Фрэнк Партной - FIASCO. Исповедь трейдера с Уолл-Стрит
Теперь перед Morgan Stanley встал вопрос: как использовать нового партнера, причем время на раздумья было весьма ограничено. Японские институты алкали финансовых инструментов, способных принести сотни миллионов долларов дохода за несколько недель. Мои шефы часто повторяли: «Мы любим отчаявшихся клиентов, они нас возбуждают. Эх, знал бы ты, сколько денег мы на них сделали». Вот такими отчаявшимися и стали японские покупатели. И сейчас группа производных была готова продать им самое святое из всего, что у нее было, совершить наиприбыльнейшую сделку в истории Morgan Stanley.
Я очень хорошо помню, когда впервые узнал об этой особой сделке. Тогда мы с Королевой работали в Нью- Йорке над сделкой с FP Trust, и я спросил ее о токийском бизнесе с производными. В течение нескольких месяцев до этого она не проявляла желания детально обсуждать со мной тайные операции в Токио, но в тот день сочла, что я готов к беседе. Не торопясь, шаг за шагом, описывала она некоторые нюансы сделки (правда, многие подробности я узнал гораздо позже, уже после расставания с фирмой). Смысл состоял в получении мгновенных фиктивных прибылей. Сделкой можно было замаскировать любые финансовые потери.
Королева рассказывала и рассказывала об этой сделке, а мои глаза раскрывались все шире и шире. За свою карьеру я успел повидать подозрительные сделки, некоторые наши операции я осуждал на людях. В частности, я говорил не одному и не двум своим начальникам, что многие продаваемые нами бумаги — всего лишь обманки. Разве можно назвать PERLS, облигации PLUS и FP Trust кристально чистыми? Но по мере того как Королева рассказывала, они начинали казаться мне образцом добродетели. По крайней мере, насколько я знаю, ни Morgan Stanley, ни его клиенты не делали с теми бумагами ничего противозаконного. Теперь же мне говорили о намерении японских клиентов Morgan Stanley провернуть ничем не прикрытое мошенничество.
Я понимаю: обвинение серьезное. В защиту Morgan Stanley можно сказать, что фирма имеет право ткнуть перстом в сторону Японии и рявкнуть: «Это они во всем виноваты». Позже я узнал, что ГПП тщательно собрала со всех клиентов письменные подтверждения истинности сделок и отсутствия со стороны Morgan Stanley противозаконных действий. Одна из десяти заповедей бизнеса с производными гласила: «прикрывай задницу», и Morgan Stanley свято ее чтил. Тем не менее сделки допускали совершенно не прикрытое жульничество со стороны японских инвесторов, и если бы любимая фирма когда-нибудь была бы вынуждена давать объяснения по этому поводу в суде, то даже все письменные подтвержде-
ния клиентов оказались бы плохим прикрытием для ее задницы.
По словам Королевы, сомнительная возня началась с наступлением 1992 года, сразу после того как некоторые японские клиенты понесли значительные убытки. Их очень беспокоил надвигающийся конец финансового года, и они обратились к Morgan Stanley с вопросом: как можно быстро заработать, чтобы скрыть потери? Японским компаниям хотелось узнать, не смогут ли творчески подходящие к делу бухгалтеры, воспользовавшись волшебством производных, превратить плохой год в хороший. Принятые в Японии бухгалтерские стандарты были весьма либеральны, и как японские банки, так и трастовые компании знали: если им каким-то образом удается показывать сделки с фиктивной прибылью, то уж скрыть убытки на годы, а то и десятилетия они как-нибудь сумеют.
Сомневаюсь, что подобное предложение получил только Morgan Stanley. Ходили слухи о том, что немало американских банков уже вовсю проворачивали сделки, приносящие японским инвесторам фиктивную прибыль, и, как мне кажется, многие из этих слухов были оправданы. Я знаю один американский банк, пытавшийся перебить сделку у Morgan Stanley, но мы победили.
Японские фирмы, торгующие ценными бумагами, здорово обогнали американских коллег по части финансового мошенничества. Чуть ли не все подвизавшиеся в этой области японские фирмы считали своим долгом выплачивать японским клиентам не совсем верную сумму вознаграждения для возмещения убытков от неудачных сделок, а весь бизнес с ценными бумагами в Японии строился на жульничестве. Некоторые фирмы были даже связаны с организованной преступностью, и по крайней мере одна из них до сих пор за такие шалости находится под следствием. В Соединенных Штатах мошенничество в области финансов наказуемо, причем иногда — по уголовной статье. В Японии же это явление заурядное и до очень недавнего времени — безопасное.
