Сборник - Император Николай II. Тайны Российского Императорского двора (сборник)
В воспоминаниях князя императорской крови Гавриила Константиновича (второго сына К.Р.) читаем по этому же поводу следующее: «В феврале 1900 года в Эрмитажном театре был поставлен “Гамлет”, и я помню, как в вечер спектакля, когда отец уехал в театр (он играл самого Гамлета), лакей Крюков с большим трудом внес в гостиную родителей мраморный бюст Офелии: это был подарок матушки – отцу. Он должен был увидеть его, вернувшись со спектакля.
В офицерском собрании Измайловского полка театральные представления происходили на складной сцене – подарок знаменитого актера Александринского театра В.Н. Давыдова. Давыдов почти всегда режиссировал спектакли “Досугов”». (Великий князь Гавриил Константинович. В Мраморном дворце: Из хроники нашей семьи. СПб., Дюссельдорф, 1993. С. 12.)
Со своей же стороны отметим, что в 1900-е гг. великий князь Константин Константинович выступал главным образом как переводчик пьес классического репертуара и драматург. Его перевод шекспировского «Гамлета» многими специалистами был признан классическим. Он создал три крупных произведения на библейскую тему: драматический отрывок «Возрожденный Манфред», поэму «Себастьян Мученик» и драму «Царь Иудейский» (замысел последней был подсказан П.И. Чайковским). Сам великий князь играл заглавные роли на сценах дворцовых театров (Китайского – в Царском Селе, Эрмитажного – в Санкт-Петербурге). В любительских спектаклях, где участвовали также его дети, придворные, гвардейские офицеры, сыграл роли Гамлета, Генриха IV, Иосифа Аримафейского и др.
Творческая и служебная деятельность К. Р.
В поэтическом творчестве Константина Константиновича особняком стоит его военная лирика. В его дневниковых записях имеется масса свидетельств того, как он знал, любил и понимал суть рядового солдата. Великий князь занимается с неграмотными новобранцами, обучая их составлять отдельные слова, читает солдатам книги, проявляет заботу об их здоровье, пробует солдатскую пищу, ходит с ними на стрельбище и т. п. В его дневнике от 7 февраля 1884 г. имеются строки с выражением заветной мечты: «Когда-то я добьюсь, что и солдаты будут видеть во мне не только начальника, но и своего человека?» Он пытается достичь этой цели всю свою жизнь. Известно, что великий князь Константин Константинович подал Всеподданнейшую записку императору Николаю II «О доверии к солдату», пытаясь всеми своими силами облегчить положение рядовых, порой замордованных целым рядом запретов и вековых условностей. В частности, он подчеркивал: «Солдат есть имя общее, знаменитое. Солдатом называется и первый генерал, и последний рядовой…» Та к учили 50 лет назад. Теперь учат, что «звание солдата высоко и почетно».
Из этого видно, что взгляд на важное значение и благородство признания солдата как был, так и доныне остается возвышенным и полным достоинства. Такой взгляд обязывает воспитывать в новобранце возвышающие и облагораживающие душу чувства и возвращать его из армии народу просвещенным и проникнутым твердыми и сильными убеждениями…
Высокому взгляду на значение солдата должны, казалось бы, отвечать доверие, уважение и почет…
То ли мы видим?
В действительности солдат не только не окружен уважением и почетом, но и не пользуется хотя бы самым ограниченным доверием даже ближайших своих начальников…»
К таким выводам приходит великий князь Константин Константинович, имея за плечами собственную долголетнюю военную службу, знание ее деталей повседневности и обыденности. Это нашло отражение в его литературном творчестве, в «Очерках полковой жизни» и «Солдатских сонетах». Стоит отметить, что его знаменитое стихотворение «Умер, бедняга…» стало народным. Его пели многие инвалиды войны и простые солдаты как народную песню. До революции в России это произведение стояло в программе многих знаменитых хоров, выступающих на известных театральных сценах. Эта песня была любимой в репертуаре популярной эстрадной певицы Надежды Васильевны Плевицкой. (1884–1941). Даже Царская семья Николая II, находясь под арестом в далеком Тобольске и Екатеринбурге, часто грустно напевала эти слова, которые трогали душевные струны каждого простого смертного человека до слез. Спустя много лет, уже после Второй мировой войны, можно было услышать в электричках или на базарах знакомый напев калек и нищих: «Умер, Бедняга! В больнице военной долго родимый лежал, эту солдатскую жизнь постепенно тяжкий недуг доконал».
Сам Константин Константинович критически относился к своему творчеству, что видно по его дневниковым записям: «Иногда меня берет сомнение… не впадаю ли я в сентиментальность, не выйдет ли у меня игрушечный, пасторальный солдатик? Страшно! Я придаю этим стихам немалое значение».
Великий князь получил известность как талантливый поэт, переводчик, драматург. Собственные стихи он начал писать еще в юношеском возрасте. Во время поездки в Крым (в Ореанде) в мае 1879 г. он сочинил первое удачное (хотя были и более ранние 1876–1878 гг.) стихотворение, которое было опубликовано в августовском номере 1882 г. журнала «Вестник Европы»:
Задремали волны,Ясен неба свод;Светит месяц полныйПод лазурью вод.
Серебрится море,Трепетно горит…Та к и радость гореЯрко озарит.
Оно было подписано криптонимом К. Р. (Константин Романов). Заметим, что впоследствии это стихотворение положит на музыку знаменитый композитор Сергей Васильевич Рахманинов (1873–1943). Таким образом, Константин Романов незаметно вошел в русскую поэзию и литературу. Однако его отец, великий князь Константин Николаевич, не одобрял увлечение сына. Это выяснилось при следующих обстоятельствах свидания отца и сына в Италии в октябре 1882 года.
