Станислав Аверков - Современные страсти по древним сокровищам
2. Внучка Сталина у подножия вулкана Ключевская Сопка
Впервые я увидел вулкан, приехав в альпинисткий лагерь в Приэльбрусье. Поднявшись по канатной дороге на гору Чегет – зимний рай для горнолыжников, увидел слева кучу облаков, спросил инструктора нашего альпинистского лагеря «Джайлыка» Юрия Андреевича Жданова: «Что за гору закрывают эти облака?» Мне он ответил: «Это Эльбрус!» И сразу же объяснил, что Эльбрус – древний вулкан, в последний раз извергался в 74 году нашей эры. И добавили – 74 год нашей эры это не 640 тысяч лет после последнего извержения Йеллоустона в США. Эльбрус еще молодой по сравнению с американским стариком. Вулканологи принимают вулкан действующим, если из его кратера происходило извержение магмы хотя бы один раз за 10 тысяч лет.
Кто такой Юрий Андреевич Жданов, я знал еще в Ростове. Тогда он был заведующим кафедрой органической химии Ростовского университета.
В конце альпинистской смены наша группа, получившая третий разряд по альпинизму, упросила начальника лагеря разрешить нам подняться на Эльбрус. Восхождение было тяжелейшим. Дал нам «прикурить» этот двуглавый великан!
До Приюта Одиннадцати, что был построен еще в тридцатые годы, добрались без приключений. В самом здании приюта обнаружили в каютах группу молодых людей, лежащих без сознания. Юрий Жданов крикнул:
– Бедолаги! Какой черт понес вас в приют без акклиматизации! Рекорд захотели поставить! Высота-то 4200 метров! Срочно начинаем спасработы!
Пришлось нам вместо того, чтобы готовиться к восхождению, спускать эти почти мертвецкие тела на поляну Азау. Ее высота была на полтора километра ниже. На поляне горе-восходители сразу же пришли в себя и начали качать права:
– Кто вас просил спускать нас! Вы сорвали нам мировой рекорд!
– Дураки-несмышленыши! Ведь следующим утром мы спускали уже ваши трупы! – отвечал Юрий Жданов.
Наступило утро восхождения. Вышли в четыре утра. Скалы Пастухова миновали спокойно. Высота была уже пять километров. Поднялись чуть выше и сразу же началось умопомрачение. Нас объял газ с запахом тухлых яиц. У кого началось головокружение, у кого – галлюцинации. Один наш парень закричал:
– Пацаны! Мы уже на вершине! Хочу домой, к маме!
Жданов во весь голос закричал:
– Вы что обезумели! Прекратить панику! Взять себя в руки! Если через пятнадцать минут ветер не разгонит газы с вулкана Кюкюртлю, будет спускаться на приют.
Природа смилостивилась над нами. Ветер разогнал кюкюртлюнские газы. Отдышались мы и потихоньку шаг за шагом стали подниматься на Восточную вершину Двуглавого вулкана.
Надолго запомнился нам этот уродина – боковой присосок к Эльбрусу Кюкюртлю. Вулканчик со звериным характером! Ни один восходитель погиб из-за его злобного газа.
С другими же, по-настоящему действующими, современными вулканами мне еще предстояло встретиться. Где? Конечно, на Камчатке!
На этот необыкновенный полуостров забросила меня судьба в лице ракетно-космического конструкторского бюро "Южное". Наш прославленный конструкторский коллектив создавал стратегические межконтинентальные баллистические ракеты. Их дальность поражения цели была фантастической – от 12 до 40 тысяч километров. Мы могли, в принципе, обогнуть своей ракетой Земной шар и попасть в собственный старт. Наши испытательные стартовые площадки находились в в/ч 11284. Эту воинскую часть мы называли в советское время Южным полигоном или Тюра-Тамом по названию рядом расположенной железнодорожной станции. Ныне этот полигон известен в мире под названием «космодром Байконур». Отсюда мы во время летно-конструкторских испытаний поражали цели на камчатском ракетном полигоне "Кура".
Этот полигон был расположен в районе камчатского посёлка Ключи, в 500 км севернее Петропавловска-Камчатского, в малолюдной местности на реке Камчатка. Население поселка вместе с военным городком было около тридцати тысяч человек.
Основное предназначение этого «куриного» полигона было – приём головных частей баллистических ракет после испытательных и тренировочных запусков, контроль параметров их входа в атмосферу и точности попадания в цель.
