Борис Елисов - Люди долга и отваги. Книга первая
…Банда Абду-Гани-ишана рассеялась по горам. Неделю гнал ее сводный отряд. Несколько ожесточенных боев превратили еще недавно наводившее ужас на всю округу соединение басмачей в разрозненные, убегающие, но огрызающиеся свинцом и смертью группки. Алиев с Планисом и тридцатью бойцами преследовали самого Абду-Гани. С ним, муллой-убийцей, бежали с десяток самых отчаянных головорезов, залитых кровью невинных жертв. Терять бывшему священнослужителю, проклятому во всех мечетях, и его приспешникам было уже нечего.
Сутки назад Алиев с отрядом сбился с их следа. Но бандиты не могли далеко уйти.
Казалось, что жизнь в нескольких мазанках, стоящих у бурной горной речки, замерла много лет назад. Ни дымка над очагом, ни конского ржания. Коновод Алиева Аким Петров змеей подполз к крайнему домику. Держа наготове наган, встал, потянулся к дверной щеколде и как подкошенный рухнул, сраженный внезапным выстрелом. И сразу треском пулемета, хриплыми воплями ярости взорвалась тишина. Бандиты поняли, что скрываться больше нечего.
Бойцы залегли. Открыли огонь по подслеповатым окошкам. Более трех часов то затихала, то вновь разгоралась перестрелка.
— Не стрелять, — внезапно вставая во весь рост, скомандовал Планис. Махнул раз-другой белой тряпицей.
— Абду-Гани, сдавайся, отсюда тебе уже не уйти. Пожалей своих людей, если себя не жалеешь…
Одинокий выстрел сухо щелкнул из мазанки. Медленно оседая, Планис нелепо взмахнул рукой, повернулся вполоборота, как показалось Эргешу, удивленно, с укоризной взглянул на него, упал. Секунду гнетущая тишина стояла над горами. А потом — без команды в едином порыве бойцы кинулись на штурм мазанок. С маузером в руке, рассыпая угрозы и ругань, размазывая по щекам невольные слезы, отбивал Алиев у бойцов насмерть перепуганных бандитов. Иначе всех порубили бы на месте. Отбивал, а лишь одна мысль билась — застрелить как бешеных собак. Не дать жить тем, кто отнял жизнь Планиса. Планиса, приехавшего из далекой Прибалтики воевать за светлое будущее киргизов. Планиса — сбитого с ног в самом расцвете, шагнувшего, но недошедшего, недосказавшего, быть может, самого важного, последнего слова, не выслушавшего самого главного, того, что давно уже зрело в душе Эргеша.
…Вернувшись на следующий день в казармы и едва сдав пленных, Алиев пошел к комиссару. Молча положил на стол заявление о приеме в партию. О чем говорить? Все уже знает комиссар. Понимает, кого потеряли все, а в первую очередь Эргеш.
Прощай, Планис, но знай, место твое в боевом строю, в рядах ВКП(б) занял новый боец.
Он редко надевает ордена. Лишь тогда, когда в парадной генеральской форме идет принимать новое пополнение курсантов. Тогда сияют на кителе орден Ленина, Красного Знамени, три Красной Звезды, два «Знак Почета», несколько медалей. Начальник штаба обкома комсомола по патриотическому воспитанию молодежи, председатель совета ветеранов МВД Ошской области, первый киргизский комиссар милиции 3 ранга, то есть генерал, он всегда начинает свой рассказ с воспоминаний о друзьях-чекистах. И вновь оживают отдавшие жизнь за день сегодняшний. Те, кто, идя с ним в одном строю, не дошел, сраженный врагом, пал в борьбе с басмачами или потом — под Москвой, Курском, Сталинградом, Берлином, или еще позже — при поимке особо опасного преступника: убийцы, насильника, грабителя…
Сколько в его жизни потерь! Но рядом с потерями всегда шло другое — счастье, от сознания того, что благодаря ему меньше стало в мире боли, скорби, слез.
И жадно слушают седого генерала безусые мальчишки, так похожие на него тогдашнего, но во многом иные, не знающие, никогда не испытавшие сотой доли того, что испытал в их годы он, еще ничего не совершившие, но уже готовые к подвигу. Всегда, в любой момент, на протяжении всей своей жизни. Потому что они, как и он, Эргеш Алиев, — патриоты. Люди, готовые насмерть стать на пути любого зла.
Александр Кузнецов
ПУТЬ В ЖИЗНЬ
Есть люди, на которых равняются, по которым сопоставляют свою жизнь, поступки, глядя на которых стремятся быть лучше.
