Борис Тененбаум - Тюдоры. «Золотой век»
В отсутствие короля Англии шотландский король Джеймс Четвертый, муж старшей дочери Генриха Седьмого, леди Маргарет, устроил вторжение в Англию, и дело могло бы кончиться плохо, если бы не Томас Говард. Он собрал под свои знамена столько людей, сколько смог, и ударил по шотландцам. Битва при Флоддене (1513) оказалась огромной победой – в сражении полегла чуть ли не вся знать королевства Шотландия вместе со своим королем, и будь Генрих Восьмой с основными войсками в Англии – кто знает, может быть, он сумел бы захватить Эдинбург. Этого не случилось, но шотландская граница стала мирной на долгое время.
Король Генрих Восьмой оценил подвиг – и вернул Томасу Говарду титул его отца. Теперь он именовался 2-м герцогом Норфолком.
Третьим человеком, вознесенным к славе, оказался Томас Уолси. Дело было даже не в том, что король поспособствовал тому, что он получил инвеституру архиепископа Йорка. Это назначение так или иначе зависело от короля, Рим, как правило, следовал рекомендациям суверена той страны, где прелаты Церкви высокого ранга получали свои епископские кафедры. Король сделал гораздо больше – он добился для своего нового любимца сана кардинала и поста легата Папского Престола в Англии. Была у Томаса Уосли, помимо ума и невероятной работоспособности, еще и такая черта, как умение «…читать невысказанные мысли короля…» и давать ему такие советы, которые этим мыслям хорошо соответствовали. Для иллюстрации можно привести совершенно конкретный пример.
Он связан с громким делом Чарльза Брэндона, герцога Саффолка, случившимся в 1514 году.
III
Во время Французской кампании 1513 года Брэндон принимал участие в осаде Теруана и Турне и зарекомендовал себя храбрым воином. Король, очень расположенный к своему другу, произвел его в кавалеры ордена Подвязки, а орден этот, по обычаю, носило не больше 25 человек, и в основном они принадлежали к королевскому семейству{2}.
Брэндон присутствовал на переговорах с императором Максимилианом, где речь шла о заключении брака между внуком императора, Карлом, и младшей сестрой Генриха VIII, Марией Тюдор. А надо сказать, что силач и красавец Чарльз Брэндон очень нравился женщинам, да и сам он был в этом плане человеком очень предприимчивым и препятствий не признавал.
И он не упустил случая пофлиртовать с дочерью императора, Маргаритой, что ей скорее понравилось. Вскоре распространились слухи, что они собираются пожениться. Ну, предполагаемый брак между особой королевской крови и каким-то иностранцем, не владетельным князем, а всего-навсего подданным короля Англии, вызвал такой скандал, что Генриху VIII пришлось принести публичные извинения императору и принцессе.
Наверное, он и Брэндону сделал выговор – но мы на этот счет ничего точно не знаем. Зато знаем, что Брэндон вовсе не унялся, а скорее, наоборот, пустился в еще более рискованные авантюры…
У короля Генриха VIII была сестра, принцесса Мария, моложе его на пять лет. Их отец, Генрих Седьмой собирался с ее помощью породниться с императором Максимилианом, и маленькую принцессу в 7-летнем возрасте просватали за его внука, Карла Габсбурга, который родился в 1500 году и, следовательно, был еще моложе.
Ну, по целому ряду причин дело не вышло – из-за дипломатических проволочек, а также из-за изменения политической обстановки в Европе помолвка была расторгнута. Принцессе Марии было четырнадцать, когда Генрих VII умер, и следующие пять лет она провела при дворе.
Брат-король ее ничуть не угнетал – они вместе росли, – и в результате она пользовалась такой свободой, которую никогда бы не получила при своем строгом и мелочном батюшке. У нее не было никаких дуэний, и она могла участвовать в балах и маскарадах, и король был так к ней привязан, что назвал ее именем военный корабль – «Мэри Роуз».
Было, правда, мнение, что на самом деле имелась в виду Мария Болейн, его любовница, – но это очень сомнительно, Мэри Болейн появилась в его жизни все-таки позднее. Вопрос этот можно дебатировать – но уж свою дочку, Марию, Генрих VIII точно назвал в честь сестры.
Принцесса Мария, несомненно, была самой блистательной дамой при дворе. И вот в 1514 году, когда ей было 19, брат выдал ее замуж, и с женихом он постарался на совесть – им стал недавно овдовевший король Франции, Людовик Двенадцатый. Ему было 52 года, он был слаб, немощен и ряб, но у Генриха Восьмого имелись на этот счет свои соображения – из двух его предшественников и тезок один, Генрих Пятый, взял в жены французскую принцессу, а второй, его сын Генрих Шестой, короновался в Париже как его сын и наследник.
