Григорий Трестман - Большая история маленькой страны
Для начала давайте ответим на несколько вопросов.
Когда наступила угроза?
Многие ответят: 11 сентября 2001 г. Такой ответ означает, что мы ошибемся на 22 года. На самом деле, первая атака началась с захватом заложников – сотрудников американского посольства в Тегеране в 1979 г.
Вот перечень успешных атак противника:
– Иран. Захват посольства и штата сотрудников, 1979 г.;
– Бейрут. Вооруженный штурм посольства, 1983 г.;
– Бейрут. Нападение на казармы американских морских пехотинцев, 1983 г.;
– Локерби. Взрыв шотландского пассажирского самолета компании “Пан-Ам” во время рейса в Нью-Йорк, 1988 г.;
– Первое нападение и взрыв во Всемирном торговом центре, 1993 г.;
– Бахрейн. Саудовская Аравия. Взрыв здания военного комплекса, 1996 г.;
– Найроби, Кения. Взрыв здания американского посольства, 1998 г.;
– Дар-эс-Салам, Танзания. Взрыв здания американского посольства, 1998 г.;
– Аден, Йемен. Подрыв американского крейсера, 2000 г.;
– Нападение на Всемирный торговый центр, 11 сентября 2001 г.;
– Нападение на Пентагон, 11 сентября 2001 г.
Заметьте, что, кроме того, за период с 1981 до 2001 гг. во всем мире произошел 7581 акт террора.
Нападения происходили во времена правления всех последних президентов вне зависимости от их политической принадлежности – будь он республиканец или демократ. Картер, Рейган, Буш-отец, Клинтон и Буш-сын – все они не смогли победить террор.
Кем были террористы? Во всех случаях это – мусульмане.
Каков процент мусульман в мире? 25%.
Миролюбив ли ислам?
Хотелось бы так думать, но по существу дело даже не в этом.
Нет сомнения, что преобладающее количество христиан Германии накануне Второй мировой войны были миролюбивы. Сама христианская религия проповедует мир и любовь, но под диктатурой Гитлера, который также был христианином, религиозная философия немцев претерпела огромные изменения. Вы следуете указаниям фюрера или вас устраняют.
От 5 до 6 миллионов христиан были уничтожены по политическим причинам. Только в Польше были зверски замучены 7 тысяч христианских священников. Иначе говоря, нацисты уничтожили почти столько же христиан, сколько и евреев. Террор исламо-фашистов нацелен на США, но они, не задумываясь, уничтожают всех, кто стоит на их пути, – собственный народ, испанцев, французов, кого угодно...
Иначе говоря, как миролюбивые немецкие христиане не были защищены от нацистского террора, так и миролюбивые мусульмане становятся жертвами злой силы, и потому мы не можем ожидать их союза с нами в войне против их фанатиков-лидеров, перед которыми они сами покорно склоняют головы и готовы убивать «неверных».
Итак, с кем же мы находимся в состоянии войны?
Мы обязаны честно ответить, что находимся в кровопролитной схватке с исламскими террористами, и ни с какой другой группой. Попытки быть политически корректными в поисках других слов становятся смертельно опасными. Вы не можете победить врага, не определив достаточно точно, кто он. Теперь – главные вопросы:
Можем ли мы позволить себе потерпеть поражение в войне?
Что для нас означает поражение?
Если мы нацелены на победу, мы должны быть в состоянии четко ответить на эти два ключевых вопроса.
Мы можем определенно проиграть войну, и, как бы зловеще это ни звучало, главной причиной угрожающего нам поражения будет то, что мы не представляем себе ответ на второй вопрос: что означает для нас проигрыш в битве? Многие думают, что поражение в этой войне – это просто повесить носы, отозвать войска и вернуться домой к своим повседневным делам, как было с Вьетнамом. Ничего не может быть дальше от правды.
На самом деле – мы больше не супердержава и не пример для других. Нападения на наших людей внутри страны и за ее пределами не только не прекратятся, но станут частыми и с большими потерями. Они любят нас мертвыми, а не тихими.
Если бы враги просто хотели нашего молчания, они его уже получили. Им не надо было бы вновь и вновь повторять свои нападения в течение многих лет. Планы врага ясны, они намерены атаковать нас, пока не выработают в нас покорность.