Из интернет – ВИКИПЕДИИ можно узнать, что в настоящее время полигон продолжает функционировать, оставаясь одним из наиболее закрытых объектов ракетных войск. На полигоне дислоцированы: войсковая часть 25522 (43-я Отдельная научно-испытательная станция), войсковая часть 73990 (14-й отдельный измерительный комплекс), войсковая часть 25923 (военный госпиталь), войсковая часть 32106 (авиационная комендатура), войсковая часть 13641 (отдельная смешанная авиационная эскадрилья). Службу на полигоне проходит более тысячи офицеров, прапорщиков, контрактников и около 240 солдат срочной службы.
Для наблюдения за нашим камчатским полигоном «Кура» США содержат постоянную станцию наблюдения «Eareckson Air Station» (бывшая авиабаза «Shemya») в 935 километрах от нашей «Куры», на одном из Алеутских островов Аляски. База оснащена радарами и самолётами для фиксирования попадания наших «головных частей» ракет в цели на «Куре». Один из этих радаров, «Cobra Dane», был создан в 1977 году на Shemya специально для фиксирования попадания в цель наших новейших межконтинентальных ракет, обладавших повышенной точностью ликвидации этих целей.
1 июня 2010 года полигон был выведен из состава ракетных войск стратегического назначения и включен в структуру космических войск.
В семидесятые и восьмидесятые годы прошлого столетия, когда наша ракетно-космическая организация была «на плаву», в распоряжении нашего КБ "Южное" был собственный авиаотряд. Наши Ан-24 как минимум два раза в неделю доставляли командированных в Москву, многократные рейсы совершались на ракетные полигоны Тюра-Там, Плесецк, Капустин Яр и, конечно, в камчатский поселок Ключи – полигон "Кура".
Из ключевской гостиницы открывался изумительный вид – за окном возвышался постоянно куривший свою ядовитую "трубку" вулкан Ключевская сопка. Высота ее – 4750 метров над уровнем Тихого океана. Расстояние от гостиницы до нее было около 30 километров. Но казалось, что она находится совсем рядом. Вот так она наглядно демонстрировала свою грандиозность.
В военный городок, разместившийся возле поселка Ключи, приходила по правительственной высокочастотной связи депеша из Тюра-Тама: подготовили в рамках летно-конструкторских испытаний ракету, старт назначен на следующую ночь, у вас на Камчатке будет уже утро, ждите "подарочек".
Подарком был макет ядерной боевой головной части ракеты. Военспецы камчатского полигона "Кура" совместно с представителями КБ "Южное" садились на самолет или в вертолет, или в вездеход (район для приема головных частей ракет был огромнейшим, безлюдным), направлялись с геодезическими инструментами фиксировать точку падения стартовавшего за многие тысячи километров отсюда "подарочка".
Какая это была романтическая пора! С неба вонзались с громоподобным воем будущие уничтожители потенциального врага, а в небо устремлялись удушающие все живое на земле вулканические сернистые газы. Иногда Ключевская сопка оживала (извергалась она раз в пять лет), что-то внутри ее ухало. От сотрясения звенели стаканы на столах в гостинице. Из расположенной рядом с военным городком вулканологической станции Дальневосточного института вулканологии Академии наук СССР звонили:
– В Ключевской берлоге медведь ворочается. Землетрясение в 3,5 балла.
Начальство полигона перешептывалось:
– Сама внучка Сталина звонила нам! Успокоила, извержения вулкана сегодня не ожидается!
Иногда вулкан на этом не успокаивался. Если к поселку приближались вулканические сернистые газы, тогда раздавалась команда: всем приготовить противогазы! Но до их применения доходило редко – тихоокеанские ветры отгоняли сернистые облака прочь.
И все же на душе было неспокойно. Начальство полигона отправляло за разъяснениями своего представителя на вулканостанцию. Их встречала главный специалист станции Екатерина Юрьевна Жданова. Ее мнение было решающим – спасаться бегством или продолжать служить Родине!
Екатерина Юрьевна была интереснейшей женщиной. По отцу она – из семьи видного советского партийного и государственного деятеля, соратника Сталина Андрея Александровича Жданова, члена политбюро ЦК ВКП(б).
Ее отец, Юрий Жданов, зять Сталина, – выпускник Московского государственного университета имени Ломоносова в 1941 году, химик-органик, с 1941 года по 1945-й служил в Красной Армии. После войны был ассистентом кафедры органической химии МГУ. А затем перешел в 1947 году работать в аппарата ЦК ВКП(б).
После смерти Сталина Юрий Жданов был отправлен в 1953 году из Москвы в Ростов-на-Дону, наверное, на перевоспитание ростовской знаменитой публикой, известной по песне «Ростов – папа, а Одесса – мама». В гражданскую войну на всю Россию гремела Ростовско – Харьковская кампания воров. С ней могла соперничать лишь Одесско – Николаевская.
