Валентин Рунов - Дуэль Верховных Главнокомандующих. Сталин против Гитлера
Несмотря на столь нелестные оценки, нужно признать, что после 20 июля 1944 года А. Гитлер смог в столь трудное время наладить управление отступавшими войсками, мобилизовать нацию и продлить агонию рейха почти на год. Большая часть немецкого народа и армии по-прежнему верила фюреру и готова была по его слову на подвиг. Как безмолвный скот, с трогательной верой и даже с энтузиазмом, который возвышал немецкую нацию над другими, немцы храбро устремились за своим фюрером в пропасть, которая разверзлась перед ними, грозя бедами и гибелью.
Тяжелым было положение немецких войск на Западном фронте, где вермахт потерял почти 500 тысяч человек, половина из которых была взята в плен, а также почти все танки, артиллерию и грузовики. Широко разрекламированная Гитлером линия Зигфрида фактически не была укомплектована личным составом и не имела артиллерии. Большинство немецких генералов, командовавших войсками на Западном фронте, уже не верили в победу Германии и считали, что пришел конец. «Для меня война закончилась в сентябре 1944 года», – признался после войны на следствии генерал Рундштедт, восстановленный 4 сентября в должности главнокомандующего всеми немецкими войсками на Западе.
Но А. Гитлер был иного мнения. Собрав генералов в ставке в последние дни августа, он заявил с полной уверенностью:
– Не нужно отчаиваться, еще ничего не потеряно. В случае необходимости мы будем сражаться на Рейне. Не имеет значения где. Как сказал Фридрих Великий, при любых обстоятельствах мы будем сражаться до тех пор, пока последний из наших ненавистных врагов не выдохнется и не откажется от дальнейшей борьбы. Мы будем сражаться, пока не добьемся мира, который обеспечит существование германской нации еще на пятьдесят или на сто лет и который прежде всего не запятнает нашу честь во второй раз, как это произошло в 1918 году… Я живу лишь для продолжения этой борьбы, так как знаю, что, если за ней не будет стоять железная воля, она обречена…
Верьте, наступит время, когда разлад между союзниками станет настолько серьезным, что произойдет разрыв. Все коалиции в истории рано или поздно разваливались. Главное – это ждать подходящего момента, не считаясь ни с какими трудностями.
А. Гитлер возложил на Геббельса задачу проведения «тотальной мобилизации», а Гиммлеру, как новому командующему армией резерва, поручил сформировать 25 новых дивизий из ополчения для обороны западных границ. Но Геббельс не смог выполнить поставленную задачу, так как Гитлер категорически запретил вместо мужчин на предприятия направлять женщин.
– Принести в жертву самые дорогие для нас идеалы – слишком дорогая цена, – заявил он. – Немецкая женщина должна заниматься домом и воспитывать детей. Пусть русские и англичане ставят женщину к станку, превращая их в мужчин. Мы этого делать не станем.
Тем не менее Геббельс занялся «тотальной мобилизацией». В армию были призваны все подростки мужского пола в возрасте от 15 до 18 лет и мужчины от 50 до 60 лет. Был сокращен управленческий аппарат министерств, ведомств и предприятий, мобилизована дополнительная часть студентов. В результате этого в сентябре – октябре 1944 года удалось поставить под ружье дополнительно еще около 500 тысяч немцев.
Со времен наполеоновских войн немецким солдатам не приходилось вести боевые действия на собственной земле. Во всех последующих войнах Пруссией или Германией захватывались и опустошались земли других народов. Теперь огонь войны перекинулся на их родину, грозя уничтожить дома, имущество, семьи. Некоторые не выдержали, началось массовое дезертирство, сдача в плен. Гиммлер принял решительные меры, пообещав расстрелять семью каждого предателя или дезертира. Безусловно, таких мер он не мог предпринять, не посоветовавшись предварительно с Гитлером.
В конце 1944 года у Гитлера появилась смелая идея остановить дальнейшее наступление англо-американских войск мощным ударом на Антверпен, являвшийся крупной тыловой базой союзного командования. Для осуществления этого удара были сосредоточены лучшие силы и средства, имевшиеся в распоряжении командующего Западным фронтом. Но особую надежду фюрер возлагал на отряд О. Скорцени, личный состав которого решили переодеть в американскую форму и посадить на трофейную американскую боевую технику.
Генералы отговаривали фюрера от реализации данного плана, ссылаясь на недостаток сил и средств. Но А. Гитлер не желал их слушать.
