Милош Губачек - «Титаник»
— Господа, с прискорбием должен сообщить, что «Титаник» затонул в 2 часа 20 минут сегодня ночью.
Время шло, и страшная правда становилась все более реальной. В 20 часов 15 минут он сказал, что, вероятно, какое-то число людей погибло, на борту «Карпатии» только часть пассажиров «Титаника», но до сих пор нет сообщений от «Паризьен», который мог спасти других пассажиров. Только в 20 часов 45 минут он заявил:
— Боюсь, что потери велики.
И тут же добавил:
— Я верю, что сообщения, полученные нами по телеграфу из Галифакса, о том, что на «Паризьен» и «Вирджиниан» тоже находятся пассажиры, окажутся верными. Человеческие жертвы делают все случившееся очень страшным. Мы сможем возместить финансовые потери, но никогда не сможем вернуть к жизни погибших.
Около полуночи несокрушимый оптимист Ф. А. С. Франклин был на пределе. Слезы текли по его щекам, и он все время причитал:
— Я думал, что он непотопляем. Я исходил из утверждений самых лучших специалистов. Ничего не понимаю.
В 1 час ночи во вторник 16 апреля вокруг информационного щита газеты «Нью-Йорк таймс» на Таймс-сквер собралось более 4000 человек. Они напряженно вчитывались в каждое слово. Смелое решение главного редактора Карра Ван Анды опубликовать трагическое сообщение, пока в других газетах еще сомневались, резко повысило доверие общественности к «Нью-Йорк таймс».
Вскоре появился первый список спасенных пассажиров, и еще большая толпа осадила здание «Уайт стар лайн». Люди читали от руки написанный список, и со всех сторон раздавались плач и причитания тех, кто не нашел в нем своих близких. Появился и сын мультимиллионера Винсент Астор. Он прошел прямо в кабинет Франклина и после короткого разговора покинул его со слезами на глазах. Известие о том, что один из самых богатых людей Америки — Джон Джейкоб Астор — погиб, распространилось с быстротой молнии.
Толпа все росла, и для поддержания порядка пришлось вызвать еще нескольких полицейских. В эти минуты несчастья и скорби все оказались равны — мужчины и женщины, старые и молодые, богатые и бедные. Миссис Гуггенхейм убеждала сопровождавших ее знакомых, что, возможно, еще не все спасательные шлюпки обнаружены и что в какой-то из них может оказаться и ее муж. В здание судоходной компании прорвался брат У. Ф. Хойта, того самого бедняги, которого пятый помощник Лоу уже умирающим втащил в шлюпку № 14. Через несколько минут он выбежал из здания с криком:
— Боже мой, они все мертвы!
Список спасенных прочитали и две женщины — миссис Марвин и миссис Фаркэрсон. Первая была матерью девятнадцатилетнего Дэниела У. Марвина, вторая — матерью его жены. Молодые новобрачные возвращались на «Титанике» из свадебного путешествия. Миссис Фаркэрсон закричала от радости, увидев в списке имя своей дочери, но тут же осеклась — имени Дэниела У. Марвина в списке не было.
Утром во вторник 16 апреля не только американские газеты, но и газеты всего мира сообщили миллионам читателей, что самое большое и самое роскошное судно в мире затонуло, причем погибло около тысячи пятисот пассажиров и членов команды. На «Титанике» плыли представители многих стран, поэтому в траур погрузились города и села почти всего мира.
Но тяжелее всего переживали трагедию в США и Великобритании. Перед зданием «Уайт стар лайн» в Нью-Йорке уже с раннего утра начала собираться многочисленная толпа. Несколько полицейских, дежуривших там, потребовали подкрепления: обстановка накалялась. Стоило появиться у входа кому-нибудь из служащих компании, как толпа тут же принималась обвинять его в том, что все они лжецы и скрывали истинное положение дел даже тогда, когда все уже было известно. Тем временем внутри здания служащие информировали медленно продвигавшуюся очередь друзей и родственников о тех, кто спасся. Правда, в большинстве случаев они с сожалением вынуждены были сообщать, что имя того, о ком спрашивали, в списках не значится, но маленькую надежду оставляли, говоря, что «Паризьен» и «Вирджиниан» могли подобрать еще кого-нибудь из пострадавших. Однако это было слабым утешением. Во второй половине дня представитель компании «Уайт стар лайн» известил, что зафрахтовано судно «Маккей-Беннетт», стоявшее в то время на якоре в Галифаксе, для тщательного обследования района катастрофы. Поиски будут вестись до тех пор, пока будет оставаться хотя бы малейшая надежда, даже если это займет несколько недель. На следующий день «Маккей-Беннетт» снялся с якоря. Но его команда, увидев ряды гробов, стоявших на палубе, не прониклась оптимизмом служащих компании.
