Валентин Рунов - Дуэль Верховных Главнокомандующих. Сталин против Гитлера
Верховный на минуту остановился, из-за моего плеча прочитал написанное. В конце фразы добавил собственноручно: «и бить их по частям». Затем диктовка продолжалась:
– «При таких обстоятельствах противнику удалось выйти на тылы 1-й танковой армии, находившейся в районе Алексеевка, Ковяги. Затем он ударил по открытому флангу соединений 6-й гв. армии, вышедших на рубеж Отрада, Вязовая, Панасовка, и, наконец, используя вашу беспечность, противник 20 августа нанес удар из района Ахтырки на юго-восток по тылам 27-й армии, 4 и 5-го гв. танковых корпусов.
В результате этих действий противника наши войска понесли значительные и ничем не оправданные потери, а также было утрачено выгодное положение для разгрома харьковской группировки противника».
Верховный опять остановился, прочитал написанное, зачеркнул слова «используя вашу беспечность» и затем продолжил:
– «Я еще раз вынужден указать вам на недопустимые ошибки, неоднократно повторяемые вами при проведении операции, и требую, чтобы задача ликвидации ахтырской группировки противника, как наиболее важная задача, была выполнена в ближайшие дни. Это вы можете сделать, так как у вас есть достаточно средств. Прошу не увлекаться задачей охвата харьковского плацдарма со стороны Полтавы, а сосредоточить все внимание на реальной и конкретной задаче – ликвидации ахтырской группировки противника, ибо без ликвидации этой группы противника серьезные успехи Воронежского фронта неосуществимы».
По окончании последнего абзаца Сталин пробежал его глазами опять-таки из-за моего плеча, усилил смысл написанного, вставив после «Прошу не» слово «разбрасываться», и приказал вслух повторить окончательный текст.
– «Прошу не разбрасываться, не увлекаться задачей охвата…» – прочел я.
Верховный утвердительно кивнул головой и подписал бумагу. Через несколько минут телеграмма пошла на фронт».
Чаще проекты директив разрабатывались в Генеральном штабе и представлялись на подпись И.В. Сталину. Иногда им делались приписки, вносились правки, в ряде случаев возвращались на доработку или переработку.
Стиль деятельности Верховного Главнокомандующего во многом определялся чертами его характера, привычками, наклонностями.
Ряд черт характера Сталина накладывали в целом позитивный отпечаток на деятельность высших органов военного руководства.
Одна из них – знание дела. «Могу твердо сказать, – отмечал Г.К. Жуков, – что И.В. Сталин владел основными принципами организации фронтовых операций, операций групп фронтов и руководил ими со знанием дела, хорошо разбирался в больших стратегических вопросах. Эти его способности, как Верховного Главнокомандующего, особенно раскрылись начиная со Сталинградской битвы… В руководстве вооруженной борьбой в целом И.В. Сталину помогали его природный ум, опыт политического руководства, богатая интуиция, широкая осведомленность. Он умел найти главное звено».
«Для всех нас, – подчеркивал А.М. Василевский, – постепенно становилось заметным, как он (Сталин. – Авт.) стал все более глубоко мыслить категориями современной войны, исключительно квалифицированно решать вопросы военного искусства. Важной вехой стала Сталинградская битва. Но, пожалуй, в полной мере владеть методами и формами руководства вооруженной борьбой по-новому он стал лишь в ходе сражения на Курской дуге… И.В. Сталин стал хорошо разбираться не только в военной стратегии, что давалось ему легко, так как он был мастером политической стратегии, но и в оперативном искусстве».
Небезынтересен в этой связи эпизод, который описывает А.С. Яковлев. Он произошел на совещании в Ставке при обсуждении кандидатур на должности командующих воздушными армиями. «Оказалось, что Сталин лично не знал предложенного кандидата, и он поинтересовался:
– Ну, а как он – справится? Что из себя представляет?
Заместитель главкома генерал Ворожейкин ответил:
– Да, он подходящий человек.
На что Сталин возразил:
– Что значит подходящий? Дело-то он знает?
Тогда Ворожейкин добавил еще несколько общих данных анкетного порядка.
– Я вас спрашиваю: он дело знает?
– Да, товарищ Сталин, он честный человек.
– Бросьте вы эти эпитеты: честный, подходящий! Мало что честный. Одной честности недостаточно, дураки тоже честные бывают. Нам важно, чтобы он был не только честным, но чтобы дело знал.
