банки были для него идеальными целями, поэтому он наблюдал, в какое время дня прибывают служащие и кассиры, разрабатывая план одновременного нападения на несколько банков. После многочисленных арестов и успешных ограблений в Гранди Кошачий Глаз превратился в матёрого профессионала. Он больше не был импульсивным уличным преступником. Он был готов сразиться со всем районом и даже считал себя героем, каждый день придумывая способы улучшить свои методы. Он был уверен, что пройдёт совсем немного времени, прежде чем снова сможет хорошо одеваться, разъезжать на шикарных машинах и вернуть уважение, которое когда-то получал от местных преступников, которых называл своими дружбанами.
Однако за те месяцы, пока Кошачий Глаз планировал ограбления банков, на улице похолодало, и ему надоело жить в палатке на Хоум-Крик, поэтому он временно переехал к матери в Вулкан. Конечно, вскоре он отправился навестить старого приятеля Кеннета, который со Сьюзен и детьми два с половиной года живёт по соседству.
Глава 3
Марк Стивен Патнем, родившийся 4 июля 1959 года, был старшим из троих детей, выросших в приятном сельском городке Конвентри, штат Коннектикут, примерно в 55 км к востоку от Хартфорда. Его родители, Барбара и Уолтер Патнем, построили там дом в 1968 году, недалеко от берега озера Вангумбауг. Уолтер, водитель грузовика компании "Sears", был уважаемым человеком. Барбара была домохозяйкой, хорошей матерью и религиозной женщиной. Со своими двумя мальчиками и дочерью она каждое воскресенье ходила в католическую церковь Святой Марии.
Патнемы были трудолюбивы, как и все настоящие американцы. Они проводили летние каникулы на озере или на общественном пляже в парке
