Кабардино-Балкария. Прогулки рука об руку - Надежда Давыдова
«В честь этого события Емануель в конце июля 1829 года распорядился отлить две чугунные плиты в рост человека (165 X 90 см), которые надлежало установить на месте базового Эльбрусского лагеря (урочище Ирахик-Сырт), где на скале уже была сделана первая надпись. Кстати, указанная на плите высота Эльбруса в 16 330 футов (4976 м) была определена на основе барометрических измерений в 1829 году неверно; высшая точка Эльбруса, по исследованиям в начале XX века, составляла 18 470 футов (5628 м)»49. Однако эта задумка так и не была реализована, хотя сами плиты (с текстом на русском и на арабском языке) отлили на Луганском литейном заводе. Из-за возникших сложностей с доставкой и последующих нестыковок плиты оказались в гроте Дианы (ныне Пятигорск), а в годы советской власти «прятались» в музейных подвалах. В наши дни чугунная плита с арабским текстом находится в Пятигорском краеведческом музее, а с русской надписью – в Нальчике, установлена у здания НИИ Кабардино-Балкарии50.
Меж тем архивист, историк и философ Бейтуганов Сафарби Нагманович, ссылаясь на имеющиеся летописные сведения, не исключает возможность покорения Эльбруса еще в 1395 году воинами великого Тимура (Тамерлана), который «во время своего второго похода на Северный Кавказ с целью джихада „взошел на Эльбрус“»51. Однако документально подтвержденного маршрута продвижения войск Тимура того периода не существует, только догадки, исходящие, к примеру, из попытки «привязать» местность Абаса, куда вторгся один из отрядов Тамерлана, преследуя золотоордынского эмира Удурку, к Приэльбрусью, в то время как другие авторы соотносят ее с Дарьяльским ущельем и даже Горным Дагестаном.
Так, комментируя послание великого мирзы Мираншаха, командира правого крыла (фланга) армии Тимура, о том, что они гонятся за Удурку и вошли в горы Элбурза52 в местности Абаса, кандидат исторических наук Лазарь Эрвандович Голубев пишет, что «Тимур благополучно выступил в поход, пошел через перевалы и ущелья горы Эльбурза и расположился в Абасе»53. Однако эта ремарка, подчеркивающая слово «перевал», как раз, на наш взгляд, и расставляет все точки над и, поскольку подъем на вершину Эльбруса не давал воинам Тимура ни тактического, ни стратегического превосходства над преследуемым противником, зато сильно замедлял их ход, а то и вообще мог поставить крест на возможности продолжения дальнейшего похода. Но это так, к слову, анализируя погодные условия того дня да вспоминая скрытые облаками заснеженные склоны символа Кавказа, явившиеся моему взору жарким августовским днем 2016 года.
«О трудностях подъема на вершины Эльбруса… можно найти целый ряд прямых и косвенных указаний как в дореволюционной, так и в современной литературе. Известный кавказовед Анисимов, написавший ряд популярных книг о Кавказе, в своем путеводителе пишет, что „Эльбрус доступен только очень тренированным, здоровым, счастливым альпинистам“. <…> Достаточно вдуматься в значение многочисленных названий величайшего кавказского гиганта, чтобы прийти к заключению, что это так. Черкесы называют Эльбрус Куска-Мафь – „гора, приносящая счастье“. Они же называют ее и Аш-гамахо – „священная высота“. Русско-тюркское название – Джин-падишаха – означает „царь горных духов“. Имеются и другие названия: кабардинское Ашхама-хуа – „гора дня“, грузинское Ял-уз – „грива снега“, персидское Альборз – „высокая гора“. Самым распространенным названием является Мингитау – „двухголовая, тысячная гора“. Тот же Анисимов, описывая переход из Балкарии в Сванетию через Донгузорунский перевал, имеющий высоту всего 3200 м, указывал, что проводник, делая замечания разговаривающим, ссылался на то, что „нельзя беспокоить бога у подножия его жилища“»54.
