Мэри Роуч - Обратная сторона космонавтики
С течением истории мне все сложнее верить в рост величия человеческого духа. Кругом войны, фанатизм, жадность и самолюбование. Но я вижу и искреннее благородство в неумеренных и абсолютно непрактичных тратах денег в ответ на простое «держу пари, мы сможем сделать это». Да, деньги лучше тратить на Земле. Но разве это правило без исключений? Как давно правительства стали выделять деньги на образование и исследования по изобретению лекарства от рака? Расточительство есть всегда. Так почему бы не потратить немного лишних денег на исследование Марса? Чтобы узнать, стоит ли игра свеч, нужно их сначала купить.
Благодарности
Когда я впервые пришла в Центр космических исследований им. Джонсона, то увидела на двери здания службы по связям с общественностью табличку: «Вход только в касках». И по дороге мне попадалось еще немало надписей с «нельзя» и «запрещено». Космические агентства очень дорожат своим имиджем, и поэтому временным и постоянным работникам намного проще сказать «нет» человеку вроде меня, нежели рискнуть узнать, что я могу написать обо всех них. Но, к счастью, мне встретилось и немало людей, которые заинтересовались ролью человеческого фактора в процессе освоения космоса и смогли понять ценность нетрадиционного подхода к его освещению (а может, просто оказались настолько милы, что не смогли сказать «нет»). За их откровенность, остроумие, готовность уделить время и поделиться своим мастерством приношу мегагалактическую благодарность Джону Боулту, Чарльзу Борланду, Джеймсу Бройану, Джону Чарльзу, Тому Чейзу, Джону Кларку, Шервину Гормли, Ральфу Нарви, Норберту Крафту, Рене Мартинесу, Джо Найгуту, Дону Ретке и Скотту Вайнштайну; астронавтам Роджеру Краучу, Джиму Ловеллу, Ли Морин, Майку Маллейну, Эндрю Томасу и Пегги Уитсон; а также русским космонавтам Сергею Крикалёву, Александру Лавейкину, Юрию Романенко и Борису Волынову.
Когда я только начинала писать эту книгу, то совсем не могла похвастаться глубокими познаниями в космической или аэромедицинской сфере, и многие из тех, к кому я обращалась за помощью, стали для меня настоящими учителями. Я говорю о Деннис Картер, Пат Коуингс, Сете Донахью, Джордже Фейхе, Брайане Глассе, Дастине Доумерте, Шейне Хайас, Тоби Найас, Нацуико Инои, Нике Кейнасе, Томе Лэнге, Паскале Ли, Джиме Лейлене, Марсело Васкес, Эйприл Ронка, Чарльзе Оумане, Бретт Рингере, Шоичи Тачибана, Арте Томпсоне, Нике Уилкинсоне и Майке Золенски. Все они уделили мне гораздо больше времени, чем я могла того ожидать, и за это я им искренне благодарна.
Незаменимую помощь оказали мне и потрясающая компетентность и всесторонний содержательный обзор рукописей Терри Сандея и знания архивов Конгресса Линды Ванг. За их понимание сути событий, произошедших давным-давно, я выражаю благодарность Билу Бритцу, Эрлу Клайну, Джерри Файнегу, Дэну Фалгаму, Уэйну Мэттсону, Джо Макманну, Мэй О" Хара, Руди Пьюрификато и Майклу Смиту. Я также благодарна Пэм Баскинс, Симон Гарно, Дженни Голтье, Эми Росс, Энди Тернейдж и Вайолет Блу за предоставленные ими ценные контакты и всестороннюю помощь.
Хотя представители отделов по связям с общественностью далеко не всегда могли помочь мне так, как я на это рассчитывала, все они оказались очень компетентными людьми и профессионалами в своей сфере. Аиша Али, Гейл Фрир, Джеймс Хартсфилд и Линнетт Мэдисон из Центра космических исследований им. Джонсона оказались со своей стороны особенно внимательны, так же как Кэтрин Мейджор из Национального института космических биомедицинских исследований и Триш Медален из компании Red Bull. А Кумико Танабе из Японского агентства аэромедицинских исследований сделала для меня просто невозможное. Я также хотела бы принести благодарности всем тем, кто работал над устной историей НАСА, проектом «Лунар-серфис-джорнал» и программой устных историй Музея освоения космоса штата Нью-Мексико, а также сотрудникам отдела межбиблиотечного обмена публичной библиотеки Сан-Франциско. Их помощь была поистине бесценна.
