Игорь Петров - Советско-китайские войны. Пограничники против маоистов
Младший сержант Ю. Бабанский
Вчитываясь в строки, написанные человеком, который, что называется, буквально с первых минут был в центре событий на Уссури, не могу не отметить того, что советские пограничники смело шли на защиту своей земли, без робости ответили на вызов провокаторов. Если же попытаться извлечь урок из того, как действовали наши группы, то, вероятно, не будет преувеличением сказать, что здесь пограничники больше вели себя по интуиции, чем выполняли заранее предусмотренные действия или четкие команды командиров. Не может, конечно, не быть и вопросов в связи с тем, что личный состав по команде «Тревога!» имел неполный боевой комплект. Все это в вышеприведенных свидетельствах, думаю, можно заметить без труда.
Остальные свои записи сделали сержанты и рядовые с заставы «Кулебякины сопки», которой в это время командовал старший лейтенант В.Д. Бубенин. Других офицеров на заставе больше не было.
В боях 2 марта с этой заставы участвовали две группы: первая в 22 человека во главе с начальником заставы и вторая из 13 человек, где было четыре сержанта и девять рядовых. На заставе оставались только четыре человека. Это два дежурных и два непосредственно охранявших городок подразделения. Никаких усилений личным составом застава не имела. Это еще одно подтверждение того, что провокация для нас оказалась неожиданной, а те подготовительные шаги, которые, безусловно, были проведены с противной стороны, оказались нашими пограничниками незамеченными, что, разумеется, чести им не делает.
Начальник 1-й заставы Иманского (Дальнереченского) пограничного отряда старший лейтенант В. Бубенин
Около 11.00 по местному времени старший лейтенант В.Д. Бубенин с заставы «Нижне-Михайловка» получил сообщение, что на наш наряд, вышедший навстречу группе провокаторов, совершено огневое нападение и что есть с нашей стороны потери. Как и положено в этих случаях, начальник заставы «Кулебякины сопки» поднял личный состав по команде «В ружье!» и с группой в 22 человека на БТР выехал в сторону своего левого фланга участка. Спустя примерно 35–40 минут с заставы на машине «ГАЗ-69» к месту боя направилась вторая группа в составе 13 человек. Из состава первой группы у автора имеются описания прошедших событий, сделанные младшим сержантом В. Каныгиным, рядовыми Петром Плехановым, Николаем Пузыревым. Из второй группы это сделали сержант Секушенко, младшие сержанты Михаил Фадеев, Анатолий Дедякин, рядовые Владимир Петров, Сергей Дроздов, Петр Малахов, Александр Хабаров.
Как же отражены события на Уссури в описаниях вышеназванных сержантов и рядовых?
Вот как засвидетельствовал их награжденный орденом Ленина младший сержант В. Каныгин.
«2 марта 1969 г. в 12-м часу мы под командованием ст. лейтенанта Бубенина выехали на остров на БТР. Подъехав к острову, мы услышали свист пуль над БТР. Быстро выскочив из бронетранспортера, мы выбежали на остров. Бубенин подал команду «К бою!», и мы рассыпались по берегу, но продолжали бежать. Я попал на правый фланг нашей цепи. Со мной был рядовой Пузырев. Тут по нам был открыт огонь из автоматов и пулеметов. Мы залегли и открыли ответный огонь. Основная группа была на чистом месте во главе со старшим лейтенантом Бубениным. По этой группе велся самый сильный огонь, а мы с Пузыревым укрывались за деревьями и вели огонь по наступающим провокаторам с фланга. Как я узнал позже, наш бронетранспортер зашел во фланг провокаторам и ударил из крупнокалиберного пулемета, что и решило исход боя. Провокаторы, услышав стрельбу на фланге, стали собирать убитых и раненых. Патроны у нас были на исходе. Я не знал, что дальше предпримут провокаторы. Рядовой Пузырев отдал мне свои патроны, оставив себе только четыре патрона на всякий случай. Я послал его за магазинами, думая, что подошел резерв и нам подвезли патроны, ведь, как начался бой, прошло уже больше часа. Провокаторы в это время уже поспешно уходили на свой берег. Пузырев через некоторое время приполз за мной, и я отполз к берегу. К этому времени бой был окончен; потом вывозил раненых и убитых на наш берег и прикрывал со станковым пулеметом вынос раненых. Мл. с-нт Каныгин».
