Арад Ицхак - Они сражались за Родину: евреи Советского Союза в Великой Отечественной войне
Нарком [Тимошенко] приказал мне звонить И.В. Сталину. Звоню. К телефону никто не подходит. Звоню непрерывно. Наконец слышу сонный голос дежурного генерала управления охраны. Прошу его позвать к телефону И.В. Сталина. Минуты через три к аппарату подошел Сталин. Я доложил обстановку и просил разрешение начать ответные боевые действия. И.В. Сталин молчит. Я слышу лишь его дыхание. «Вы меня поняли?» Опять молчание. Наконец Сталин спросил: «Где нарком?» – «Говорит по ВЧ [правительственной связи] с Киевским [военным] округом». – «Приезжайте в Кремль с Тимошенко. Скажите Поскребышеву, чтобы он вызвал всех членов Политбюро» [Жуков 1970: 236].
В 5.30 утра 22 июня было созвано заседание Политбюро. После разговора с немецким послом в Москве графом В. фон дер Шуленбургом Молотов сообщил, что Германия объявила войну Советскому Союзу. Из пограничных районов приходили известия о сухопутной атаке. По воспоминаниям Жукова, «Сталин был бледен и сидел за столом, держа в руках трубку» [Жуков 1970: 236]. В конце заседания Сталин и военное командование решили приказать атакованным западным военным округам провести контратаку с целью уничтожения войск захватчика. В приказе, подписанном в 7.15 утра, говорилось:
...Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах нарушения советской границы. Впредь до особого распоряжения наземным войскам границу не переходить [Ржешевский 1990: 28].
В этом приказе, переданном после примерно трех с половиной часов после нападения, когда атакующие силы уже продвинулись на десятки километров вглубь Советского Союза, Сталин приказывал не пересекать границу Германии, видимо в надежде на ограниченность немецкой атаки и на возможность остановить войну. Это говорило о полном непонимании действительной опасности и об игнорировании информации с мест, пусть даже минимальной. Части Красной армии в районах западной границы оказались захвачены немецкой атакой врасплох и были не в силах остановить противника. Сто тысяч советских пограничников, рассеянные по маленьким и отдаленным форпостам вдоль границы, протянувшейся на 3000 км, мужественно воевали, но не смогли сдержать натиск.
Сообщение Молотова и речь Сталина
В то время как миллионы людей во всем мире, в том числе в Германии, через средства массовой информации узнали о немецком вторжении в СССР практически сразу после его начала, советский народ получил известие об этом лишь через восемь часов: в 12.15 Молотов сообщил о нападении по радио. Когда за несколько часов до этого в Политбюро обсуждали, кто объявит о войне, Сталин предпочел, чтобы об этом сообщил Молотов, и сказал: «Мне нечего сказать народу» [16] . Заявление запоздало в результате неясности, как представить войну советскому народу. Сталин внес несколько изменений в текст, подготовленный Молотовым, подчеркнув, что Советский Союз исполнил все свои обязательства в соответствии с договором о ненападении, что Германия является агрессором и предателем и что война, навязанная Советскому Союзу, является оборонительной. Это был повтор одного из сценариев Сталина: миролюбивый Советский Союз стал жертвой агрессии, и народ призывается на оборонительную войну. Большой ошибкой этого сценария была вера Сталина в то, что политика «сдержанности», включая воздержание от подготовки армии к немецкой атаке, отодвинет срок войны.
Первое выступление Сталина с речью к советскому народу состоялось 3 июля 1941 г. В этой речи он оправдывал подписание пакта Молотова – Риббентропа получением двух лет мира и достаточного времени для укрепления армии. Он призвал к партизанской войне в немецком тылу и предпочел умолчать о тяжелом положении Красной армии, заявив, что «лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражения…» [Сталин 1950: 20, 27].
Отступление и попытки сдержать натиск врага (22 июня – 5 декабря 1941 г.)
Победы вермахта
На первом этапе Великой Отечественной войны, до конца ноября 1941 г., немецкая армия стремительно продвигалась к Москве. По предварительным оценкам гитлеровцев, война должна была быть молниеносной и окончиться победой еще до наступления зимы. 16 июня 1941 г., за несколько дней до вторжения в Советский Союз, Йозеф Геббельс записал в своем дневнике:
...Фюрер предположил, что военная операция продолжится 4 месяца, а я думаю, и того меньше. Большевизм распадется, как карточная колода… [Wilhelm 1991: 111].
