Пётр Капица - Письма о науке. 1930—1980
Понятно, что Ваше отсутствие, можно сказать, сорвало продвижение этого вопроса. Если бы Вы меня предупредили, что не можете прийти на это заседание, я бы, конечно, постарался его отложить.
Буду Вам благодарен, если Вы ознакомитесь со стенограммами заседания и, совместно с академиком Бардиным, к следующему заседанию Технического Совета 24 января с. г. организуете обсуждение конкретных мероприятий по поднятию вопроса об огнеупорах в нашей промышленности на должную высоту.
Уважающий Вас
Председатель Технического Совета Главкислорода при СНК СССР П. Капица
101) И. В. СТАЛИНУ 11 января 1946, Москва
Товарищ Сталин,
Обращаюсь к Вам как к Председателю Совета Народных Комиссаров.
Назначенный СНК член Технического Совета Главкислорода товарищ Тевосян вчера не пришел на заседание Совета, посвященное вопросам, непосредственно касающимся черной металлургии и внедрению в нее кислорода.
Основной смысл и задачи работы Технического Совета, как я его направляю, заключается в том, что на заседаниях по данному вопросу объединяются наши ведущие научно-технические силы с руководящими организаторами нашей промышленности, которые являются постоянными членами Технического Совета и назначаются СНК.
Привлечь, организовать и заинтересовать наших научно-технических работников — это мое дело и это мне удается. Но вот наших хозяйственников заставить серьезно относиться к этому новаторству мне не всегда удается, для этого, видно, мало одного научного авторитета. Тут только Вы можете мне помочь. Вот я и прошу Вас сказать об этом товарищу Тевосяну, который, конечно, очень хороший и прогрессивный нарком, но если он своим примером не будет показывать серьезного отношения к интенсификации кислородом металлургии, то все его работники будут делать то же. Тогда дело сорвется.
Помогите, пожалуйста.
Ваш П. Капица
Копию моего письма тов. Тевосяну прилагаю.
П. К.
102) И. В. СТАЛИНУ 10 марта 1946, Москва
Товарищ Сталин,
Я познакомился с постановлением «О повышении окладов работникам науки и пр.». От всей души приветствую поднятие научной работы в Союзе, но я не согласен с духом постановления, так как в основу высокой шкалы окладов поставлена не продуктивность научной работы ученого, а его организационная деятельность в области науки. Например, согласно этому постановлению ученый, решивший всецело отдаться научной работе, будет получать оклад не более 9000 руб. (5000 р. + 4000 р. = 9000 р.)[142]. Это имело бы место с покойным академиком А. Н. Крыловым, который терпеть не мог тратить свое время на что бы то ни было, кроме научной работы, и в особенности на администрирование и заседания. С Другой стороны, члены президиума, как, например, академик Образцов, живое воплощение Пушкинского «князя Дундука», будут получать не менее 15 000 р.
Поэтому это постановление поддерживают старую и плохую традицию русской науки, по которой обычно талантливый молодой ученый вначале затрачивает все свои силы на научную работу и выдвигается. Тогда, прельщенный окладом и почетом, начинает занимать административные посты, после чего он быстро начинает отвыкать от научной работы и отдавать свое время администрированию и заседаниям; он вырождается в дундука, и ему, по новому постановлению, за это, как и прежде, причитается наибольшее жалование.
Я думаю, если вообще денежная плата может влиять на продуктивность научной работы (а это, по-видимому, так), то материальное поощрение и жалование ученого прежде всего должны быть в соответствии с его научными достижениями. Поэтому, например, Сталинские премии сделали очень много добра для развития нашей науки.
Конечно, без дундуков в академии не обойтись и от них есть польза: кто-то должен грамотно представительствовать и администрировать. Но я считал бы, что дополнительно к опубликованному постановлению необходимы хорошо продуманные мероприятия, смело поощряющие материально научную работу ученого и отводящие этим работам наиболее почетное место в академии.
Конечно, тут нельзя идти по шаблону; трудность та, что научпая работа не только не поддается расценке, но даже не может быть оценена, как, например, [оценивается] творческая деятельность писателя или художника <...> при продаже напечатанных книг или выставленных картин. Постановление получилось неправильное, по-видимому, не потому, что кто-то хотел поощрять дундуков, а потому, что недостаточно поработали над исканием новых специфических форм и пошли по существующему шаблону, просто щедро увеличив оклады.