Тем не менее крупнейшие японские инвесторы, независимо от степени своего отчаяния, не желали больше участвовать в финансовом мошенничестве под прикрытием японских фирм, торгующих ценными бумагами, в частности, потому что вероятность быть схваченными за руку компетентными органами в этом случае возрастала. Инвесторы хотели найти в американских банках авторитетных и надежных партнеров взамен полностью скомпрометировавших себя земляков.
Еще одной, пожалуй более важной, причиной, по которой японские инвесторы обратили взоры на Америку, стала необходимость секретности. Инвесторы хотели быть уверенными в том, что тот, кто поможет им создать фиктивные прибыли, не собирается информировать об этом регулирующие органы. Министерство финансов Японии (МФЯ) могло в любое время проверить японскую фирму, а вот на Америку его юрисдикция не распространялась. МФЯ достаточно жестко вскрывало финансовые злоупотребления независимо от того, приобретали ли они огласку на рынке. Отнюдь не все американские банки заслуживали хоть какого-то доверия, а уж токийские отделения — и подавно. Если вам требовалось провернуть сложную сделку и к тому же сохранить ее в тайне, то в токийском банковском сообществе было только одно место, куда можно обратиться, — Morgan Stanley.
Многих моих коллег нервировала роль нашей фирмы в подобных операциях, но, несмотря ни на что, по сравнению с японскими компаниями, торгующими ценными бумагами, американские инвестиционные банки были просто святыми. В то время как связи между японскими компаниями и организованной преступностью хорошо известны, солидные инвестиционные банки США в связях такого рода никто и никогда не уличал. И я, конечно же, ни разу не слышал о контактах наших сотрудников с токийскими «братками».
Американские инвестиционные банки были не только надежнее, они отличались также более высоким уровнем компетентности и творческим подходом к деятельности. Для создания и доведения до ума механизма получения фиктивной прибыли, годами используемого японскими инвесторами лишь с незначительными отклонениями, требовался банк калибра Morgan Stanley.
Вот до предела упрощенная схема такой сделки. Допустим, вы купили горшок золота за 100 долларов. Половина содержимого горшка — настоящее золото стоимостью 90 долларов, а половина — золото фальшивое, и цена ему— десятка. Если завтра стоимость и настоящего, и фальшивого золота останется неизменной, а настоящее вы продадите за 90 долларов, то получите ли вы прибыль? Нет, ведь настоящее золото стоит 90 долларов, а вы его за эти деньги и продали. Верно?
Нет, неверно. По крайней мере, в Токио. Давайте еще раз. Вы купили горшок золота и «усреднили» цену его содержимого до 50 долларов за каждую половину. На следующий день вы продали настоящее золото за 90 долларов и, готово дело, записали себе прибыль в 40 долларов. Каким образом? Настоящее золото вам обошлось не в 90 долларов, а в 50 — ведь цена-то средняя, и, продав его на следующий день за 90 долларов, вы «заработали» 40. Другими словами, реальной прибыли нет, а по токийским стандартам — считай, есть. Разрешите напомнить: схема отработана на множестве сделок.
Казалось бы, получив на настоящем золоте прибыль в 40 долларов, вам в конце концов даже по токийским правилам придется признать, что вы понесли убыток в 40 долларов на золоте фальшивом. Правильно, но ключевые слова в этой фразе — «в конце концов». Если вам удастся не растрепать всем и каждому, что фальшивое золото принесло всего лишь 10 долларов, в то время как его «усредненная» цена — 50, то потери не всплывут очень и очень долго. В Японии «очень долго» примерно равняется протяженности трудовой биографии. Кого заботит, что фальшивое золото будет пылиться в вашем письменном столе, до тех пор пока вы не уйдете на пенсию? А станете пенсионером — блестящий хлам окажется проблемой для кого-то другого.
Признаться, я был очарован этой схемой — финансовой алхимией на наивысшем этапе развития. Но в только что сказанном кроется небольшая закавыка: отличить настоящее золото от фальшивого очень легко. Регулирующие органы даже в Японии обладают достаточным опытом, для того чтобы схватить за руку инвестора, решившегося на столь простой фокус, поскольку они в состоянии раскопать, что цена каждой половины содержимого горшка не «в среднем» 50 долларов, а 90 и 10 долларов соответственно. Другими словами, они могут сказать: «А половина горшка-то наполнена фальшивым золотом!»