Вслед за этим Сталин высказал несколько общих соображений об организационной работе в армии. Он говорил, что современная война требует от военных руководителей больших организаторских способностей… профессиональных знаний. Современный командир должен быть смелым новатором, применять новые методы тактики, знать новое оружие. А некоторые, как показал опыт, не любят нового, свежего, непроверенного и со времен Кира Персидского ходят по проторенной дорожке. Сейчас у такого командира ничего не получится. Так воевать сейчас нельзя».
Стиль деловитости в работе отмечает и М.И. Петров, в годы войны офицер связи с партизанскими соединениями, повествуя о встрече Сталина с командирами партизанских отрядов и руководством Центрального штаба партизанского движения в августе 1942 года и при обсуждении рейда по тылам врага партизанскими соединениями Ковпака и Сабурова.
«Насколько строг был Верховный Главнокомандующий к нам, представителям Ставки, – вспоминал А. М. Василевский, – видно и из следующего: «Маршалу Василевскому. Сейчас уже 3 час. 30 мин. 17 августа, а Вы еще не изволили прислать в Ставку донесения об итогах операции за 16 августа и о Вашей оценке обстановки. Я давно уже обязал Вас, как уполномоченного Ставки, обязательно присылать в Ставку к исходу каждого дня операции специальные донесения…» Так начиналось полученное мною 17 августа 1943 года, оставшееся в моей памяти по сей день послание И.В. Сталина, вызванное тем, что я, находясь в первый день фронтовой операции в войсках армии В.В. Глаголева как представитель Ставки по Юго-Западному и Южному фронтам, задержался с присылкой очередного донесения Сталину на несколько часов.
Направляя на фронты, Верховный Главнокомандующий обычно говорил: «Решение принято, операция спланирована, директивы фронтам даны, и теперь перед Ставкой встает основная задача – помочь командованию и войскам фронтов правильно понять поставленные перед ними задачи, хорошо подготовиться и успешно выполнить их. И это обязаны будете сделать вы, как ответственные представители Ставки».
Об этом же читаем мы и в приведенной ниже выдержке из директивы Ставки по итогам той же Керченской операции в Крыму, направленной фронтам и армиям в мае 1942 года и сыгравшей большую роль при организации и проведении Сталинградской, да и последующих стратегических операций. «Товарищи Козлов и Мехлис считали, что главная их задача состояла в отдаче приказа и что изданием приказа заканчиваются их обязанности по руководству войсками. Они не поняли того, что издание приказа является только началом работы и что главная задача командования состоит в обеспечении выполнения приказа, в доведении приказа до войск, в организации помощи войскам по выполнению приказа командования. Как показал разбор хода операции, командование фронта отдавало свои приказы без учета обстановки на фронте, не зная истинного положения войск. Командование фронта не обеспечило даже доставки своих приказов в армии, как это имело место с приказом для 51-й армии о прикрытии ею отвода всех сил фронта за Турецкий вал – приказа, который не был доставлен командарму. В критические дни операции командование Крымским фронтом и т. Мехлис, вместо личного воздействия на ход операции, проводили время на многочасовых бесплодных заседаниях Военного совета…» И далее: «…задача заключается в том, чтобы наш командный состав решительно покончил с порочными методами бюрократично-бумажного руководства и управления войсками, не ограничивался отдачей приказов, а бывал почаще в войсках, в армиях, дивизиях и помогал своим подчиненным в деле выполнения приказов командования…»
Эти ценнейшие требования, которые Ставка предъявляла к командованию и штабам всех Вооруженных Сил, она распространяла на всех работников Ставки и Наркомата обороны.
Высокая работоспособность, четкость в работе, умение организовать труд, нацелить людей на решение главных задач – одна из черт характера И.В. Сталина.
Действительно, как отмечают современники и как свидетельствуют документы, в течение дня у него проходило пять-семь заседаний ГКО, Ставки, Совнаркома, совещаний с руководителями наркоматов, фронтов и армий, членами ЦК, работниками Центрального штаба партизанского движения, дипломатами, конструкторами, политическими деятелями. Нередко лишь заканчивалось одно заседание, как начиналось другое. Кроме того, он просматривал массу шифровок, других документов военного, дипломатического, политического, хозяйственного характера. Немало времени уходило на переговоры, которые велись с различными категориями руководителей. Характерно, что почти всегда решения по обсуждаемым вопросам принимались немедленно. Большое внимание уделял Верховный Главнокомандующий организации контроля за исполнением, нередко перепроверяя наиболее важные данные.
