Война альтруистов. Россия против Турции, 1877—1878 - Евгений Норин
Под руководством Столетова болгарское ополчение формировалось неплохими темпами. Туда стекались вышедшие из лесов повстанцы, добровольцы-болгары, воевавшие в Сербии, местные жители и даже русские. В короткий срок удалось сколотить боеспособное формирование более чем в 7 тысяч штыков. Рассчитывали, правда, на большее, но это уже был неплохой результат.
Между тем Гурко в Тырнове не мог почивать на лаврах. Пока отряд наслаждался короткой передышкой в городе, вперед отправились разведчики — переодетый крестьянином князь Церетелев в сопровождении болгар. Их задачей было добыть сведения о проходимости и охране перевалов через Балканский хребет в южную Болгарию. Чудо — один из перевалов, Хаинбоаз, оказался брошен турками. Правда, спуск на южную сторону представлял собой узенькую, едва проходимую тропу. При неоценимой помощи болгар под началом местного вождя повстанцев Панайота Хитова (его люди кормили армию, чинили и улучшали дороги, поставляли вьючных животных и сами шли проводниками и носильщиками), Хаинбоаз прошли — козьими тропами, всего в три дня. По дороге колонна только разрасталась за счет местных волонтеров. Теперь Передовой отряд находился на южной стороне хребта и мог атаковать главную цель — Шипку. Скатившись с перевала, Гурко начал с разгрома небольшого турецкого отряда и внезапно занял собственно село Шипка. За 6 дней русские сделали 120 верст — невеликое достижение на равнине, но в горах самый предел возможностей.
Атака на сам перевал поначалу не задалась. Однако сам факт появления крупного русского отряда южнее хребта так подействовал на турок, что те сбежали и отошли по горным тропам, оставив 400 пленных, крупповские пушки и сам перевал в качестве приза. Вскоре подошёл Скобелев, который вел отряд на Шипку с севера. Ценой 400 убитых и раненых Гурко овладел ключевой позицией всего театра боевых действий. Однако даже он еще не подозревал, насколько упорным будет сражение за перевал.
Николай Дмитриев-Оренбургский, «Сдача крепости Никополь»
Всего за сутки до овладения Шипкой на правом, западном фланге главной армии, IX корпус Криденера рутинно занял город Никополь после двухдневного штурма. 7 тысяч пленных, трофеи. Казалось бы, все идет отлично. 5 июля конная разведка донесла, что турки занимают городок Плевна неподалеку от Никополя. Это известие в Главной квартире встретили без малейшего беспокойства. Еще никто не мог знать, что короткий блицкриг на Балканах окончился. Войскам предстояла самая трудная часть всей кампании.
ГЛАВА 3. ПЛЕВНА И ШИПКА
Первые штурмы Плевны
Занятие турками Плевны не слишком озаботило русское командование. Только что в руки русских попал Никополь, защищавшийся крупным гарнизоном, и, как казалось, к Плевне просто пришел своими ногами еще один лагерь военнопленных. Никто и представить не мог, что в ближайшие месяцы русское наступление едва не потерпит крах.
К Плевне явился отряд Осман-паши, который, как позднее оказалось, был лучшим тактическим командиром Османской империи. До сих пор его маленькая (16 тысяч солдат) армия находилась далеко на западе, фронтом против Румынии. Там его некому было бы сдерживать, решись Осман на какие-то дерзкие маневры, и появление турок в Плевне, вероятно, восприняли даже с облегчением. Об эпическом противостоянии никто не думал. Сам Осман изначально собирался выручать осажденный Никополь, но русские разгромили гарнизон раньше, и теперь турецкому командующему пришлось импровизировать. Криденер же получил приказ занять Плевну, желательно упредив турок.
Не брать Плевну было, конечно, нельзя. Противник нависал над флангом главной армии, и при попытке просто двинуться дальше на юг испортил бы нашим войскам всю обедню. Тем более переправы через Дунай находились совсем недалеко, за Никополем. Однако турок первоначально попросту недооценили. В отряде генерала Шильдер-Шульднера, который Криденер выделил для операции, имелось всего 8 тысяч человек, что для захвата города с какими ни есть укреплениями, конечно, маловато, не говоря о том, что наступать предстояло на двукратно превосходящего противника. Вдобавок Осман-паша имел в своем распоряжении не обычную пехоту, а закаленные в огне войска, успевшие повоевать против сербов и добровольческих отрядов. Эти войска, привыкшие к быстрым маршам, сумели опередить русских буквально на один день.
Осман-паша. Фото А. Сумовского, рисовал П.Ф.Борель, гравировал Ю. Барановский. Иллюстрированная хроника войны. Приложение к «Всемирной иллюстрации»: журнал. — 1878. — №80.
8 июля, на рассвете, русские предприняли первый штурм Плевны. Разведку провели плохо, охранения не имелось, и войска, выдвигаясь к крепости, попали под артобстрел прямо на марше. Русские действовали двумя не имеющими связи друг с другом отрядами. Несмотря на все недостатки организации, турки еще не успели как следует окопаться, и колонны, атаковавшие с большой храбростью и яростью, пробились через их оборонительные линии. Костромской полк отлично устроил взаимодействие с артиллерией: приданная ему для поддержки батарея заехала туркам во фланг, обстрелом сбоку и атакой с фронта турок выбили из окопов, на правом фланге русские ворвались в пригород Плевны Буковлек (позднее утверждалось, что и в саму Плевну, но, судя по всему, так далеко наступающие не продвинулись).
Однако изначально неудачная организация боя, отсутствие резервов и общий недостаток сил сделали победу невозможной. Русские отступили, когда потери убитыми и ранеными дошли уже до 2,8 тысяч человек. Хотя у турок выбыло около 2—2,5 тысяч солдат, они превосходили русских числом, и для них эти утраты имели, конечно, меньшее значение. Туркам победа далась нелегко, тем более что обе армии вступили в бой с марша, и помимо потерь и на русских, и на турках сказывалось истощение физических сил. По этой причине Осман никак не организовал преследование. Тем не менее радоваться русским было нечему.
Можно указывать на объективные обстоятельства — численное превосходство противника, сложности штурма полевых укреплений, но в конечном счете Первая Плевна закончилась трагической неудачей из-за недооценки противника и плохой работы разведки. После успешного форсирования Дуная штабы охватила эйфория, и сейчас солдатам и офицерам в поле пришлось жестоко расплачиваться за нее.
Артиллерист, сражавшийся под Плевной в тот день, писал позднее:
«Воодушевленные славной удачей Никопольского боя, мы были точно в чаду; забыли все, забыли, где мы, забыли, что нас ожидает. Думалось, что главная задача кончена, будущее представлялось светлым и ясным, в котором уже смутно мерещилось наше победное шествие вперед и затем счастливое возвращение. Смешны, наивны кажутся теперь эти мечты,