Другая толпа окружила нью-йоркское здание компании «Кунард», которой принадлежала «Карпатия». Вопросы об именах спасенных становились все более настойчивыми и решительными. Люди, беспокоившиеся о судьбе своих близких, теряли терпение. Однако генеральный представитель компании не мог дать удовлетворительного ответа, хотя и делал все, что было в его силах. Только во вторник он отправил «Карпатии» пять радиограмм, в которых просил капитана Рострона сообщить новые подробности, но «Карпатия» молчала. Судно было слишком далеко в океане. Поэтому в распоряжении компании имелись лишь неполные списки пассажиров I и II классов, неточные и полные ошибок. Пока никто не мог сказать с абсолютной уверенностью, кто погиб, а кто выжил.
В этой ситуации по указанию президента Соединенных Штатов Говарда Тафта два крейсера, «Честер» и «Сейлем», направились в район к югу от Ньюфаундленда. В их задачу входило изучение района гибели «Титаника», установление радиосвязи с «Карпатией» и уточнение списка спасенных. Многие подозревали, что президент Тафт, отправив два военных корабля, заботился прежде всего о судьбе своего друга и адъютанта майора Арчибальда Батта.
Для Британской империи вторник 16 апреля стал черным днем. Известие о столкновении «Титаника» с айсбергом, полученное накануне, вызвало большое беспокойство, но во второй половине дня от американцев поступила информация, что команда и пассажиры спасены и судно буксируется в порт. Это несколько успокоило.
Но уже на следующий день утром тысячи британцев прочли в газетах страшные сообщения, что «Титаник» затонул и вместе с ним две трети пассажиров и команды. Тень гигантской трагедии легла на всю страну. Днем в палате общин выступил премьер-министр Аскуит и зачитал короткое заявление министерству торговли, сделанное компанией «Уайт стар лайн». Воцарилась гробовая тишина. Аскуит дочитал документ и сказал:
— Боюсь, мы должны быть готовы к одному из тех страшных событий, которым покарало нас Провидение. Его нельзя было предвидеть, оно приводит в ужас, и мы не способны выразить словами наши чувства. В этот момент я могу лишь восхищаться тем, что не были нарушены лучшие морские традиции: добровольная самоотверженность одних позволила спастись другим. Хочу выразить самое горячее, идущее от сердца участие всего народа тем, кто потерял своих самых близких и самых дорогих.
В тот день газета «Стар» писала: «Со слепой доверчивостью мы приняли хвастливое заверение, что „Титаник“ непотопляем. Горе! Все оказалось иллюзией». Газета «Таймc» на следующий день отмечала: «Это катастрофа, аналогов которой нет в истории морского судоходства».
На всех зданиях судовых компаний на улице Кокспер были приспущены флаги. Поскольку среди пассажиров III класса «Титаника» было много лондонцев, вход в здание «Оушеник хауз», где размещалась контора «Уайт стар лайн», находился в осаде. В здание входили мужчины с мрачными и серьезными лицами и женщины, одетые в черное. Внутри, в зале, был установлен большой стенд, и на нем выделялась надпись: «Спасено 675 человек». В течение дня постепенно поступали списки спасенных, но в них значились фамилии пассажиров только I и II классов, поэтому большинство вопросов, задаваемых с тревогой и надеждой, пока оставалось без ответа.
Еще более драматическим было положение в Саутгемптоне: основная часть команды несчастного судна состояла из жителей этого города. Катастрофа непосредственно коснулась минимум шестисот семей. На всех общественных зданиях в городе, на зданиях всех портовых контор и на всех судах, стоявших на якоре, были приспущены флаги. К докам и зданию компании «Уайт стар лайн» на улице Кеньют шли толпы. Все хотели получить хоть какую-нибудь информацию о судьбе своих близких, но сообщений не было. Даже ночью улица не пустовала. Женщины, закутавшись в шали, в скорбном молчании терпеливо ждали, не выйдет ли кто-нибудь из служащих и не сообщит ли новости. Наступало новое утро, но ничего не менялось.
После первых оптимистических сообщений из Америки, что ничего страшного не произошло, известие о гибели судна и больших человеческих жертвах было воспринято всеми как тяжелый удар, и по Великобритании прокатилась волна гнева. Газета «Кроникл» требовала, чтобы правительство начало расследование для выявления организаторов ложных сообщений, и настаивала: «Никогда не должна повториться подобная оргия лицемерия, какая разыгралась по этому поводу в Америке». Другая британская газета задавала вопрос: «Кто распространил фальшивую информацию и с какой целью? Были ли это безответственные измышления американских репортеров, пытавшихся из полуправдивых слухов сделать сенсацию, или следует предположить худшее: это был продуманный план повлиять на страховые тарифы?»
