Игорь Зимин - Взрослый мир императорских резиденций. Вторая четверть XIX – начало XX в.

Офицеры столичных лейб-гвардейских полков играли на придворных балах очень важную роль, поскольку являлись теми обязательными кавалерами, перед которыми ставилась конкретная задача развлекать танцами и разговором «застоявшихся» и «невостребованных» дам. Этих офицеров по «разнарядке» подбирали командиры гвардейских полков, строго указывая им, что их главная «боевая» задача – развлекать дам, а не собственные удовольствия и предпочтения.

Надо заметить, что дамы всегда болезненно воспринимали факт своего «простоя» во время балов. А уж тем более великие княгини, которым по определению необходимо было «блистать». И если кто-либо из них «простаивал», то это могло вылиться даже в публичные слезы, что, конечно, с удовлетворением отмечалось «соперницами». Так, в феврале 1885 г. «на елагинском вчерашнем танцеванье великая княгиня Мария Павловна расплакалась с досады за то, что Рейтерн, намеченный ею в кавалеры, по недоразумению стал танцевать с кем-то другим»565. Заметим, что Мария Павловна к этому времени была замужней дамой «со стажем»…

Вместе тем малейшее нарушение бальной офицерской формы строжайшим образом пресекалось лично императорами, крайне чувствительными к нарушениям формы одежды. Даже в мелочах. Во времена Александра I и Николая I требования придворного этикета соблюдались очень жестко. Так, Г.А. Римского-Корсакова566 исключили из гвардии за то, что тот позволил себе за ужином расстегнуть мундир567. На представлении об увольнении «по домашним обстоятельствам с мундиром» помета: «Высочайше поведено мундира Корсакову не давать, ибо замечено, что оный его беспокоит. 20 февр. 1821». Следует иметь в виду, что по моде второй четверти XIX в. мужчины затягивались в талии, так же как и женщины, поэтому за столом им иногда хотелось расстегнуться.

На придворных балах офицерам категорически запрещалось танцевать без перчаток. Так, на одном из январских балов 1890 г. Александр III «остался недоволен некоторыми офицерами, которые после ужина начали танцевать без перчаток». Видимо, после ужина разгоряченные спиртным офицеры решили позволить себе эту маленькую, по их представлениям, вольность. Однако Александр III не считал нарушение установленной формы одежды мелочью, поэтому он немедленно сделал замечание командирам соответствующих полков. Более того, один из офицеров во время исполнения польки начал танцевать венский вальс. Все это «возмутило государя». И на следующий день четырех офицеров «посадили в комендантскую»568.

Аресты офицеров за нарушение установленной формы одежды начались во времена Павла I и продолжались при всех последующих императорах, вплоть до Александра III. Эти аресты, в какой-то степени, также стали одной из традиций больших зимних балов. Заслуженные генералы с удовольствием вспоминали проказы своей молодости и то, как их сажали за не вовремя снятую перчатку или расстегнутый крючок на воротнике. Это не было вымыслом. Так, в августе 1839 г. великий князь Михаил Павлович отправил Лермонтова под арест прямо с бала в Царском Селе за неформенное шитье на воротнике и обшлагах вицмундира569.

Вместе с тем многие современники отмечали, что упрощение военной формы при Александре III, придание даже гвардейской форме «мужицкого характера» привели к некоторой утрате привычного блеска императорских балов. Граф С.Д. Шереметев, участвовавший в Эрмитажном бале 12 февраля 1887 г., отмечал, что «мундиры на военных некрасивы, сапожища и шаровары не идут к балу»570.

При проведении балов учитывались особенности православных религиозных праздников. Так, во времена Николая I на масленицу в ходе обеда обязательно подавались блины с икрой. Вообще же многотысячные балы, сопровождавшиеся обязательным ужином, требовали напряженных усилий всех подразделений императорской кухни.

Маргарет Эггер, няня-англичанка, наблюдала серию таких балов в январе-феврале 1901 г. По ее свидетельству, для одного из больших балов подготовили: триста пятьдесят блюд, на каждом из которых лежало по три цыпленка с салатом и гарниром; триста пятьдесят больших омаров в соусе под майонезом;

триста пятьдесят больших блюд с холодным мясным ассорти; огромное количество различных пирогов и бисквитов; две тысячи связок спаржи для жареного мяса; огромное количество фруктов и различных вин. По свидетельству англичанки, во время ужинов подавались и супы различных видов. На этих балах было все: прекрасные интерьеры, замечательная музыка, ярмарка тщеславия, интриги, романы, азарт карточных баталий и прекрасный стол.