Встретившись в Венеции, Константин Константинович осторожно спросил отца, ожидая, возможно, заслуженной похвалы:
– Ты читал мои стихи о Венеции?
То, что произошло дальше, Константин Константинович с горечью записал в своем дневнике: «Он отвечал, что видел в “Вестнике Европы” стихотворения К. Р., между прочим, “Баркароллу”, и что каждый раз эти стихотворения возбуждали в нем самое неприятное чувство, что стыдился меня».
Сын в большом смущении и недоумении промолчал, потупив глаза в землю. Константин Николаевич назидательно объяснил сыну, что в детстве также баловался сочинением стихов под впечатлением всемирно известных баллад Иоганна-Фридриха Шиллера (1759–1805). Сестры и мать его поэтические наклонности одобряли. Однако когда об этом узнал его отец, император Николай I (1796–1855), то он впал в гнев и сделал ему строжайший выговор, выразившийся словами: «Mon fils – mort plus tot que poete» («Мой сын – лучше мертвый, чем поэт»). По мнению Николая I: «Великий князь не имел права заниматься ничем, кроме государственной службы». Самодержца Российской империи, по большому счету, понять было можно. Ему, вероятно, хватало и без того своих забот, что делать с неугомонными и строптивыми поэтами А.С. Пушкиным (1799–1837) и М.Ю. Лермонтовым (1814–1841).
С тех пор эта «больная тема» была закрыта для обсуждения с отцом, но от своего намерения стать поэтом К. Р. не отказался. Он в этот период попытался отпечатать типографским способом маленькую книжку своих сочинений в Греции, направил несколько стихотворений в «Русский вестник». Его талант заметили. Так, например, граф Сергей Дмитриевич Шереметев (1844–1918), председатель Археографической комиссии, в мемуарах об императоре Александре III отмечал: «Я помню завтрак в Гатчине, на котором был великий князь Константин Константинович. Он был дежурным флигель-адъютантом и провел сутки в Гатчине. Перед тем только что вышло его произведение “Факир”, в котором воспевается человек, служащий идее, уже устарелой и всеми забытой. Но он все верит в нее и стоит непоколебимо с протянутой рукой в ожидании прилета птиц, но ждет их напрасно. Но он не изменяет себе и таковым умирает. На этом стихотворении было обозначено “Гатчина”, такого-то числа. Говорили о поэтах. Чуть ли не тогда Государь высказал особенное сочувствие новому стихотворению А. Майкова “Грозный”. Сам Государь перешел на стихи в[еликого] к[нязя] Константина и заговорил о них. Он похвалил автора и добавил: “А ты написал это в Гатчине?” Я невольно взглянул на него, когда он это сказал, и что-то неуловимое промелькнуло в его выражении. “Да, в Гатчине, – ответил Константин Константинович, – у меня было много свободного времени”». (Шереметев С.Д. Мемуары. // Александр Третий: Воспоминания. Дневники. Письма. М., 2001. С. 335–336.)
Прошло некоторое время. В 1886 г. в Санкт-Петербурге в количестве 1 тыс. экземпляров был выпущен первый в России сборник – «Стихотворения К. Р.». Константин Константинович ждал этого момента с нетерпением и записал в дневнике 26 июня 1886 г. следующее: «Из Государственной типографии прислали два первых экземпляра моих стихотворений, всю тысячу пришлют на днях. Обертка удалась прекрасно». Небольшой по формату сборник был напечатан на лучшей бумаге и насчитывал 228 страниц. Стихи были расположены в хронологическом порядке за 1879–1885 гг. В начале августа великий князь выкупил из типографии весь тираж. Книга практически в продажу не поступала, а была разослана им по списку: августейшим родственникам, друзьям и людям искусства, которых Константин Константинович ценил и мнение которых ему было дорого (в том числе поэтам А.А. Фету, Я.П. Полонскому, Ап. Н. Майкову, композитору П.И. Чайковскому и др.). Константин Константинович в памятный день своего тридцатилетия (10 августа 1888 г.) сделал запись в дневнике: «Жизнь моя и деятельность вполне определились. Для других – я военный. Для себя же – я поэт. Вот мое истинное призвание». Стоит отметить, что до конца жизни он сохранил привязанность к поэзии. Позже еще выходили поэтические сборники и отдельные произведения великого князя: «Новые стихотворения К. Р. 1886–1888)» (СПб., 1889); «Себастьян-мученик: Стихотворение» (СПб., 1898); «Третий сборник стихотворений К. Р. 1889–1899» (СПб.,1900); «Стихотворения, 1879–1885» (СПб., 1909), «Кантата на двухсотлетие со дня рождения М.В. Ломоносова» (СПб., 1911); «Стихотворения 1900–1910)» (СПб., 1911); «Стихотворения, 1879–1912» (в 3-х томах. СПб., 1913). В 1915 г. в Петрограде были изданы: сборник великого князя «Избранные лирические произведения» и «Критические отзывы: Литературно-критические статьи о русской поэзии за 1905–1913». Многие стихи «К. Р.» привлекли внимание известных композиторов (П.И. Чайковского, А.К. Глазунова, С.В. Рахманинова, Ц.А. Кюи, Р.М. Глиэра и др.), были положены на музыку и стали любимыми романсами в России. Среди них: «Сирень», «Повеяло черемухой», «О дитя, под окошком твоим я тебе пропою серенаду», «Растворил я окно». П.И. Чайковский, с которым Константин Константинович был дружен долгие годы и которому посвятил стихотворение, написал на его стихи 8 романсов. Всего же на музыку было положено около 70 его произведений.
