Александр Зиновьев - Русская трагедия
Армия превратилась в полицейскую силу, готовую за плату убивать своих соотечественников.
Если горбачевская клика явила миру беспрецедентный пример политического и идеологического предательства, то ельцинская клика добавила к этому точно такой же беспрецедентный пример ограбления правителями своей собственной страны. Делалось это открыто, демонстративно. Причем грабители, не будучи уверены в прочности своего положения, переводили награбленные богатства на свои счета в западных банках и в имущество в западных странах. Новая власть превратила всю страну в лагерь уголовников. Будучи слабой и безнравственной, она стала вербовать сторонников самым подлым образом – под видом класса собственников она создала класс воров.
Возникло уголовно-мафиозное государство, совершенно не способное ни на какие созидательные свершения. Оно беззащитно перед внешним врагом. Оно не может сплотить вокруг себя массы населения. Его лидерам чуждо понятие «Родина». Они растлили народ, в особенности – детей и молодежь. В стране фактически исчезла всякая законность, расцвела преступность всех родов, люди лишились личной защиты со стороны государства и отданы во власть гангстерских банд, наступило неслыханное обнищание подавляющего большинства населения, рухнула вся прежняя система духовных и моральных ценностей. Одним словом, сложилось состояние, которое раньше называли смутой, а теперь стали называть беспределом.
Чтобы сделать происшедшие перемены необратимыми, новая власть начала ускоренными темпами создавать себе социальный базис в виде класса собственников. Оргия приватизации превратилась в организованное ограбление страны и населения. До какого ужасающего состояния была доведена экономика, об этом стали писать и говорить даже в западных средствах массовой информации.
Население было ввергнуто в ужасающую нищету. Причем все это делалось сознательно и оправдывалось «теоретически» как якобы необходимый этап некоего «первоначального накопления капиталов». Небольшая группа грабителей действительно накапливала баснословные капиталы в считанные дни, а производство в стране неуклонно сокращалось.
Что из себя теперь представляет политическая система России? Все то, о чем я говорил выше, вроде бы не должно оставлять никаких сомнений на этот счет: в России имеет место самая явная диктатура президентской клики, не считающаяся ни с какими законами.
Но это – диктатура особого рода. Она возникла не как результат имманентного развития общества в его основах, а как навязанная ему сверху и извне, как нечто чужеродное, искусственное. Начавшись со стремления высшего советского руководства перейти от брежневистского типа коммунистической системы власти к сталинистскому типу, советская и затем российская политическая система в исторически сложившихся условиях (кризис, поражение в холодной войне с Западом и другие факторы) превратилась в уникального политического ублюдка, в своего рода политического Квазимодо. Услужливые социологи и политологи в России и на Западе ищут сейчас респектабельное социологическое определение этому ублюдку, снабжая свои сочинения ссылками на многочисленных авторов мировой истории, что-либо писавших на эту тему. На самом деле никакого типа власти в социологическом смысле тут нет. Тут есть уродство, в котором при желании можно увидеть сходство с любыми типами, в том числе с демократией и диктатурой. Получилась историческая карикатура не на какой-то один определенный тип власти, а на политическую систему вообще.
Разрушив советскую систему государственности, горбачевская и затем ельцинская клика смастерили из обломков ее, из заимствований на Западе и из бредовых воспоминаний об идеализированном прошлом России ублюдочную имитацию политической системы, которая похожа на настоящие системы власти, но не работает в качестве таковых. Она не способна ни на что исторически значительное. Ее фактическим стремлением является одно – самосохраниться любой ценой, даже ценой гибели страны и народа. Потому она не способна на то, чтобы стать настоящей политической диктатурой, вроде сталинской. Для этого у тех, кто эту систему власти образует, нет ни ума, ни мужества, ни честности, ни опоры у населения. Из этого не следует, что она не опасна. Она опасна. Но она опасна и грозна не в качестве фактической политической диктатуры, а в качестве именно имитации, карикатурности и уродливости таковой. Она опасна своей неспособностью к исторической подлинности.
