Сборник - Убийство императора Александра II. Подлинное судебное дело

Преступная деятельность упомянутого выше тайного сообщества и после того не прекращалась, и многие из его членов, переселившись в С.-Петербург, продолжали здесь составлять новые планы для дальнейших посягательств на жизнь в Бозе почившего императора. В печатных объявлениях от так называемого «Исполнительного комитета», появившихся после каждого из означенных покушений, а равно и после взрыва в Зимнем дворце 5 февраля 1880 года, злоумышленники не только признавали их совершение делом своей партии, но и дерзостно бросали в лицо русского народа заявление о намерении своем продолжать свою злодейскую деятельность.

Кибальчич прибыл в С.-Петербург в декабре 1879 года и проживал под именем Агаческулова сперва по Забалканскому проспекту, в доме № 10, в Серапинской гостинице, после – по Подольской улице, дом № 11 с неизвестной женщиной, называвшейся его женой, где у него в квартире помещалась и тайная типография; по Невскому проспекту, дом № 124 и, наконец, в конце января 1881 года под именем аккерманского мещанина Николая Ланского, по Лиговке, в доме № 83, в квартире № 2. Перовская под именем вдовы землемера Лидии Антоновой Войновой с осени 1879 года проживала в Петербургской части 1-го участка, на углу Большой и Малой Белозерских улиц, дом № 32—4 вместе с женщиной, называвшейся дочерью священника Ольгой Сипович (еще не разысканной), а в июле 1880 года переехала в дом № 17–18 по 1-й Роте Измайловского полка, где в октябре того же года, по отъезде Сипович, поселился и Желябов под именем брата Войновой, Николая Слатвинского. Независимо от этого обнаружены и особые квартиры, долженствовавшие служить общим целям общества, называемые подсудимыми «конспиративными», по Большой Подьяческой улице, дом № 37, где изготовлялся динамит, в чем непосредственное участие принимал Кибальчич; по Троицкому переулку, дом № 27—1, квартира № 25, где до 17 февраля 1881 года проживал неизвестный человек, называвшийся московским мещанином Андреем Николаевым, с женой Елизаветой Андреевной, оказавшейся Гельфман, и по Тележной улице, дом № 5, квартира № 5, где по переезде из Троицкого переулка проживала та же Гельфман вместе с осужденным в государственном преступлении Саблиным под именем супругов Фесенко-Навроцких.

Новое посягательство на священную особу государя императора Александра Николаевича злоумышленники решили осуществить посредством мины под Малой Садовой и метательных взрывчатых снарядов. Желябов, умыслив это злодеяние, согласил на совершение оного Рысакова, Михайлова, лицо, называемое «Михаилом Ивановичем», и других и распоряжался приготовительными их к этому злодеянию действиями. Другие злоумышленники, между ними и Желябов, принимавший непосредственное участие в земляных работах, устроили мину; Кибальчич занялся изготовлением метательных снарядов; Перовская образовала постоянное наблюдение за выездами государя, в чем принимали участие Рысаков, «Михаил Иванович» и другие лица. Помянутые лица сходились для совещания о приготовлениях к злодеянию 1 марта преимущественно в квартире в Тележной улице, предназначенной исключительно для подготовлений к цареубийству, хозяевами которой были Гельфман и Саблин под именем жены и мужа Фесенко-Навроцких. Эту квартиру посещали Желябов, Рысаков, Перовская, называвшийся «Михаилом Ивановичем», Михайлов и Кибальчич, который по принесенным им образцам объяснял устройство метательных снарядов. 28 февраля Рысаков, Кибальчич, Михайлов и «Михаил Иванович» ходили за город в пустынное место пробовать образец снаряда. Хотя Желябов и был арестован 27 февраля, тем не менее участники задуманного злодеяния, в числе их Рысаков, помянутый «Михаил Иванович» и Михайлов, собрались, согласно состоявшемуся уговору, 1 марта в 9 час[ов] утра на квартире в Тележной улице, куда вскоре прибыли Перовская и Кибальчич, принесшие каждый по два метательных снаряда, изготовленных последним в ночь на 1 марта. Перовская начертила на конверте план местности, обозначив на нем пункты для каждого из участников, и дала все указания для совершения злодеяния. Указания эти состояли в следующем: при проезде государя в Михайловский манеж по Малой Садовой должен был произойти взрыв мины; но на случай неудачного взрыва на обоих концах Малой Садовой должны были находиться лица, вооруженные метательными снарядами, которыми и были снабжены Рысаков, лицо, прозывавшееся «Михаилом Ивановичем», и двое других лиц. Если же государь не последует по Малой Садовой, то метальщикам по условленному с Перовской сигналу следовало идти на Екатерининский канал и там ждать возвращения государя в Зимний дворец после обычного посещения им Михайловского дворца. Когда же оказалось, что его величество, не проехав по Малой Садовой и таким образом благополучно миновав устроенный на ней подкоп с миной, направился из Манежа в Михайловский дворец, Перовская, находившаяся все время вблизи для наблюдений за направлением пути государя, подала на Михайловской улице лицам, имевшим снаряды, условный знак, указывавший, что они должны были идти для действия на Екатерининский канал, где и произошло то роковое событие, которое оплакивает ныне русский народ.

