Жорж Садуль - Всеобщая история кино. Том. Кино становится искусством 1914-1920
В третьей части — самой короткой, но самой сильной — декорация сводится к одной-единственной стене, сложенной из необтесанных камней и потонувшей в тумане, и двери, в которую врывается пурга. Оба героя до ужаса одиноки. Старость оторвала их от мира и восстановила друг против друга. Трагедия одиночества достигает кульминационной точки. Отказ от людей, от общества довел почти до звероподобного состояния этих одичавших людей, закутанных в шкуры. Понятно, какое глубокое впечатление произвел во Франции шедевр шведской кинематографии. Об этом свидетельствует критик той эпохи (Лионель Ландри, „Синеа”, 1921):
„Восхитительное и богатейшее произведение. Там есть все, что может утвердить искусство кино, чем оно может очаровать, взволновать. Прекрасная натура, необыкновенное освещение… Затем эта среда, такая живая… Среди персонажей словно нет ни одного актера, они органически связаны с фильмом… как и темнота, озеро, водопад. И, наконец, человеческая трагедия — нежная, страстная, душераздирающая. Досмотрев фильм до конца, зрители выходили молча, чуть стыдясь своих увлажненных глаз.
Все эти элементы мастерски сочетаются композиционно, как в музыкальном произведении — тема любви, переданная „скерцо”, и народное празднество, — развиваются, рисуя блаженное уединение в „аллегро”, живом, радостном, затем угасают в душераздирающем „адажио”, в монотонном ритме падающего снега. По правде сказать, мне уже не хочется упоминать ни о Шестроме, ни об Эдит Эрастовой. Актеров нет… Это Эйвинд и Эдна, живущие своей сагой, среди снегов, озер и гор…”
Во Франции приветствовали „Горного Эйвинда” как первый фильм, воплотивший идеал киноискусства. Шедевр заслуживал восторженного приема. Немного кинопроизведений, выпущенных в 1917 году, не считая картин с участием Чаплина, и сейчас в наших глазах сохраняют классическое совершенство. И сам Гриффит в „Нетерпимости”, более богатой и красочной, далек от строгой классической простоты.
Прежде чем поставить „Горного Эйвинда”, Шестром экранизировал роман Сельмы Лагерлеф „Девушка с торфяного болота”; в картине снимались Карин Мулландер и Лapc Гансон. В 1918 году он предпринял съемку серий фильмов, в которых экранизировалось произведение знаменитой романистки „Иерусалим”, напечатанное в 1901–1902 годах. В 1918 году вышли на экраны „Сыновья Ингмара”, затем в 1919 — „Карин, Ингмарова дочь”[168]. Шестром не завершил своего замысла; после 1920 года Густав Мулландер продолжил его дело, выпустив фильмы „На восток” и „Потомки Ингмара”. По этому поводу Туре Даглин пишет:
„Сыновья Ингмара” — экранизация двух первых глав романа — был одним из наименее удачных его фильмов. Пытаясь передать национальный характер шведов или даже жителей провинции Далекарлин, Шестром так преувеличил и исказил черты героев, придав им излишнюю грубость, что даже в Швеции его резко критиковали.
Шестрому, вероятно, больше удался фильм „Карин, Ингмарова дочь” — экранизация двух следующих глав „Иерусалима”. Вот что писал об этом Деллюк:
„Карин, Ингмарова дочь” — фильм, где главную роль исполняет река. Многоводная река заливает край — исполнено это с таким талантом, что он переполняет фильм”.
Однако успех картины в стране и на экранах мира далек от успеха фильма „Возница”[169], который Шестром поставил в следующем, 1920 году. В этом фильме Шестром предстает в полноте и зрелости своего таланта, — таким, каким мы воочию видим его в фильмах.
„Твердый и тонкий, как эти деревья севера, стволы которых река несет до городов и которые иногда разрушают мосты” (Деллюк).
Его произведение — типично национальное и все как бы сделано из одного куска.
В противоположность мужественному и мощному таланту великого трагика, Штиллер был женственнее, тоньше и, конечно, интеллектуальнее, но он был не так могуч и самобытен. Штиллер тоже мог быть драматичен, но ему ближе был комический жанр.
Его первый фильм, имевший успех на экранах всего мира, был „Прима-балерина”, действие которого происходило за кулисами крупного оперного театра. В отличие от первых фильмов Шестрома в этом произведении мало национальных черт и действие могло происходить в любом крупном театре любой столицы. Фильм появился во Франции в конце войны и имел некоторый успех, но Деллюк отзывался об этом фильме сдержаннее, чем о „Поцелуях смерти”:
„Шведский фильм „Прима-балерина” характерен большой склонностью к интеллектуальному и той трогательностью, которые несколько германизируют скандинавское кино. В фильме есть хорошие детали, передающие внутренний мир героев. Элегантно исполнена роль балерины (Женни Хассельквист. — Ж. С.). Известно, что танцовщицы очень легко привыкают к кино.