Даже во время многотысячных балов «с мужиками» предусматривалось угощение. В залах по углам стояли горки с выставленными золотыми кубками, блюдами и другой драгоценной посудой. Это также просчитанный психологический ход. Организаторы понимали, что прекрасный декор дворцовых залов удивлял, но народное представление о богатстве было связано с золотом. Поэтому «царское богатство» в изобилии представляли на подобных действах, рассчитывая на народное восприятие. Рядом с горками, наполненными уникальной посудой, лакеи разливали чай и сами размешивали в нем сахар ложечками, что бы кто-нибудь не позарился на царское добро…

Конечно, участие в балах было одной из обязанностей императорской четы, связанной с традиционными формами презентации монархической власти в России, специфической формой общения монархов со своими подданными. Однако монархи были людьми и по-человечески очень по-разному относились к этому.

По свидетельству современников, Александр I не только прекрасно танцевал, но и любил танцевать. По свидетельству близких, императрица Александра Федоровна (жена Николая I) любила танцевать, впрочем, как и большинство женщин. Сам Николай I «танцевал, в виде исключения, только кадрили»571. Его дочь Ольга Николаевна в мемуарах несколько раз повторила, что ее отец «принимал балы как неприятную необходимость, не любил их»572, «Папа терпеть не мог балов и уходил с них уже в 12 часов спать»573. Однако это были впечатления ребенка или молодой девушки, записанные спустя много лет.

Императрица Александра Федоровна в бальном платье

Соратники Николая I оценивали отношение императора к балам несколько по-иному. Так, барон М.А. Корф отмечал, что Николай I, будучи человеком «очень веселого и живого нрава», предпочитал парадным балам «небольшие танцевальные вечера, преимущественно в Аничковом дворце», на которых вел себя «шаловливо», и на протяжении многих лет охотно принимал участие в танцах574. Думается, правы оба. Николай Павлович с годами стал избегать участия в парадных балах под прицелом сотен глаз, но дома, в привычной обстановке, «среди своих», танцевал охотно.

Галантный женолюб Александр II охотно танцевал на камерных балах. Но во время больших традиционных балов в Зимнем дворце он, как и положено, работал, общаясь с приглашенными. Князю П.А. Кропоткину, камер-пажу императора, приходилось сопровождать Александра II на придворных балах. Он упоминает, что его служба на балах «была не из легких», поскольку Александр II «не танцевал и не сидел, а все время ходил между гостей». Камер-паж по должностным обязанностям должен был находиться поблизости от царя, но так, чтобы «не торчать слишком близко и вместе с тем быть под рукой, чтобы явиться немедленно на зов. Это сочетание присутствия с отсутствием давалось нелегко. Не требовал его и император: он предпочел бы, чтобы его оставили одного, но таков уже был обычай, которому царю приходилось подчиняться»575.

Примечательно, что детей учили танцам с раннего детства и постепенно вводили в круг взрослых развлечений. Первые взрослые балы вызывали массу эмоций не только у девушек, но и у великих князей. По свидетельству К.К. Мердера, будущий Александр II тщательно оттачивал танцевальные навыки: «С некоторого времени князь берет уроки танцевания в бальном костюме, чтобы не казаться слишком натянутым, когда придется явиться на бал в чулках и башмаках. Его Высочество все еще вальсирует слабо»576.

Родители буквально принуждали сыновей участвовать в балах, прекрасно понимая, что эти навыки усваиваются только на практике. По словам В.А. Жуковского: «Ныне на бале императрица послала великого князя вальсировать. Он вальсирует дурно оттого, что чувствует свою неловкость, до сих пор не имел над собою довольно сил, чтобы победить эту неловкость и выучиться вальсировать, как должно. Будучи принужден вальсировать и чувствуя, как смешно быть неловким, он в первый раз вальсировал порядочно, потому что взял над собою верх и себя к тому принудил. Самолюбие помогло»577.

Императрица Мария Александровна в силу своего характера к балам относилась как к обязанности. На балах она выполняла свой долг, но не более того.

Бальные атрибуты: перчатки дамские, сумочка, щипцы костяные для растяжки перчаток (конец XIX – начало XX в.)