И действительно, ход боевых действий в первые недели и месяцы войны подтверждал это предположение. Уже в первые дни немецкие военно-воздушные силы уничтожили 1200 советских самолетов, большинство – на аэродромах, и достигли воздушного превосходства. Немецкая бронетехника, действуя централизованно большими группами, быстро продвигалась вглубь Советского Союза.
19 сентября после широкого обходного маневра немецких бронетанковых сил были захвачены Киев и значительные территории Украины. Немецкая армия оккупировала Крым за исключением Севастополя. Советские войска в Одессе до 16 октября отбивали атаки немецкой и румынской армий, нанеся им серьезный урон. Когда немецкая армия стала занимать Крым, было решено эвакуировать морем войска из Одессы для укрепления обороны Севастополя. 25 октября немцы захватили Харьков, 21 ноября пал Ростов-на-Дону.
На севере, на Ленинградском фронте, немцы сумели в сентябре дойти до Ладожского озера, взять Шлиссельбург и начать блокаду Ленинграда с суши. При помощи финской армии, действовавшей с северо-запада, немцы окружили город. Попытка немцев взять Ленинград штурмом провалилась. В начале октября 1941 г. Гитлер решил уничтожить город голодом и воздушными бомбардировками.
В октябре немецкая армия возобновила наступление на Москву. Упорное сопротивление Красной армии, нарушенные пути снабжения войск и многочисленные потери, дожди и зима остановили продвижение вермахта. Планы захватить Москву и Ленинград до зимы и завоевать Советский Союз рухнули. Немецкая армия оказалась перед незапланированной перспективой длительной войны; возникла срочная необходимость в поставке зимнего обмундирования армии и в создании системы хозяйствования на захваченных территориях для обеспечения военных нужд немцев.
Реорганизация Красной армии и обустройство советского тыла
Против трех немецких групп армий были созданы три советских фронта: Северо-Западный, Западный и Юго-Западный. В ходе войны произошли изменения в количестве и названиях фронтов. 24 июня 1941 г., через несколько дней после нападения Германии, Совнарком издал постановление о создании из местного населения истребительных батальонов [Кирьян и др. 1988: 206], целью которых была борьба в тылу с агентами противника и с местными враждебными элементами, а также охрана мостов и заводов в прифронтовых районах. В этих батальонах, которые состояли из граждан, не призванных в армию по возрасту, состоянию здоровья или в связи с невозможностью заменить их на рабочем месте, служило много евреев. Бойцы истребительных батальонов продолжали жить повседневной жизнью и лишь по необходимости призывались помогать службам внутренней безопасности – милиции и НКВД в борьбе с враждебными элементами. Когда фронт доходил до их места жительства, они включались в войну против регулярных сил противника. Полных данных о количестве и деятельности евреев в этих отрядах нет. Части истребительных отрядов остались в немецком тылу после отступления Красной армии и были реорганизованы в партизанские подразделения.
19 июля 1941 г. Сталин принял на себя должность народного комиссара обороны вместо маршала Тимошенко, а 8 августа 1941 г. – также должность Верховного главнокомандующего.
В первую неделю июля 1941 г. ЦК ВКП(б) принял решение о создании народного ополчения из жителей, не призванных в армию по состоянию здоровья или возрасту, по причине работы на важнейших предприятиях или учебы в школе. Традиция народных ополчений хорошо известна русской истории: в 1612 г. ополчение участвовало в изгнании поляков из Москвы, в 1812 г. воевало с Наполеоном. Во время Великой Отечественной войны призыв в народное ополчение проводился на добровольных началах, однако из-за тяжелого положения в первые месяцы войны власти и партия оказывали сильное социальное и моральное давление на граждан. И действительно, мобилизация коснулась всех слоев общества. Женщины заменяли мужчин на рабочих местах, добровольно шли в ополчение медсестрами, связистками или поварихами. Десятки тысяч женщин были мобилизованы для работы на производстве, подготовки оборонительных позиций и копки противотанковых рвов на подходах к городам. Были созданы 10 дивизий ополченцев в Ленинграде и 16 в Москве, всего по стране набралось 60 таких дивизий и 200 отдельных отрядов, не входивших в составы полков или дивизий. В этих частях числилось около 2 млн солдат [Кирьян и др. 1988: 302–303]; из-за трудного военного положения они включались в состав воюющих войск после короткой подготовки без подходящего оружия и снаряжения, вследствие чего несли тяжелые потери. В ополчении, которое состояло в основном из жителей больших городов [17] , высоким был процент евреев.