Потеряв статус первой державы, мы потеряем поддержку других государств, которые поймут, что мы не в состоянии помочь им противостоять злу. Мировой ислам будет прибирать к рукам одну неисламскую страну за другой с нарастающей легкостью. Они уже держат Испанию своей заложницей. Дело даже не в том, правы ли были испанские социалисты, отозвав контингент из Ирака. Испанцы поступили таким образом, потому что этого захотела Аль Каеда. Теперь с Испанией покончено. Эта страна потерпела поражение, и теперь будет поступать только так, как угодно исламо-фашистам.
Вероятно, на очереди Франция. Надежда французов, что они, может быть, поймут: если проиграем мы, с ними покончено. Впрочем, уже 20% населения Франции – мусульмане.
С нашим поражением исчезнут наша производительность, доходы, экспорт, уровень жизни. Кто захочет вступить с нами в деловые отношения и разгневать ислам?
Если мы не остановим исламо-фашизм, кто это сделает? Наши враги знают, что – никто, и потому целеустремленны, самоотверженны, не отягощены нормами морали и закона, готовы на любые жертвы и лишения. Нам надо бы взять с них пример.
Как же может произойти непоправимое, как мы придем к поражению?
Это уже происходит, хотя одержать победу мы могли бы в течение нескольких дней. Нужно решительное наступление. Это должны понять наши политики и, оставив межпартийную грызню, сосредоточиться и использовать всю силу оружия, которым мы еще располагаем. Оставаясь разделенными на политические группы, атакующие друг друга, мы не можем победить. Позвольте мне привести несколько примеров, иллюстрирующих наше пренебрежение состоянием войны, вопросами жизни и смерти нашего государства.
Президент Буш назначил Нормана Минету министром транспорта. Несмотря на то, что все акты террора были совершены мусульманами в возрасте между семнадцатью и сорока годами, Минета отказывается от проверки национальной и религиозной принадлежности работников самой уязвимой для террористических нападений отрасли международного бизнеса, пребывающих в этом возрасте. Разве это серьезно? Это – война! На период войны мы должны отказаться от некоторых гражданских прав, к которым так привыкли. Лучше временно отказаться от некоторых прав, чем потерять их навсегда. Кто-то говорит, что это скользкий спуск. История напоминает, что это не так. Во время Второй мировой войны мы приостановили действие многих гражданских свобод, которые восстановили немедленно, как только добились победы. Мы даже расширили список гражданских свобод после победы над врагом.
Обвиняю ли я президентов Буша или Клинтона?
Нет, я обвиняю всех нас за беззаботное предположение, что мы будем в состоянии сохранить все наши гражданские свободы и продолжать не менее беззаботную игру в политическую корректность, вести “чистую, законную и почетную” войну и добиться победы.
Все эти красивые слова не имеют ничего общего с коварным и кровавым словом “война”. Забудьте о них, как забыли наши враги.
Критики войны зашли так далеко в своем красноречии, что сохраняется впечатление, что они хотят нашего поражения. И это не китайцы или русские. Это – американцы! Я все еще достаточно наивен, чтобы полагать, что это происходит не из злого умысла, не из предательства, а из непонимания того, что означает для нас поражение в этой войне. Однако пораженческие настроения в нашем обществе создают впечатление у врага, что мы слабы и разделены. У нас все еще есть друзья в этом мире, и они, конечно, обеспокоены. Недавние не в меру строгие наказания наших военнослужащих за “жестокое” обращение с военнопленными работают на врага эффективней террористического акта.
Эти военнопленные сбрасывали своих граждан за недостаточное рвение в изучении Корана с крыш зданий, отсекали им руки, языки или головы, травили их детей газом, насиловали их жен и не заботились о следовании букве Женевской конвенции. Только несколько лет назад Саддам Хусейн отравил газом 400 000 курдов.
Нас надо судить за потерю совести, если мы забыли, как они сожгли наших граждан и волокли их обгоревшие тела по улицам, как обезглавили наших журналистов и бизнесменов. Сравните все это с шумом, поднятым нашей прессой и недобросовестными политиками по поводу “издевательств” над пленными врагами. А ведь мы не волокли их обгоревшие тела, не секли головы, не сбрасывали их с крыш. Просто “издевались”, показав им обнаженную девушку.
Политики зарвались, требуя изгнания с должности министра обороны. Нет, они определенно не понимают, что происходит. Я не могу спать, когда думаю, что они и не поняли бы необходимости высадки десанта на пляжах Нормандии или проведения Нюрнбергского процесса.
Идет жестокая война, не на жизнь, а на смерть! Мне это напоминает Нерона, играющего на скрипке в горящем Риме. Повторю, это не значит, что некоторые политики и пресса докатились до предательства.
