Николай Михайлов - Над картой Родины
Карту зернового хозяйства России пересекала черта, разделявшая «потребляющую» и «производящую» полосы. Черта шла от Киева через Тулу и Нижний Новгород до Вятки. Она казалась неоспоримой и вечной.
К югу от нее — чернозем, распаханные степи, излишек товарного хлеба: это полоса «производящая».
К северу — подзол, перелески, болота, недостаток хлеба: это полоса «потребляющая».
Говорили: «Верейскому уезду Московской губернии своего хлеба хватает до пасхи, Звенигородскому — до масленицы, Бронницкому — до святок, Можайскому — до рождества».
Когда-то, до развития капитализма, до быстрого роста больших городов, нечерноземная полоса имела собственный хлеб, но потом ее зерновое хозяйство захирело: его подорвала конкуренция новых, южных районов земледелия, где быстро распахивались безлесные, черноземные пространства, и этот южный хлеб, хлынувший на рынок, оказался дешевле северного хлеба. Мелкое крестьянство нечерноземных районов, разоренное помещиками и малоземельем, не могло устоять в борьбе со степными капиталистами. Не было у него средств для раскорчевки лесных земель, для осушения болот, для повышения плодородия почвы. Миллионы гектаров земли, пригодной для земледелия, оставались под можжевельником и ольхой, под кочками и пнями. Обнищавшие крестьяне бросали деревню, уходили искать заработок в «отхожих промыслах».
Север стал нахлебником юга. «Хлеб дорог — север плачет и недоедает, хлеб дешев — юг горюет…» писал в 1892 году Менделеев.
В годы пятилеток прежних препятствий для роста зернового земледелия в нечерноземной полосе уже не было. На месте раздробленных, бедных крестьянских хозяйств появились колхозы, снабженные удобрениями и машинной техникой. И на требования растущих советских городов они ответили расширением посевов зерна. Большие пространства были очищены от леса и кустарника и затем распаханы, засеяны. А на прежних полях поднялась урожайность. Черта хлебной зависимости, пересекавшая карту России, пропала. Деление страны на «производящую» и «потребляющую» полосы утратило прежнее значение.
Нечерноземная полоса до революции если и знала хлеба, то почти одни лишь «серые» — ячмень, овес да рожь. Но, превратив нечерноземную полосу из «потребляющей» в «производящую», мы превратили ее из края только «серых» хлебов также и в край пшеницы.
В «Курсе географии России» Никитина, напечатанном в 1879 году, о нечерноземной полосе говорилось: «Первое по важности место между растениями здесь занимает рожь. Она доставляет жителям ржаной хлеб, квас, водку, солому для покрышки изб и корма скоту и многие другие менее важные продукты…» Своего белого хлеба Север почти вовсе не знал.
Почему же на Севере пшеница не росла? Конечно, она требовательнее ржи. Может быть, природа ее туда не пускала? На Севере негодные почвы? Нет, на нашем Севере почвы хоть и требуют улучшения, но они ничем не хуже, чем, скажем, в Дании, а Дания давала высокие урожаи пшеницы. Аляска сеяла пшеницу у самого Полярного круга — пшеница эта, между прочим, была выведена отбором и скрещиванием наших же сибирских сортов.
На Севере дурной климат? Нет, тепла здесь хоть и меньше, чем в южных районах, но все же достаточно. Сюда почти не доходит дыхание засухи, часто губящей урожай на юге.
На Севере урожайность устойчива, но, может быть, низка? Нет, в северных областях она в среднем выше, чем в южных.
В нечерноземной полосе для пшеницы есть все возможности, но они пропадали. Пшеницу можно было встретить лишь кое-где на кулацких и помещичьих полях. Удары рынка, заполненного южным хлебом, повергли зерновое производство нечерноземных губерний в глубокий упадок — где уж там было мелкому, слабосильному крестьянскому хозяйству переходить на пшеницу.
По той же причине сеяли мало пшеницы и в центрально-черноземных губерниях — под Тамбовом, под Пензой. Реакционными учеными была даже создана особая «теория белого пятна», стремившаяся свалить вину за отсутствие пшеницы в центрально-черноземных районах на природу.
В колхозные годы карту пшеницы переделали. Партия приняла решение о продвижении пшеницы на север. И ее стали сеять там с каждым годом все больше.
Колхозам помогла советская наука: она вывела для севера подходящие сорта. На полях нечерноземной полосы распространился, например, новый урожайный сорт яровой пшеницы «московка».
