Дадли Поуп - Новогодний бой (с иллюстрациями)
Я сообщил об этом главнокомандующему флотом по телефону, постаравшись смягчить выражения. После совещания Гитлер оставил при себе фельдмаршала Кейтеля и полковника Шерфа. Потом Шерф сказал мне, что он готовил письменные приказы».
Кранке понял, Редеру сейчас просто опасно встречаться с фюрером, так как Гитлер непрерывно бушевал уже несколько часов подряд. Поэтому Кранке встретился с морским адъютантом фюрера фон Путткамером, чтобы договориться об отсрочке визита Редера, насколько это удастся. Им удалось прийти к соглашению, и встреча Гитлера с Редером была назначена на 4 января.
* * *Теперь оставалось сделать только одно: сообщить всему миру о битве. Англичане сделали это сразу в своем заявлении вечером 31 декабря. Затем, 2 января было выпущено немецкое коммюнике. Это не была легкая лакировка правды, этакое манипулирование словами, чтобы представить события в наиболее благоприятном свете. Коммюнике было просто нагромождением лжи.
В нем говорилось:
«Немецкие морские силы в Арктике возле острова Медвежий атаковали британское соединение, состоящее из крейсеров и эсминцев, сопровождавших конвой. В ходе боя, длившегося несколько часов, артиллерия наших крейсеров повредила несколько вражеских крейсеров и эсминцев, а также торговых судов.
Визуальное подтверждение успехов было затруднено погодными условиями. Вражеский эсминец, поврежденный в ходе боя, был потоплен немецким эсминцем. Немецкие подводные лодки торпедировали 4 судна в составе конвоя, но не смогли пронаблюдать их гибель из-за обстановки в районе боя. Один из наших эсминцев не вернулся после боя».
В действительности вместо «повреждения нескольких крейсеров» немцы сумели причинить лишь легкие осколочные повреждения «Шеффилду» и «Ямайке», причем команды крейсеров потерь не имели. Одно торговое судно получило несколько попаданий осколками. Потопленный «эсминец» в действительности был тральщиком «Брэмбл». Ни один транспорт и ни один эскортный корабль даже не видел торпед, не говоря уже о том, что никто не был потоплен. Ирония судьбы заключается в том, что немцы даже не упомянули о своем истинном успехе — «Акейтесе».
С точки зрения Адмиралтейства, это коммюнике вскрыло один интересный факт. Немцы так и не поняли, что британские крейсера не входили в состав непосредственного сопровождения конвоя. В очередной раз англичане одержали победу в пропагандистской войне.
Глава 23. Шербрук, кавалер Креста Виктории
Капитан-лейтенант Том Мерчент привел поврежденный «Онслоу» в Ваенгу у входа в Кольский залив. Корабль пришвартовался к пирсу в полдень 1 января. В бою погибли 14 человек, еще 3 скончались позднее и тоже были похоронены в море. Теперь все усилия были сосредоточены на спасении раненых, которых насчитывалось 23 человека. Еще до того как эсминец подошел к причалу, врач Холланд и помогавший ему Хенли заполнили необходимые бумаги, указав имена, диагнозы и принятые меры.
На причале корабль встречал врач из госпиталя Королевского Флота, находящегося в Ваенге, и 3 машины. Было решено на первой из них отправить капитана 1 ранга Шербрука и 2 других моряков с наиболее тяжелыми ранениями. Вместе с ними поехал Холланд. Путешествие заняло всего 5 минут, и это было очень кстати, потому что температура воздуха была около минус 18 °C.
Госпиталь вряд ли заслуживал этого названия, это был просто барак, в котором работали два врача, лейтенанты МакЮэн и Робинсон. Они делали все возможное, невзирая на трудности. Было невозможно поднять температуру в палатах и операционной выше 12 °C. Постоянно пропадало электричество, что не позволяло пользоваться рентгеновскими аппаратами. В качестве аварийного освещения использовались аккумуляторные фонари и даже факелы.
В здании не было ванной комнаты, не было прачечной для стирки белья, санитарные удобства были самыми примитивными. К счастью, на «Онслоу» нашлось немного парафина для стерилизаторов. И, несмотря на все это, врачи взялись за дело, и первые несколько дней им практически не пришлось отдыхать.
После того как раненые были отправлены на берег, экипаж «Онслоу» взялся за приведение корабля в относительный порядок. Вечером на борт прибыла русская техническая группа, которая должна была уточнить повреждения и объем ремонта. Группа состояла из двух инженеров ВМФ и симпатичной блондинки. Нина Александровна была не только инженером-конструктором, но и переводчиком.