Сожженный автомобиль 2-й заставы. О. Даманский, 2 марта 1969 г.
Наверное, не только я, но и каждый, познакомившись с этим лаконичным свидетельством боя, обязательно подумал, какой скромный его автор. Действительно, все предельно кратко. Без эмоций мог описывать бой только человек большой выдержки и необыкновенной стойкости. Так оно и было. Подтверждением является описание боя другим пограничником, который был ближе всего на местности с Каныгиным и хорошо мог оценить его действия.
«2/ΙΙΙ-69 в 10.45 личный состав заставы, – пишет рядовой Николай Пузырев, награжденный медалью «За отвагу», – подняли по команде «В ружье!». В это время я был в кочегарке и, как обычно, кочегарил. Обычно по этой причине меня редко брали в группы по выдворению провокаторов. Когда все уже стояли в строю, старший лейтенант отдал команду рассчитаться по порядку номеров и взял с собой 22 человека. Когда все выскочили на улицу, рядовой Гулякин сказал, чтобы я взял рукавицы и перчатки и вынес их рядовому Аниперу. Я быстро схватил их и выбежал на улицу, одни отдал рядовому Аниперу, другие рядовому Гаврилову, а сам побежал в сушилку. Потом в сушилку забежал рядовой Когодеев. Он надел старую шубу и хотел переодеть другую. Но я посмотрел, что он копается очень долго, и сказал ему, чтобы он раздевался, а вместо него поеду я, хоть проветрюсь. Когда я выбежал, БТР еще стоял. Когда я побежал к нему, он начал трогаться, и я быстро вскочил на него и залез наверх. В это время старший лейтенант Бубенин закрывал люк (если бы увидел меня, то не удалось бы съездить). Наверху БТР сидели рядовой Коржуков, рядовой Буранцев, мл. сержант Каныгин и я. Мы ехали очень быстро. Подъезжая к сопке Большой, мы с рядовым Коржуковым с улыбкой на лице помахали рукой наряду и с нетерпением ожидали подъезда к острову. Подъезжая к острову, я услышал стрельбу и увидел горящие машины. Когда подъехали к острову и БТР резко остановился, из люка выскочил ст. лейтенант Бубенин и скомандовал: «К машине». По команде начали вылезать с БТРа. Первым спрыгнул я, рядовой Коржуков, а остальных не видел. Старший лейтенант Бубенин скомандовал: «Пристегнуть магазины». И мы начали подниматься на берег острова. В это время прозвучала команда: «Рассыпаться цепью». Под множеством пуль провокаторов мы пробежали дубы, которые стоят в начале острова, и выбежали на чистую поляну. Я видел, как недалеко справа от меня бежал мл. сержант Каныгин и как только добежал до сросшихся дубов, – так упал. Левее его я упал в траву. Он мне крикнул: «Подползай ко мне». От него я был в 8—10 метрах. Когда я подполз, он уже стрелял очередями, строго отсекая два патрона. Вдвоем мы начали стрелять короткими очередями по провокаторам, которые стреляли стоя и с колена. Нам было очень удобно стрелять по провокаторам. Метрах в б—7 от нас стоял еще дубок. Каныгин мне сказал, чтобы я переползал к этому дубку и экономил патроны. Переговариваясь, мы начали стрельбу одиночными, стоя на коленях и стараясь подпустить вплотную (т. е. как можно ближе). Раза четыре провокаторы пытались наступать, и в то же время под прикрытием своих они вытаскивали убитых и раненых. Четыре провокатора выбежали из засады без маскхалатов. Раненых и убитых они таскали по одной дорожке. Провокаторы очень сильно кричали и были в панике. Их было в этом месте человек 30–35. Справа и слева от нас длинными очередями стреляли пулеметы и автоматчики, и тоже вдоль острова.