До революции в Европейской России севернее линии Киев — Тула — Нижний пшеничные поля занимали только четверть миллиона гектаров, а перед Великой Отечественной войной — уже более трех миллионов. При специализации нечерноземной полосы на льне, овощах, картофеле и молочном животноводстве она собирает немало и зерна. И в этом зерне большую долю составляет пшеница.
Северная граница пшеницы поднялась к шестидесятой параллели, зашла за нее. Нечерноземная полоса Европейской части СССР ныне дает лишь вполовину меньше пшеничного зерна, чем такие мировые торговцы хлебом, как Канада.
После раскорчевки леса и расчистки кустарника на целину среди лесов легла пашня с правильными севооборотами, с полями пшеницы.
Сорвите спелый колос где-нибудь у Пскова или Вологды, и вам на ладонь высыплются пшеничные зерна. Много на севере ржи и овса, и их посевы увеличиваются. Но «серый» хлеб перестал быть хозяином полей. У севера теперь есть и собственный пшеничный, белый хлеб.
Далеко не во всей нечерноземной полосе урожайность пшеницы достаточна. Но лучшие колхозы, вроде колхоза имени Сталина Вурнарского района Чувашии, доказали, что она может быть высокой — более тридцати центнеров с гектара. Вот какой урожай может давать подзолистая земля, которая всегда считалась «бедной».
Как важен был сдвиг пшеницы в нечерноземную полосу, мы увидели в дни войны, когда почти вся черноземная степь до самой Волги была захвачена и опустошена врагом. Пшеница севера стала немалым подспорьем в стране, лишенной на время украинской, донской, кубанской пшеницы.
Все это не значит, что нечерноземная полоса получает специализацию на хлебе. Нет, главное здесь овощи, картофель, лен, животноводство; специализацию на хлебе во всесоюзном масштабе сохраняют другие районы — они лежат у нас на безлесном черноземном юге и востоке.
Это также не значит, что нечерноземная полоса обходится теперь только собственным хлебом. Нет, немало хлеба привозится. Рост зернового хозяйства в нечерноземной полосе означает, что земледелие там стало более разносторонним, более культурным, а зависимость в хлебе хоть и не исчезла полностью, но по сравнению с дореволюционным временем сильно сократилась.
Нельзя сказать, что для развития сельского хозяйства в бывшей потребляющей полосе было сделано все, что следовало сделать. И площадь посева и урожайность хоть и увеличились, но они еще недостаточны. Нижа продуктивность общественного животноводства. Партия указала, как устранить недостатки и вывести сельское хозяйство нечерноземных районов на дорогу дальнейшего быстрого подъема.
План вмешался в географию зерновых культур не только на севере, но и на крайнем юге нашей Родины. Раньше в Средней Азии пшеницу в большинстве районов сеяли на орошаемых землях, годных под хлопчатник. Хлопкороб, избегая встречи с торговцем, стремился обзавестись собственным хлебом.
При советской власти заботу о снабжении Средней Азии хлебом взяло на себя государство. И на поливных землях как ведущая культура воцарился хлопчатник. Это не привело, однако, к безраздельному господству хлопчатника и к изгнанию пшеницы из Средней Азии. На орошенных полях вводятся правильные севообороты; наряду с хлопчатником и не в ущерб ему сеют люцерну и в установленной дозе зерно. А главное — под пшеницу распахивают богарные земли — те неорошаемые земли высоких предгорий, где для хлопчатника мало осадков, а для пшеницы достаточно.
Так за годы советской власти изменилась карта нашей главной зерновой культуры.
ПЕРЕМЕЩЕНИЕ РАСТЕНИЙ
Не только пшеница, но и другие зерновые культуры продвинуты в новые районы.
Рисовое поле покрыто водой до ста дней в году. Границы поливных оазисов Средней Азии, Южного Казахстана и Закавказья представлялись пределом распространения риса, подобно тому как они представлялись и пределом распространения хлопчатника. Ограниченные площадью оазисов, эти две поливные культуры вели извечный спор из-за воды, тесня друг друга.
Но вот при советском строе началось перемещение риса. Для него были найдены новые земли, севернее привычной рисовой зоны. Это ценное растение оказалось вполне пригодным для возделывания в Ставрополье, в плавнях Кубани, на Дону, в Колхиде, в дельте Волги, около дальневосточного озера Ханки, в пойме Нижнего Днепра. После войны рис достиг Молдавии — он появился в плавнях Днестра.