Осмотр повреждений занял у русских очень мало времени, и самым подозрительным было то, что они не делали никаких письменных заметок. Однако, проведя около 20 минут в офицерской кают-компании, они распрощались очень тепло.
«Онслоу» не мог отойти от причала в Ваенге, потому что паропровод к носовому шпилю был перебит. Русские предложили разместить экипаж на берегу. Но в выделенном ими здании не было никаких удобств, кроме портретов Сталина и Тимошенко. Там не было даже умывальных и туалетов. Эти деревянные будочки были сооружены во дворе, где всегда стоял жуткий холод. В половине комнат не было освещения, и все здание было грязным и запущенным. Учитывая это, было решено «перекантоваться» на корабле.
В воскресенье 3 января на корабль снова прибыла русская техническая группа. На сей раз ее возглавлял инженер-капитан 1 ранга. Нина Александровна снова переводила. Уже в кают-компании она сообщила Тому Мернченту, что ремонт «Онслоу» будет проводиться в Ваенге. Эсминец не будут переводить в Росту, которая находилась на 9 миль ближе к Мурманску и подвергалась ежедневным налетам Люфтваффе.
Позднее Мерчент вспоминал: «Я был очень рад услышать это, но моя радость оказалась очень кратковременной. Буквально через полминуты меня отозвал в сторону инженер-капитан 1 ранга и сообщил, что ремонт будет проводиться в Росте и начнется, как только корабль прибудет туда.
Это показалось мне довольно странным. Когда я передал это переводчице, она только пожала плечами. «Если он так говорит, наверное так и будет», — вздохнула она».
Русские с самого начала не хотели верить, что «Онслоу» вел бой с тяжелым крейсером. Было это неверие искренним, или оно имело политическую подоплеку — не известно. Ведь Сталин был взбешен, когда узнал о решении приостановить конвои до осени. К счастью, на борту нашлось донце одного из 203-мм снарядов «Хиппера», и его показали русским. Они замерили донце и были вынуждены признать очевидное.
8 января «Онслоу» должен был перейти из Ваенги в Росту для ремонта. Траулер «Ноферн Гем», который прибыл вместе с конвоем, был пришвартован к борту эсминца, стоящего у пирса. Шкипер Айсторп начал маневрировать, чтобы освободить дорогу «Онслоу», когда внезапно он услышал звуки горна на крыле мостика. Все крики немедленно смолкли, наступила тишина. Шкипер Бьюкен, который в дни мира работал солистом в Армии Спасения, воздавал должное героическому эсминцу.
После того как «Онслоу» прибыл в Росту, русские, не теряя времени, приступили к ремонту полубака. Часть рабочих верфи были женщинами, остальные были просто мальчишками. Однако все они хорошо знали свое дело.
Через 2 дня, в воскресенье, на эсминце получили сообщение, что король наградил Крестом Виктории капитана 1 ранга Шербрука. Мерчент немедленно построил команду на палубе и зачитал сообщение. Все были глубоко тронуты. Затем Мерчент зачитал им письмо от самого Шербрука. Полуслепой, прикованный к постели, Шербрук писал, что это награда всему экипажу, а не только ему лично.
На следующий день, 11 января, он был доставлен на борт «Обидиента» вместе с остальными тяжело раненными для обратного путешествия. К счастью, все это прошло без инцидентов.
«Онслоу» покинул Ваенгу 29 января вместе с конвоем RA-52. Через 3 дня он отделился и направился в Великобританию «на максимально возможной скорости». Путешествие не обошлось без происшествий. 2 февраля в 14.25 вахтенный офицер суб-лейтенант Бейкер сообщил о 2 кораблях на ONO. Мерчент тоже увидел мачты 2 кораблей на расстоянии примерно 15 миль. Мачты принадлежали крейсерам.
На «Онслоу» осталась только половина команды, полубак сиял свежими заплатками, труба была обмотана тросовыми стяжками. Орудие А не действовало, так как ствол был поврежден, орудие В было просто уничтожено. Мерчент совсем не собирался драться с 2 немецкими крейсерами. Однако о них следовало сообщить, так как конвой находился совсем недалеко. С другой стороны, это могли быть и англичане…
Посмотрев на карту, Мерчент решил все-таки сообщить о 2 немецких крейсерах, но передачу вести на малой мощности, чтобы этот сигнал услышали те самые крейсера и никто больше. Если это англичане, они ответят на такой же малой мощности передатчика. Если это немцы, они ничего не поймут, и тогда Мерчент повторит радиограмму уже на полной мощности, чтобы предупредить Адмиралтейство.