Рысаков, как упомянуто выше, был схвачен на месте злодеяния. Прозывавшийся «Михаилом Ивановичем» (он же «Котик» и Ельников) умер от ран, полученных при взрыве брошенного им второго снаряда. Желябов задержан был еще 27 февраля. В квартире, где проживал Желябов под именем Слатвинского вместе с женщиной, именовавшей себя Лидией Войновой, был произведен обыск, при котором, кроме разных принадлежностей химических опытов, могущих служить и для приготовления взрывчатых веществ, были найдены, между прочим, четыре жестянки с остатками черного вещества, а также две каучуковые красные трубки. По заключению экспертов, означенное вещество оказалось черным динамитом, а каучуковые трубки – подобными тем, которые были употреблены при устройстве метательных взрывчатых снарядов. Женщина же, проживавшая вместе с Желябовым под именем Войновой и скрывшаяся из вышеуказанной квартиры на другой же день его ареста, 28 февраля вечером, была задержана лишь 10 марта и оказалась дворянкой Софьей Львовой Перовской. По обыску у нее были, между прочим, найдены печатные прокламации по поводу злодеяния 1 марта.

Вследствие сведений, полученных при производстве расследования по настоящему делу о том, что по Тележной улице, в доме № 5, находится квартира, в которой собирались злоумышленники и производились приготовления к злодеянию 1 марта, в означенной квартире № 5 сделан был в ночь на 3 марта внезапный обыск. При объявлении должностными лицами, явившимися на обыск, об их прибытии лицу, спросившему их о том через запертую наружную дверь квартиры, в этой последней послышалось несколько выстрелов, и затем женщина отперла дверь, через которую должностные лица и проникли в квартиру. В первой комнате они нашли лежащего на полу окровавленного, только что, по-видимому, застрелившегося человека. Не выходя из бессознательного состояния, неизвестный вскоре умер. По осмотру домовой книги оказалось, что он проживал в квартире № 5 вместе с упомянутой задержанной в ней женщиной под именем супругов Фесенко-Навроцких, по подложному паспорту. Застрелившийся мужчина был дворянин Николай Алексеев Саблин, а женщина оказалась мозырской мещанкой Гесей Мировой Гельфман. Последняя, ввиду предстоявшего обыска, предупредила, что со многими находящимися в ее квартире вещами следует обращаться крайне осторожно, так как они наполнены взрывчатыми веществами. По обыску в означенной квартире найдены вещественные доказательства, имеющие непосредственную связь со злодейским деянием 1 марта, в числе коих: 1) две жестянки с метательными снарядами, взрывающимися от удара при падении, заключающими в себе взрывчатый аппарат по системе особых, сообщающихся друг с другом частей снарядов; 2) небольшая деревянная призма, представляющая, по предположению эксперта, часть модели метательного снаряда; 3) план г. С.-Петербурга с карандашными отметками в виде неправильных кругов на здании Зимнего дворца и со слабыми карандашными же линиями, проведенными от здания Михайловского манежа по Инженерной улице, по зданиям Михайловского дворца и по Екатерининскому каналу; и 4) сделанный карандашом на обороте конверта план, без соблюдения масштаба, представляющий, по сличении его с планом города С.-Петербурга, сходство с местностью между Екатерининским каналом, Невским проспектом, Михайловским дворцом и Караванной улицей, с обозначением Михайловского манежа, Инженерной улицы и Малой Садовой. На плане этом, между прочим, имеются знаки на Екатерининском канале, Манежной площади и круг посредине Малой Садовой.

3 марта утром, вскоре после вышеупомянутого обыска, когда в квартире той были оставлены чины полиции для задержания лиц, имеющих туда прийти, явился человек и, поднимаясь по лестнице во второй этаж, где находилась означенная квартира, был встречен дворником Сергеевым. На вопрос последнего, куда он идет, неизвестный, спросив какого-то кучера, указал на квартиру № 12, которая была не занята, вследствие чего был приглашен в квартиру № 5, где и задержан. Когда же было приступлено к производству у него обыска, то он, выхватив из кармана револьвер, сделал шесть выстрелов в задержавших его полицейских чинов, причем нанес городовому Денисову опасную рану, а помощнику пристава 1-го участка Александро-Невской части Слуцкому – контузию. Означенный человек оказался крестьянином Тимофеем Михайловым, проживающим под именем черниговского мещанина Сергея Лапина.