Вырождение ученых в дундуков, конечно, известное явление и происходит во всех странах, где есть наука и академии и возможность получать жалование по положению человека, вне оценки его продукции. В Англии и Америке за последние годы начали уже искать выход из этого положения, и нам, конечно, надо учесть их опыт. Так, в Англии создан ряд научно-исследовательских должностей, которые называются Research
Professor, Research Fellow, Research Student[143]. Эти три градации научных работников освобождены от администрирования и только по специальному разрешению могут иметь весьма ограниченную педагогическую нагрузку. На эти должности выбирают с помпой, опубликованием в газетах и пр., и они считаются наиболее почетными. Высшие из них — Research Professor — имеют наиболее высокие оклады из всех существующих в академии или университетах. В Англии их число было ограничено пятью человеками, и они для важности назывались Royal Society Research Professor[144]. Я хорошо знаю «положение» о них, так как был одним из них. Идея этого «положения» — в установлении контроля над продуктивностью научной работы. Для этого, например, каждые пять лет даешь письменный отчет о своей научной работе на рассмотрение специальной комиссии. Заключение комиссии идет в президиум академии, и на его основании происходит переизбрание на следующие пять лет, и так до 60 или 65 лет, потом пенсия. У меня есть печатное положение об этих должностях.
Я не предрешаю, как у нас будут решаться эти вопросы, но для меня совсем ясно, если мы хотим [иметь] в стране сильную науку, то прежде всего ученых надо ценить по их научным достижениям.
Надо выдвинуть лозунг, что академик, который сам научно не работает, больше не ученый.
Надо, чтобы весь дух ученой среды, все поощрения были направлены к тому, чтобы ученый работал научно до конца дней своих и отдавал бы научной работе львиную долю своего времени и сил.
У нас это делал И. П. Павлов, но Павлов поступал так несмотря ни на что, по силе своей воли, а большинству нужен поощряющий импульс, исходящий извне. К созданию этого импульса мы и должны стремиться при организации науки, и, к сожалению, этот принцип упущен в постановлении СНК.
Ваш П. Капица
103) Л. П. БЕРИИ 2 апреля 1940
Заместителю Председателя Совета Министров СССР Л. П. Берия
Товарищ Берия,
Основное затруднение в применении кислорода в металлургии состоит в том, что кислород нужен в очень больших количествах. В энергетике получение электроэнергии в больших количествах было осуществлено с переходом от поршневых машин (прерывного действия) к турбинным машинам (непрерывного действия). Такой переход от периодических к непрерывным процессам есть один из основных законов развития современной техники. Поэтому, решая проблему получения кислорода в больших количествах, я и направил свои усилия на получение кислорода турбинным методом вместо существующего, основанного на поршневых машинах.
Сперва нам удалось доказать преимущества турбинных методов, решив проблему получения жидкого кислорода в больших количествах. В прошлом году была пущена Балашихинская турбокислородная установка, дающая в 3—4 раза больше жидкого кислорода в одном агрегате, чем крупнейшие поршневые установки прежнего типа. Она успешно и надежно работает уже больше года.
Конечно, наибольшее значение имеет для нас решение проблемы получения газообразного кислорода. Над решением этой проблемы турбинным методом мы работали последний год, и сейчас разработанная у нас в институте установка для получения газообразного кислорода такого типа, я думаю, уже дает удовлетворительное решение этой задачи.
Решать такие проблемы я считаю правильным сперва на маленькой установке. Это дает возможность быстро, по ходу эксперимента, ее переделывать и в лабораторных условиях тщательно изучать происходящие в ней процессы и проверить правильность теоретических расчетов.
Осуществление установки малого размера, хотя она и не такой эффективной выходит, как большая, на самом деле труднее. Но затраченные усилия вполне себя оправдывают, так как дают возможность проверить теорию расчетов, показатели и таким образом получить необходимые данные для уверенного проектирования машин больших размеров и предсказать их показатели < — >