– Вам нет нужды пытаться поучать меня, – злился фюрер. – Я командовал германской армией в ходе войны в течение пяти лет и за это время приобрел больше практического опыта, чем любой господин из генерального штаба мог надеяться когда-либо получить. Я изучил Клаузевица и Мольтке, прочел все труды Шлиффена. Я лучше разбираюсь в обстановке, чем вы.
План Гитлера отчасти удался. 16 декабря немецкая танковая группа начала наступление и на следующий день подошла к Ставело, что в восьми милях от Спа. В Спа размещался штаб 1-й американской армии, который пришлось срочно эвакуировать. Более того, всего в миле от немцев находился крупнейший склад горючего, на котором было сосредоточено три миллиона галлонов бензина. Без этого бензина могла стать практически вся техника союзников.
Дальше всех продвинулась так называемая 150-я танковая бригада О. Скорцени, личный состав которой был переодет в американскую форму и посажен на захваченные ранее американские танки, грузовики и джипы. Через незанятые участки фронта ей удалось проскочить на 40 джипах с солдатами до реки Маас. Солдаты Скорцени в форме американской военной полиции начали устанавливать посты на перекрестках дорог и направлять союзные колонны по ложным маршрутам. Часть наиболее подготовленных бойцов Скорцени направилась в Париж с целью уничтожить там генерала Эйзенхауэра.
Но на этом данная акция закончилась. Позже стало известно, что 16 декабря союзниками был захвачен в плен немецкий офицер, имевший при себе план наступления. Военная полиция была приведена в повышенную боевую готовность, на дорогах начались тотальные проверки. Немцев, задержанных в американской форме, расстреливали на месте.
Сам легендарный О. Скорцени также был взят в плен. Его судил американский трибунал в Дахау в 1947 году и… оправдал. После этого он уехал в Испанию, а затем в Южную Америку, где организовал процветающую компанию по производству цемента и написал мемуары.
Наступил роковой для Германии и А. Гитлера 1945 год. Превосходящие силы вражеских войск теснили войска рейха со всех сторон. Красная Армия вышла к границам Восточной Пруссии. Была повержена Румыния, вышла из войны Болгария, капитулировала Финляндия, на западе была освобождена Франция, немецкие войска отступали в Бельгии.
9 января 1945 года начальник генерального штаба сухопутных войск Германии генерал Г. Гудериан отправился на очередной прием к Гитлеру, прихватив с собой начальника разведки на востоке генерала Гелена. Они, используя карты и схемы, пытались объяснить фюреру всю опасность положения войск в этом районе.
«Гитлер окончательно потерял самообладание, – вспоминал Гудериан. – Он заявил, что наши карты и схемы «абсолютно идиотские», и приказал посадить в сумасшедший дом человека, который их готовил. Я вспылил и заявил: «Если вы собираетесь заключить в сумасшедший дом генерала Гелена, тогда уж отправляйте и меня заодно с ним».
– Наш Восточный фронт сильный, как никогда, – заявил Гитлер.
– Наш Восточный фронт подобен карточному домику, – заметил Гудериан. – Если его прорвут в одном месте, сразу же рухнет вся конструкция».
Гудериан оказался прав. 12 января войска 1-го Украинского фронта осуществили прорыв на Верхней Висле, южнее Варшавы, и устремились в Силезию. Войска 1-го Белорусского фронта форсировали Вислу к северу и югу от Варшавы, которая была взята 17 января. Еще севернее советские войска овладели половиной Восточной Пруссии и двинулись к Данцигскому заливу. 27 января войска 1-го Белорусского фронта форсировали Одер.
Гитлер с удивительным упорством продолжал верить в то, что западные союзники под угрозой оккупации Германии большевиками сами предложат ему мир.
– Вы думаете, англичане в восторге от событий на русском фронте? Еще немного времени, и они сами начнут искать встречи со мной, чтобы договориться о мире.
Но союзники не искали этой встречи.
Но больше всего огорчали фюрера успехи советских войск. 13 февраля 1945 года Гудериан решился обстоятельно доложить фюреру об обстановке на советско-германском фронте. Позже об этом он писал: «Предо мной стоял человек с поднятыми кулаками и багровыми от гнева щеками, дрожавший всем телом и потерявший всякий контроль над собой. После каждого взрыва негодования Гитлер ходил длинными шагами вдоль края ковра, затем внезапно останавливался передо мной и бросал мне в лицо новую порцию негодующих обвинений. Он почти визжал, казалось, его глаза вот-вот вылезут из орбит, а вздувшиеся на висках вены лопнут».