Лена Яковлева, Саюри Канамори и Маннами Тамаоки были не просто прекрасными переводчицами, но и лучшими спутницами в моих путешествиях. Я безумно рада, что именно Фред Вимер был редактором этой и предыдущей моей книги. Хочу поблагодарить и дизайнера Джеми Кинан за создание еще одной прекрасной и немного забавной обложки; управляющего Дейрдру О'Дуайер – за часы, потраченные на подбор фотографий и придание этой книге привлекательной формы; потрясающую Кристен Энглехардт – за помощь в переводах; участников эксперимента с постельным режимом за их безграничное чувство юмора; Джефа Гринвальда – за его книги, джин и энтузиазм; и наконец, Дэна Менакера – за лучшие строки этой книги.
Как и все мои прочие произведения, это во многом обязано своим успехом коллективу издательства У.У. Нортона.
И в конце я бы хотела сказать слова благодарности, используя несколько глуповатые метафоры, в адрес еще некоторых людей, чьи имена я хотела бы упомянуть отдельно. Мой несравненный редактор Джил Бялоски умело управляла ракетой рукописи этой книги на протяжении всего пути необходимых поправок и изменений, а Ребекка Карлайл, Эрин Синески Ловетт и Стив Колка просто мастерски провели запуск и расчет траектории движения готовой книги.
Мои муж Эд Рейчлз и литературный агент Джей Мандел всегда искусным образом разгоняли тучи страха и неуверенности, которые являются неизбежными спутниками всех моих начинаний. Думаю, только благодаря поддержке этих превосходных людей книга и получилась такой, какая она есть.
Хронология событий
Таблица
Примечания
1
Однажды какой-то психиатр НАСА спросил у астронавта Майка Муллейна, какую эпитафию тот хотел бы видеть на своей могиле. Муллейн ответил: «Любящий супруг и преданный отец», хотя в действительности, как он в шутку признался в своей книге «На орбите», «я готов продать жену и детей в рабство за один полет в космос».
2
Среди астронавтов, использующих свое положение для получения места в Сенате, и сенаторов, применяющих свое влияние для поднятия рейтинга за счет миссии НАСА, наберется практически сенатский кворум (Джон Гленн даже умудрился поработать в двух направлениях – вернувшись в космос в качестве 77-летнего сенатора). Но однажды такая уловка привела к совершенно неожиданным результатам, когда Джеф Бингаман победил бывшего астронавта, а позднее сенатора штата Нью-Мексико Харрисона Шмитта лозунгом: «А что он сделал для вас на Земле?»
3
Это был десятичасовой перелет в Токио.
4
Неделю назад я прочла неизданный черновой вариант устной истории, в которой слова типа «черт» были стерты, подобно данным досье ЦРУ. После того как Юджин Сернан, докладывая о чрезвычайной ситуации на «Аполлоне-10», несколько раз употребил бранную лексику, ректор Библейского колледжа в Майами написал письмо президенту Никсону с требованием публичного извинения. НАСА заставило Сернана поступить соответствующим образом. Последнее, что сказал Сернан, было: «Что за хрень собачья».
5
Что является довольно частой проблемой американо-русского сотрудничества. Психолог НАСА Эл Холланд рассказал однажды историю о том, как ехал по Москве в набитом русскими автомобиле во время работы над программой станции «Мир». Когда машина стала сбрасывать скорость и остановилась, кто-то из сидящих сзади спросил, что там происходит. Холланд решил воспользоваться случаем и употребить недавно выученное слово пробка, но немного ошибся и сказал попка.
6
Неужели она так и делала? Производивший арест офицер Уильям Бектон написал в рапорте, что обнаружил в машине Лайзы Новак мешок для мусора с двумя подгузниками. «Я спросил миссис Новак, зачем ей нужны подгузники. Она ответила, что не любит останавливаться по дороге и искать туалет, поэтому писает прямо в подгузники». Примерно то же самое приходится делать и астронавтам: нельзя просто так взять и вернуться с космической «прогулки», вот и приходится носить памперсы под скафандром.
Позднее Новак отказалась от своих прежних показаний. Теперь она утверждает, что в ее семье начали пользоваться подгузниками два года назад после эвакуации из Хьюстона из-за урагана «Рита». На месте Новак я бы беспокоилась не столько о подгузниках, сколько о ноже, стальной клюшке, пневматическом ружье, перчатках, резиновых трубах и большом пластиковом мешке для мусора, которые также были обнаружены в машине. Вот тут бы я, наверное, описалась.
7
А еще чтобы сохранить хорошее зрение. Если вы видите не дальше чем на пару метров, причиной тому может быть так называемый аккомодативный спазм мускулов, которые сжимают линзу для ближнего зрения. Подводная миопия является достаточным основанием для запрета на дальнейшие погружения в течение 1–3 дней после выхода на сушу – и тому есть ряд причин.