Здесь мы видим балет старинного стиля, в классической романтической манере „Жизели” или „Сильфид”, поставленный по-новому. Свет, оттенки и прозрачность воздуха, медленные движения танцующих фигур гармонично включены в картину. Каждая деталь напоминает Гаварни, а также модернистскую точность, которая присутствует только в набросках больших художников. Нужно посмотреть „Приму-балерину”.
В продолжение того же 1916 года Штиллер экранизировал роман „Михаэль”, принадлежащий перу датского писателя Германа Банга, последователя Ибсена, довольно вяло повествующий о дружбе великого скульптора и его любимого ученика[170], потом он поставил забавную комедию „Любовь и журналистика”; сюжет ее таков.
Известный полярный исследователь (Рихард Лунд), возвратившись из экспедиции, отказывается принимать журналистов, особенно ему противна толстая женщина, одетая в мужской костюм, старающаяся во что бы то ни стало получить от него интервью. Молодая, ловкая журналистка нанимается к нему под видом горничной; она без стеснения роется в его бумагах в поисках материалов для статьи. Тайна раскрывается, исследователь прощает журналистку и женится на ней.
Сюжет поразительно похож на сюжеты американских комедий 1930—1940-х годов. Возможно, что фильм был поставлен под влиянием первых комедий „Трайэнгла” Джона Эмерсона и Аниты Лyc с участием Дугласа Фербенкса. Но всего вероятнее, что тут не следует искать взаимных влияний, здесь один источник: классический бульварный водевиль.
Интрига бедна и условна. Но Штиллер ведет ее превосходно, он умеет режиссировать и игру актеров, правда, немного тяжеловесно, особенно когда стремится к карикатуре. Режиссура первоклассна. Ничего лишнего в монтаже или фотографии, повествование удивительно ясное, кадры, снятые на натуре или в павильоне, скомпонованы великолепно, появление и уход персонажей высокохудожественны. Черты классического шведского фильма „Горный Эйвинд” вновь проявляются, хотя и в иной тональности, в этом кинопроизведении — менее зрелом, но полном прелести и веселья.
Штиллер уже в 1913 году делал попытки снимать комедии (серия „Карлек” — „Современная суффражистка” и другие). Он сделал новую попытку в 1917 году, поставив две комедии, героя которых Томаса Грааля играл Шестром. Это „Лучший ребенок Томаса Грааля” и „Первый фильм Томаса Грааля”. Последняя картина, по мнению Туре Даглина, „может успешно конкурировать с лучшими американскими картинами этого жанра. Кроме того, она показывает, как многогранен и могуч талант Шестрома. Создав в этом году два больших трагических фильма, он превосходно сыграл комедийную роль в фильме Штиллера”.
Очевидно, Штиллер осознал урок „Горного Эйвинда”. Это способствовало тому, что он ориентировался на фильмы, окрашенные национальным духом, где главную роль играет природа.
В фильме „Песня о багрово-красном цветке”[171] снимались Ларе Гансон, Эдит Эрастова и очаронательная Лилебилль Ибсен. Действие происходило на сельском просторе, и, казалось, с экрана веяло ароматом скошенного сена и дремучих сосновых лесов. Идиллические сцены были полны удивительной прелести в этой сенсационной драме.
„Призрачная повозка”, 1920. Реж. Виктор Шестром. В главных ролях Виктор Шестром, Астрил Хольм.
„Призрачная повозка”.
„Сандомирский монастырь”, 1919. Реж. Виктор Шестром. В главных ролях Торе Свенберг, Тора Тейе.
„Песнь о багрово-красном цветке”, 1918. Реж. Морис Штиллер. В главной роли Ларс Гансон.
„Вдова пастора”, 1920. Реж. Карл Теодор Дрейер. В ролях Хильдур Карлберг, Эйнар Ред, Грета Алмрот.
Фильм „Деньги господина Арне” Штиллера[172] (1919) пользовался большим и заслуженным успехом во всем мире. Действие этого исторического фильма (экранизация романа Сельмы Лагерлеф) происходит в XVI веке.
Молодой шотландский капитан и его три товарища бегут из плена — из крепости. Сделавшись разбойниками, они убивают господина Арне, похищают сундук, где он хранил свои бесценные сокровища. Богатые, хорошо одетые убийцы ждут, что какой-нибудь корабль увезет их из здешних мрачных мест. Случай сталкивает капитана с Эльзалиль (Мари Йонсон); девушка влюбилась в убийцу своего отца. Она узнает правду и все же готова бежать с любимым человеком. Но ее терзает горе, и она гибнет.