Законных детей у Людовика Двенадцатого не было. Так что, вполне возможно, сердце короля Генриха грела мысль, что в один прекрасный момент его племянник, сын его сестры, будет править во Франции.
Для понимания дальнейших событий нам есть смысл заглянуть в энциклопедию:
«…Мария без энтузиазма согласилась на этот политический брак, но поставила Генриху условие: если она переживет Людовика, то следующего мужа она выберет самостоятельно. По тем временам это было неслыханным требованием для девушки из монаршей семьи, но Генрих дал согласие.
Мария отправилась во Францию и 9 октября 1514 года обвенчалась с Людовиком в Абвиле, а вскоре стала вдовой. Как говорили недоброжелатели, усиленные попытки зачать наследника подорвали здоровье монарха, и он скончался через три месяца после свадьбы…»
В отсутствие прямого потомства Людовика трон перешел к боковой ветви династии Валуа, и королем стал Франциск Первый, немедленно проявивший самый горячий интерес к юной вдове своего предшественника. Провернуть «повторный брак» на манер его собственного король Генрих никак не мог – Франциск Первый уже был женат. Оставить вдовствующую королеву Франции, Марию Тюдор, во владениях короля Франциска было никак нельзя – Франциск пользовался славой предприимчивого кавалера, не пропускавшего ни одной юбки.
И Генрих Восьмой отправил своего преданного друга, Чарльза Брэндона, на континент спасать честь Тюдоров. А надо сказать, что еще до отъезда во Францию Мария выказывала симпатию Чарльзу Брэндону, и он отвечал ей взаимностью, а Генриху было об этом известно. Вряд ли король Генрих придавал этому такое уж большое значение – его друг отвечал взаимностью любой хорошенькой женщине, – но на всякий случай он взял с него клятву – не делать его сестре предложения о замужестве.
Клятвы не лезть к ней в постель он с него не взял – видимо, понимал, что нельзя требовать невозможного.
Первое, что сделал Чарльз Брэндон, свежеиспеченный герцог Саффолк, прибыв в марте 1515 года во Францию, – нарушил свое обещание. Он предложил свою руку и сердце прекрасной вдовствующей королеве Франции Марии Тюдор – и предложение его было с энтузиазмом принято. Более того – влюбленным помог король Франциск. Он преследовал свои цели: выйдя замуж, Мария уже не сможет фигурировать в политических планах Генриха.
В общем, короля Англии одурачили. Генрих VIII пришел в ярость. Тайный Совет высказал мнение, что Брэндона следует казнить как изменника.
И вот тут Томас Уолси высказался. Он посоветовал королю простить Брэндона, потому что, каким бы дерзким ни был его поступок, он не мог быть совершен без согласия принцессы Марии, а наказывать смертью ее мужа, которого она себе выбрала, Его Величество, могущественный король Англии Генрих Восьмой, наверное, не захочет?
Уолси, что называется, воззвал к человеческой стороне своего государя – и угадал.
Брэндон отделался уплатой пени. Марии пришлось вернуть все драгоценности и посуду, составлявшие часть ее приданого, и даже подарки покойного Людовика XII.
Но король даровал прощение своему лучшему другу и любимой сестре, и 13 мая 1515 года в Гринвичском дворце состоялись официальные свадебные торжества.
А Томаса Уолси король вдобавок ко всему, дарованному ему ранее, сделал еще и лордом-канцлером. Лорд-канцлер в принципе заведовал правосудием, но, учитывая церковные должности, Уолси фактически возглавил правительство Англии и стал как бы премьер-министром.
Очень скоро его стали называть «alter rex» – «другой король».
IV
Семнадцать дней 1520 года – с 7 по 24 июня – вошли в историю Европы как пример небывалой пышности дипломатической «…встречи в верхах…». Встречались короли Англии и Франции, и вместо того, чтобы мериться силой оружия, они мерились блеском и роскошью своих дворов. Само место их встречи, на границе английских владений на континенте, вокруг Кале, и примыкающих к ним владений французского короля, получило имя – «Поле золотой парчи», или, иначе, «Лагерь золотой парчи» (англ. Field оf Clоth оf Gоld, фр. Le Camp du Drap d’Оr), – настолько ошеломляюще роскошны были свиты обоих королей – и Генриха Восьмого, и Франциска Первого.
Их встреча стала истинным триумфом кардинала Уолси[7].