Политическая система общества, находящегося в состоянии деградации и распада (а такова нынешняя Россия), не может быть ничем иным, кроме как продуктом той же деградации и того же распада. Принимать ее как серьезное историческое явление в любом виде, в том числе – в виде настоящей диктатуры, – значит воздавать ей почести, каких она не заслуживает.
Ночь
Глубокая ночь. Город спит. Тишина. Трудно представить себе, что в это время идет великая история. История не спит. Она использует то, что люди спят, чтобы преподнести им очередную пакость.
Пытаюсь уснуть. Не получается. Зажигаю свет. Снова погружаюсь в «Русский эксперимент».
Русский коммунизм
Бомба западнизации. Считается, что самое мощное средство массового уничтожения людей и разрушения – это ядерное оружие. Однако это убеждение уже превратилось в заблуждение. Существует средство неизмеримо более мощное. Это средство – мирная пропаганда достоинств западной цивилизации и западного образа жизни и бескорыстная помощь незападным народам планеты в их добровольном развитии в направлении западного образца общественного устройства. Я называю это средство западнизацией. Оно уже прошло великую историческую проверку и убедительнейшим образом доказало свою абсолютную силу и эффективность. С помощью этого замечательного средства уже разрушен советский блок коммунистических стран и сам Советский Союз, а теперь стремительно разрушается Россия.
Преимущества западнизации перед ядерным оружием неоспоримы. Посудите сами! От применения ядерного оружия западные страны сами могут пострадать – вдруг воздушные потоки повернут в их сторону и принесут вредные для здоровья радиоактивные осадки! А от применения западнизации никакие воздушные потоки не страшны, ибо все ее последствия остаются там, где она применяется. Ядерное оружие противник тоже может изобрести и применить против западных стран. Пусть это оружие хуже западного. Но даже самое примитивное оружие такого рода вполне может истребить все живое на всей планете, включая и самый лучший из миров. А применить западнизацию против самих западных стран противник никак не сможет – они и без того западные, у них благ западной цивилизации у самих в избытке, самим их девать некуда, потому и выбрасывают их прочим народам. Ядерное оружие стоит огромных денег. А западни-зация стоит пустяки, а со временем даже прибыль приносить начинает. Можете вы себе вообразить такое: вы бросаете водо-родно-нейтронную сверхбомбу и в ответ в вас летят мешки с долларами, фунтами, марками и франками? Нет, конечно. А с западнизацией такое вполне естественно. Если не сразу потекут к вам доллары, фунты, марки и франки, то сырье, нефть и газ – наверняка. А иначе зачем нужна эта западнизация? В случае ядерного оружия применяющие его приобретают скверную репутацию убийц миллионов беззащитных людей и военных преступников. В случае же западнизации применяющие ее народы и страны приобретают репутацию благодетелей рода человеческого, спасителей от ужасов всяческих тоталитарных режимов. Наконец, чтобы изобретать, производить, сохранять и держать в боевой готовности ядерное оружие, а также чтобы его применять, нужно во всем этом деле занять огромное число своих граждан, причем хотя, может быть, и не самых лучших, зато высокооплачиваемых. А сколько среди них таких, которые готовы продать секреты противнику?! А в случае западнизации никаких секретов нет, продавать врагу нечего – ему и так все передается даром. И всю основную и трудоемкую работу можно взвалить на самого противника – как показал опыт, противник делает ее добровольно и с удовольствием.
Что касается разрушительной силы, то ядерное оружие в сравнении с западнизацией выглядит так же, как дубина дикаря в сравнении с водородной бомбой. Причем эффективность западнизации не зависит ни от каких природных и социальных факторов. Она одинаково эффективна в тропиках и в тундре, зимой и летом, в период экономической депрессии и бума, в условиях политического кризиса и стабильного правительства, в отношении сотни тысяч людей и в отношении сотен миллионов. Если вы, например, скажете, что благодаря переустройству общества по западному образцу каждый гражданин получает равное со всеми право стать миллионером, то эта «пуля» западнизма в одинаковой мере может поразить сердце и ум одного человека и миллиарда людей. Причем не играет роли, кто эти люди – русские, поляки, эфиопы, китайцы, чеченцы или узбеки.
