Витебский вокзал, или Вечерние прогулки через годы - Давид Симанович
9 июня. ЦТСА - "Комическая фантазия" Горина: Мюнхгаузен - Зельдин, Голубкина. Книжная лавка писателя: отправил домой десяток бандеролей. Накупил всяких колбас: полтавскую, московскую, одесскую - в Витебске нет.
10 июня. В 15.45 смотрел по теле репортаж из ЦДЛ, видел "этого странного человека из Витебска", который среди других читал стихи. Обедал, мелькали: Солоухин, Храмов и Белла со своим младшим Кулиевым. Вечером - Театр Моссовета: "Дальше – тишина" В. Дельмара в постановке А. Эфроса с Раневской и Пляттом. Потрясение. Мысли о папе и маме. Да и Раневская играла милую старую еврейку. И я сверху, с балкона (еле достал билет) не кричал, а просто орал: "Браво!!!"
17 июня. Читал катаевский "Алмазный мой венец". Узнавал быстро и легко всех, кого он спрятал под разными кличками: Командор – Маяковский, Щелкунчик – Мандельштам, Синеглазый – Булгаков, Птицелов - Багрицкий, Конармеец - Бабель, Будетлянин - Хлебников, Наследник – Кирсанов, Ключик - Олеша, Мулат - Пастернак, Королевич ~ Есенин. Очень мовистское сочинение. И неожиданный, нескромный вопрос: живи в то время, кем был бы я под его пером?.. Зеленый Кузнечик? Жеребенок?..
27 июня. За спинами высоких выпускников пришел Зеленый театр, чтобы присутствовать при золотом мгновении: Лене вручили золотой аттестат.
29 июня. Вчера - выпускной. Много речей. Но самая своя, искренняя, эмоциональная - Ленина: о товарищах, с которыми прошла все годы, и мое "Да здравствуют учителя!" Закончилось в 4. Танцевал с Леной вальс. А вспомнил, как пришел 28 лет назад со своего выпускного: мама доила корову и поила меня парным молочком.
2 июля. Чувство одиночества, я заметил, обостряется, не работаю, не пишу, и особенно вспыхивает в субботу-воскресенье или в праздничные дни.
6 июля. Прогулка-пробежка до вокзала была приостановлена: Сергей Рублевский. Появился позавчера, когда я сидел в раздумье: кого же рекомендовать на Республиканский семинар, сразу записал его и передал в Минск две кандидатуры - Рублевский и Григорьев. Сережа хочет остаться, как я ему и пожелал однажды в надписи на книжке, "в пенатах", он был у Бележенко, зава сектором печати, который обещал ему Бешенковичскую райгазету. Как быстро проносятся годы: только что учился Сережа в школе, я встретил его в Лепеле, стихи были на русском, я его похваливал, он часто приходил, печатался, радио и теле. Институт, Начал писать на белорусском. Отправил в "ЛіМ" - напечатали. Встретил в Старице его, сельского учителя, год отработал, женился. Пусть будет лучше здесь.
7 июля. Лена сдала документы на филфак, русское отделение. Позвонил Борису о Рублевском, а сам Сергей голоса не подавал-
8 июля. Во время прогулки встретил Попковича, и он со мной прошагал. Поговорили: вот-вот появится его книжка. Читаю "Три портрета" Манфреда, хорошо о Робеспьере.
9 июля. С Леной – Блок. Читала (мне) сейчас "Двенадцать", на вопросы мои отвечала легко и просто. В Лене - сочетание серьезности учения, подхода ко всему, что делает, и удивительной детскости. Куда было ее такую отпускать? И мама в письме: "Не надо ехать на чужбину"…
11 июля. С Леной - Чехов. Так и не позвонил Сергей - чем у него там кончилось дело? Наверное, все в порядке, иначе бы позвонил. Мог бы и так. Тяготит ничегонеделание, страшное состояние, в которое входишь и уже долго не можешь выйти, и не знаешь, как это сделать.
12 июля. С Леной - о родах литературы: эпос, драма, лирика. Прочел Алле Никитиной, выдав за Слуцкого: "Не надеясь на успех", "Смычок с небес", "Все побывали в отпуску", на третьем она меня "разоблачила" - узнала, а об Ойстрахе: "это образ из Шагала". А проверял я, потому что все переживаю: то ли послал в "Юность".
14 июля. 16-го Андрею Дементьеву - 50, послал телеграмму. "Время тебя отметило своим золотым пером. Во славу Андрея Дементьева витебский кубок пьем. И говорим, волнуясь: "Будь молодым, как "Юность".
15 июля. Увидел книжку Попковича "На досвітку", забрал, разыскал его, обрадовал. За него надо будет еще воевать, чтобы он стал членом Союза писателей, но после этой книжки можно надеяться…
17 июля. Писал передачу по книжке Попковича, в обед отдал на машинку, надо в четверг, пока Володя здесь, сделать видеозапись. Сам он пришел такой радостный, подписал мне мой экземпляр: "Настаўніку" - ну разве я его наставник? Просто друг. Прогулка до вокзала и обратно за 40 минут: спешил к шестисерийному фильму о Шекспире. Ко дню рождения Лены хочу отдать переплести журнального "Мастера и Маргариту", которого она так любит.
18 июля. С Попковичем: надо думать о второй книге, первую писал всю жизнь, а вторую – два-три года. В этом сложность, но мастер-профессионал должен все одолевать.
19 июля. С Леной - о Маяковском, как раз в его день. На концерте Зыкиной в Зеленом театре. Монументальная женщина с монументальным голосом. Сказала: надеется в следующий раз выступать в новом концертном зале, которого достоин древний Витебск.
24 июля. Лене - 17! Принес букет роз, "Мастера и Маргариту", большой портрет и малые фото. Отметили втроем.
26 июля. Возвращался домой, переходил улицу, остановилась машина - мужчина и женщина: "Вы Симанович? Мы узнали портрету в книжке". Оказалось: минские Симановичи - Гарик и Ася. Ехали из Михайловского, там купили газету "Пушкинский праздник", решили заехать, познакомиться. Подписал им "Подорожную". Договорились созваниваться и встречаться. Выясняли с Гариком по моему родословному древу: где, на какой ветке он находится. Выяснили.
Уезжаем в Ленинград. Лена составила план: то, что ее интересует, где она хочет побывать.
27 июля. Ленинград. Витебский вокзал. И в метро - и на Благодатную, где мой двоюродный дед, тоже Гриша Симанович, ему 92. На Мойке, 12, конечно, не протолкнуться. Билеты давно распроданы, ждут группы. Иду к администратору, говорю несколько ласковых пушкинских слов - и вот мы уже в Пушкинской квартире. Снова вижу бюллетени Жуковского, долго стою в кабинете - 4,5 т. книг на 14 языках. Рассказ экскурсовода знаком, но все же: "Пушкин был убит не пулей Дантеса – он погиб от нехватки воздуха" (Блок). Перо на столе, рукописи, посмертная маска, пучок волос, срезанный по просьбе А. Тургенева. Познакомился с художником-реставратором музея Конст. Севастьяновым в его крохотной мастерской, подарил мне пачку пригласительных