Шли первые годы Советской власти, и было еще далеко до установления в стране твердого революционного порядка, который отвоевывался в труднейшей борьбе с контрреволюцией, преступными элементами, голодом, разрухой, безработицей.
В ногу со временем шел человек. Крепчал советский строй, мужал и этот человек. Все увереннее шло его становление как представителя Советской власти, как стража общественного правопорядка.
Его беззаветное служение Родине, народу — яркий пример верности делу, которому он отдал лучшие годы своей жизни, десятки прожитых лет.
Трудной дорогой шел Владимир Бирюков. Он избрал одну долю, одно направление и ни разу не свернул с намеченного пути.
У Володи не было поры беззаботного детства. Свои «университеты» он проходить начал на селе. Не по летам рослый, физически развитый, пахал и сеял, собирал урожай, пас коров, гонял лошадей в ночное.
Отец, Кирилл Иосифович, любил землю, крестьянский труд. Он был безземельным, но хлеб в поте лица зарабатывал, работая в подмосковном хозяйстве, которым ведал Московский зоотехнический институт. Отец прочил сыну такую же судьбу, какая была у него самого.
Жизнь, однако, не без желания самого Владимира, распорядилась по-иному. Тринадцатилетний парнишка стал переписчиком в конторе хозяйства и одновременно курьером. Работал старательно, за спасибо. И так два года.
Это была первая ступень становления, усвоения принципов общения с людьми, накопления жизненного опыта.
Пристрастился Вовка, имевший за душой четыре класса образования, к книгам. Запоем читал, без разбора, что попадало под руку. И все же книги дали многое. Привели его в рабочую среду. Стал он штамповщиком на обувной фабрике в Москве. Непривычным показались после деревенской тишины и раздолья грохот, шум станков, специфический запах кож и дубильных веществ.
В октябрьские дни семнадцатого года рабочие фабрики изгнали фабриканта. Владимир в гуще событий. Как и все рабочие, выходил на баррикады, на бесконечные сходки, митинги, нес охрану предприятия.
Три года — новый этап жизни, новый период становления. Росли у Владимира самосознание, рабочая солидарность, миропонимание, намечался новый путь в жизни, истоки которого заложены были грандиозными событиями двадцатого века.
Владимир Бирюков получил форменную фуражку и пистолет «Смит-Вессон». Так в 1919 году он стал милиционером четвертого участка милиции, расположенного на станции Хлебниково Савеловской железной дороги. С этого и начался отсчет лет службы Владимира Бирюкова в органах правопорядка. Это был кропотливый труд, неустанный поиск длиною в сорок лет. Мужество и терпение, закалка характера, постоянное совершенствование профессионального мастерства — вот то, к чему он стремился.
В повседневной работе надо было учитывать все, оставаясь верным служебному долгу, вдумчиво подходить к любому решению, действию, проявлять высокую личную ответственность за порученное дело.
На пути к осуществлению задуманного стояли тяжкие испытания, великие трудности. На новом месте жизнь ставила много, порой казалось, неразрешимых вопросов. И, пожалуй, труднее всего было научиться действовать как представителю Советской власти, действовать так, чтобы труженики города и села чувствовали, что их покой охраняют надежные люди — солдаты правопорядка, что они думают не о себе, не о своем житье-бытье, порой горьком, впроголодь, что удовлетворение к ним приходит, когда они справляются с поставленными задачами.
Мужество, бессонные ночи, когда местом отдыха и сна служил колченогий диван в помещении деревянного вокзала, были связаны у милиционера Бирюкова с освоением милицейской профессии. Трудностей хоть отбавляй. На железной дороге, где в это время он работал, вагоны и паровозы разбиты, пути разобраны, нет топлива. Вокзалы, железнодорожные пути кишели мешочниками, ворами, мародерами, спекулянтами. И как отголосок империалистической и гражданской войн множество оружия у преступного элемента. Это требовало непрестанного труда — днем и ночью, в холод и зной, дождь и слякоть, не надеясь на подмену.
Трудолюбие, рассудительность, решительность, другие деловые качества выдвинули Бирюкова в число лучших сотрудников. Его назначают агентом уголовного розыска. Прибавилось обязанностей, хлопот. А дела были связаны с необходимостью раскрытия совершенных преступлений — бандитских налетов, грабежей, поджогов, скотокрадства. Надо было учесть и то, что преступный мир был квалифицированный, «процессуально» грамотный.
На долю Бирюкова пришлось раскрытие ряда тяжких преступлений, встречи с убийцами, грабителями, матерыми спекулянтами, аферистами, мошенниками.