Уничтоженный командный пункт китайского батальона. О. Даманский, 2 марта 1969 г.
Потом я увидел красную ракету, поданную из кустов. Я подумал, что это какой-то сигнал, действительно, провокаторы стали отходить. И это было очень хорошо видно, когда по ним стали стрелять из крупнокалиберного пулемета. Младший сержант Каныгин скомандовал, чтобы я наблюдал за правой стороной. В ответ я сказал, что правее нас озеро и провокаторы не могут его обойти. Когда патроны у нас стали подходить к концу, мл. сержант Каныгин приказал: «Давай мне оставшиеся патроны, оставь у себя штук пять». Оставил я у себя четыре патрона, а штук 10–12 бросил вместе с магазином к нему. Расстояние между нами было где-то 6–7 метров. Каныгин приказывает: «Ползи и доставай больше патронов, и потом дадим им». Взяв автомат за андатку, я пополз. Когда спустился на лед, я увидел рядового Анипера. Быстро побежал к нему и спросил, есть ли патроны. Он сказал, что нет. Потом он сказал: «Помоги добраться до берега». Правая нога у него была в крови. Я присел, он мне передал свой автомат и взялся за шею. Я приподнялся и потащил его. Отошли метров 30–40 от берега. С противоположного берега начали стрелять по нам. В метрах двух от нас стали свистеть пули, и я увидел БТР. Встал во весь рост и помахал ему рукой, он повернул в нашу сторону. БТР № 04 подъехал к нам и прикрыл нас. С бокового люка выскочил сержант Секушенко и рядовой Просвиркин, чтобы помочь затащить раненого, и люк самовольно закрылся. И в это время ударил снаряд по БТР. В нем послышались крики, и мы стали вытаскивать людей. Это были мл. сержант Ларичкин, рядовой Пунтилов, ст. лейтенант Бубенин и др. Полный БТР было дыма, и кто-то крикнул: «Вытаскивайте Ермолюка». Метра 2 от БТР упал еще один снаряд. Старший лейтенант сказал: «Перемещайте раненых под остров», – а легкораненые сами побежали к берегу. Мы Ермолюка отнесли к острову. Я начальнику заставы говорю, что на острове остался Каныгин и я ему обещал принести патроны. Старший лейтенант сказал, чтобы я бежал к нему и потом вместе возвращался с ним. Провокаторов уже не было видно. Потом ст. лейтенант Бубенин сказал, чтобы Ермолюк, рядовой Пунтилов и др. были унесены на берег. Я, рядовой Просвирник, еще кто-то понесли Ермолюка. Когда их принесли на берег, сняли шубы и положили раненых. Я начал Аниперу оттирать правую руку. Потом с младшим сержантом Каныгиным ремнем перетянули ему ногу, а потом еще жгутом. Он долго не терял сознания. Он говорил: «Напишите домой письмо, что я погибаю за Родину. Ребята, какой я теперь жилец без ноги?» Через минут 10–15 услышали, что летит вертолет. Когда его увидели, начали стрелять вверх. Когда вертолет сел, в него погрузили раненых. Ермолюк к этому времени потерял сознание. Полковник Леонов начал давать распоряжения. Я сказал, что стоит машина около островка, она не может выехать. Я, младший сержант Каныгин и рядовой Просвиркин пошли вытаскивать машину ГАЗ-69. Рядового Просвиркина посадили прикрывать нас, если начнут стрелять. К нам подсоединился рядовой Величко. Быстро завели машину, сняли с себя шубы, ногами расчистили под колесами и набросали шуб. Через несколько минут мы уже мчались к острову на машине, чтобы увозить раненых. За рулем сидел Каныгин. Двух раненых мы к берегу доставили. Потом еще приехали, погрузили легкораненых. Доехали до середины реки, машина встала. Потом рядового Леготигина положили на шубу и волоком потащили к берегу. После на других машинах стали вывозить убитых. Рядовой Пузырев».
