Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга третья. Январь 1943 – январь 1944 - Геннадий Леонтьевич Соболев
Особенно упорные бои развернулись за Шлиссельбург. 15 января 330-й полк 86-й стрелковой дивизии овладел важным пунктом на подступах к городу – Преображенской горой, а рано утром 16 января подразделения полка ворвались на южную окраину Шлиссельбурга. Вместе с бойцами штурмовых отрядов действовали артиллеристы, которые своими орудиями прямой наводкой пробивали каменные стены зданий, где засели фашисты, освобождая дом за домом, квартал за кварталом. Бои за освобождение Шлиссельбурга продолжались и на следующий день. Нашей пехоте помогали своим огнем и артиллеристы крепости Орешек, которые еще до наступления получили письмо от воинов 86-й стрелковой дивизии. «Вы, дорогие товарищи, – говорилось в этом письме, – заняли передовое место в рядах бесстрашных бойцов за Ленинград. С вашей помощью враг был остановлен. Каменные стены крепости крошатся, ломаются, но вашей воли к борьбе не сломить никому. Ваша доблесть и мужество будут записаны на стенах золотыми буквами: „Здесь в 1941-1943 гг. вели смертельный бой с немецко-фашистскими оккупантами советские героические богатыри за нашу святыню – город Ленина“»[563]. Письмо воодушевило воинов гарнизона, которые почти 500 дней не только удерживали древнюю крепость Орешек, но и постоянно наносили врагу большой урон. И теперь они с открытых позиций вели прицельный огонь по опорным пунктам противника, помогая нашим бойцам продвигаться вперед[564].
Уступая с каждым днем свои позиции на ленинградском и волховском направлениях, противник вымещал свою злобу на мирном населении Ленинграда. 14 января 1943 г. его дальнобойная артиллерия выпустила по городу более 300 снарядов, в результате чего было убито и ранено свыше 100 человек. Интенсивным был обстрел и на следующий день – в городе разорвалось 179 снарядов и опять были жертвы среди ленинградцев. Однако варварский обстрел не помешал рабочим «Ленмостстроя» закончить ремонт Дворцового моста, получившего серьезные повреждения во время бомбежки города 6 января 1942 г. С 15 января движение по мосту полностью возобновилось[565].
В эти дни ударная группировка Волховского фронта, преодолевая упорное сопротивление противника, километр за километром продвигалась навстречу войскам Ленинградского фронта. После тяжелых боев части 128-й стрелковой дивизии овладели дер. Липки. Во время боев между Рабочими поселками № 5 и № 6 артиллеристы 2-й ударной армии подбили один из опытных образцов тяжелого немецкого танка T-IV («Тигр»). Специальной группой во главе со старшим лейтенантом Косаревым в ночь на 17 января танк был отбуксирован в расположение наших войск, благодаря чему удалось получить полное представление о тактико-технических данных нового немецкого танка[566].
К вечеру 16 января расстояние между передовыми частями Ленинградского и Волховского фронтов не превышало одного километра. И тогда немецкое командование пошло на крайние меры, приказав всем находящимся южнее Ленинграда дивизиям снять по батальону и срочно направить их в эпицентр сражения. И снова артиллерийскому обстрелу подвергся Ленинград, по которому 16 января 1943 г. было выпущено 433 тяжелых артиллерийских снаряда, и опять были жертвы среди мирного населения[567].
17 января стало окончательно ясно, что отчаянное сопротивление немцев вот-вот будет сломлено. В этот день подразделения 372-й стрелковой дивизии Волховского фронта вышли с боями к Рабочему поселку № 1, к которому спустя некоторое время подошла наступавшая с запада 123-я стрелковая бригада Ленинградского фронта. Чуть южнее упорно оборонявшиеся части противника оказались блокированными в Рабочем поселке № 5 – с запада 136-й стрелковой дивизией Ленинградского фронта и с востока 18-й стрелковой дивизией Волховского фронта. К вечеру наши войска захватили Рабочий поселок № 4 и станцию Синявино. Теперь коридор между войсками Ленинградского и Волховского фронтов составлял менее одного километра, который немецкое командование защищало из последних сил, выводя через него на юг к Синявинским высотам свои уцелевшие части[568].
Ранним утром 18 января 1943 г. 123-я стрелковая бригада Ленинградского фронта в результате стремительной атаки овладела Рабочим поселком № 1, и в 9 час. 30 мин. ее первый батальон встретился на восточной окраине поселка с первым батальоном 1240-го полка 372-й стрелковой дивизии Волховского фронта. «Я видел, с какой радостью бросились навстречу друг другу бойцы фронтов, прорвавших блокаду, – вспоминал наблюдавший эту встречу Г. К. Жуков. – Не обращая внимания на артиллерийский обстрел противника со стороны Синявинских высот, солдаты по-братски, крепко обнимали друг друга. Это была воистину выстраданная радость»[569]. В это время части 136-й стрелковой дивизии Ленинградского фронта обошли с юга и севера Рабочий поселок № 5, и в 11 час. 45 мин. передовые подразделения 269-го стрелкового полка Ленинградского фронта и 424-го стрелкового полка Волховского столь же радостно по-братски поздравляли друг друга с долгожданной победой. 18 января в 14 час. в Шлиссельбурге над полуразрушенной колокольней взвился красный флаг, который укрепил солдат 330-го стрелкового полка 86-й стрелковой дивизии Ленинградского фронта М. Г. Губанов. Из крепости Орешек, которой немцы так и не смогли овладеть, хотя она находилась всего на расстоянии 180-200 м от их позиций, в этот день был сделан последний выстрел[570].
К концу дня 18 января 1943 г. все южное побережье Ладожского озера шириной 8-11 км было освобождено от вражеского присутствия. Блокада Ленинграда была прорвана. Хотя до его полного освобождения оставался еще целый год, значение этой узкой полоски земли, отвоеванной в кровопролитных январских боях 1943 г., было исключительно велико. Это была не только победа возмужавших в боях воинов Ленинградского и Волховского фронтов, но и стойкости всех защитников города-фронта. Поздним вечером 18 января по радио было передано срочное сообщение Совинформбюро о прорыве блокады Ленинграда. В ту историческую ночь Ленинград не спал. «Великая волна радости захлестнула великий город, – писал Н. С. Тихонов. – Всю ночь звонили телефоны, всю ночь собирались люди и плакали от радости и говорили и не могли наговориться, потому что пришла радость и нельзя было молчать. Радио работало всю ночь и его живой голос словно говорил со всеми жителями города, как с самыми близкими и дорогими. Незнакомые люди обнимались и поздравляли друг друга с чудесной вестью. Ленинград славил своих победителей. Мысли всех неслись к фронту, и сам город, сверкая морозными узорами своих великолепных зданий, вставал в новой красоте»[571].
Весть о прорыве блокады Ленинграда, по выражению О. Ф. Берггольц, «обдала совершенно небывалой, острой и горькой в то время радостью…»[572] Выступая по ленинградскому радио спустя несколько часов после получения этой долгожданной вести, она говорила: «Блокада прорвана! Мы давно ждали этого дня. Мы всегда верили, что он будет.