Заслуженный спасатель России, экс-заместитель начальника Российского центра подготовки спасателей Александр Гофштейн говорит, что «Эльбрус — такая гора, которая не прощает небрежного отношения к себе. Во-первых, там большая высота относительно всей окружающей местности, во-вторых, близость Черного моря с северной стороны от Эльбруса. Все это создает сильные атмосферные возмущения. Резкое падение температуры и усиление западного ветра в этой местности – обычное дело. Высота дополнительно вызывает кислородное голодание (оно может ощущаться уже с 2 тысяч метров). Надо всегда помнить, что при восхождении на большие высоты следует обязательно выдерживать определенный режим: чуть-чуть подняться, потом опять спуститься, чтобы адаптировался организм»55. Но знал ли об этих особенностях Великий Кочевник, выходец из степей, и его люди – большой вопрос…
Мы же тем временем все ближе и ближе подъезжали к подножию Эльбруса, но, не успев миновать Терскол, за мостом через реку Гарабаши уткнулись в преграждающих путь сотрудников ГИБДД, которые попросили нас оставить машину на перехватывающей парковке, а самим дальше отправиться на бесплатном шаттле, курсирующем с завидным постоянством. Остальное было делом техники: купить билеты да выстоять очередь на подъемник в толпе сноубордистов, лыжников и таких же, как мы, жаждущих новых впечатлений. Единственное, что мы не учли, так это изменчивость погоды. И если внизу, при посадке, было безоблачно, ярко светило солнце, а мороз мы особо не чувствовали, то при пересадке на станции «Кругозор» (3000 м), где зимой без лыж делать вообще нечего, холод стал столь очевидным, что каждый новый порыв леденящего ветра не только усиливал наше желание спрятаться поскорее в спасительном чреве кабинки-гондолы, но и даже породил желание повернуть обратно.
На станции «Мир» (3455 м) было уже полегче, хотя там еще тот ветродуй, не имея перчаток и в городской обуви (без теплых стелек) туда лучше не подниматься: ноги и руки вмиг закоченеют, отогреваться придется очень долго. И это не шутка, а горькая правда из личного опыта. Во всем остальном здесь лучше, чем на «Кругозоре»: лыжников мало, а вот групп, устремляющихся на штурм Эльбруса, хватает. И есть где разгуляться, кости размять: открывающиеся в погожую погоду виды завораживают, в какую сторону не глянь, особенно летом. Зимой же вся округа снегом завалена. А если еще и дымка появится, как нам подфартило, то, как говорится, туши свет, останется только в кафе греться, по сувенирным лавкам бродить да в самый высокогорный в мире музей, рассказывающий об обороне Приэльбрусья, при оказии заглянуть либо лыжи назад навострить, что мы в итоге и сделали. Славик с нами не поднимался, ждал внизу в кафе при отеле «Эльтур», где мы дух перевели и отобедали, а затем на шаттле к машине вернулись.
Вид на обсерваторию на пике Терскол (3150 м)
Терскол, вид с Чегета (фото 5 авг. 2016 г.)
Озеро Донгуз-Орункель (фото 5 авг. 2016 г.)
Ахия Соттаев – покоритель Эльбруса
Станция кресельной канатной дороги «Чегет-2»
Река Баксан, обманчивая безмятежность
Река Баксан, бурлящая стремнина
Снежный барс – страж Эльбруса
Чегет
Еще одним интересным объектом в северном остроге Главного Кавказского хребта, расположенном рядом с Терсколом, является горная вершина Азау-Гитче-Чегет-Карабаши, которую в народе просто называют горой Чегет (3770 м). «С балкарского азау – „клык“, чегет – „север“, гитче – „малый“, кара – „черный“, баши – „верх“ … „Северная малая черная вершина над ущельем Азау“. Название дано по расположению вершины над ущельем Азау и внешнему виду самой вершины. С балкарского иногда переводят как Азау-гитче-чегет-гара-баши. Здесь гара понимается как „минеральная (кислая) вода“»56.
