Елена Коровина - Москва: мистика времени
Жильцы заметили, что 11-й подъезд их дома нежилой – вечно закрытый, в нем нет ни квартир, ни даже лифтов – только лестница, уходящая вверх и спускающаяся невесть куда в подвальные помещения. Из этого подъезда можно было через подвалы попасть в любой другой подъезд, а потом через тайные проходы между стенами – в любую квартиру. Конечно, жильцы и так подозревали, что вахтеры и лифтеры – агенты НКВД, а в жилой части дома есть тайные квартиры для чекистских нужд – для того, чтобы беседовать с осведомителями, прятать тайных агентов и пр. Но тотальная слежка за ВСЕМИ жильцами явилась болезненным открытием.
Но уж таково было время с его поисками контрреволюционеров и «врагов народа». Ясно, что подобный дом строился не абы как. Курировал стройку лично Г. Ягода – один из главных руководителей органов госбезопасности, нарком внутренних дел СССР (с 1934 по 1936 год). Опять он же лично курировал и аресты «врагов народа», и репрессии «врагов революции», в которых к 1930-м годам обратились те, кто эту революцию и делал в 1917-м.
Так что боялись жильцы Дома на набережной не зря. Интерес Ягоды к ним был детален. Теперь владельцы квартир менялись, как в калейдоскопе. Одних увозили семьями на расстрел или в лагеря, другие вселялись. Теперь уже неохотно, с опаской, но по особой разнарядке. Разве от нее откажешься?..
Семья Федотовых въехала в квартиру правительственного дома в середине 1930-х годов. На самом деле она не была высокопоставленной. Коммунист Федор Каллистратович Федотов хоть и старался, но в партийные боссы не выбился. А в конце 1930-х годов его послали на Алтай, где он и умер от разрыва сердца. Супруга же его с маленьким сыном осталась в Москве в Доме на набережной. Но должность занимала наискромнейшую – работала костюмершей в одном из московских театров. Не потому ли эту семью не коснулись репрессии? Однако именно в этой семье подрастал мальчик, удивлявший тех, с кем он соприкасался.
Лева Федотов родился 10 января 1923 года и рос необычайным человеком. Его не привлекали мальчишеские проказы. Зато он читал взахлеб – и не какую-нибудь приключенческую, а философскую литературу – труды древних греков, например. И еще он вел дневник.
Дневник, конечно, ведут многие школьники. Сейчас это именуется личными страницами в Интернете. Но раньше дневники велись письменно от руки, и это являлось весьма развитым способом познания как мира, так и самого себя. Страницы дневников заполнялись новостями, деталями и описаниями событий, интересных только самому автору, ну, может, еще и горстке его близких друзей. Конечно, во все века имелись еще и литературные, мемуарные, профессиональные дневники, но не о них речь. Детям-школьникам интересны их личные события и переживания. Что сказал учитель, что сделали родители, как отреагировала девочка с первой парты, которой так хочется сказать что-то хорошее, но вместо этого изо рта вылетает очередная грубость. Словом, все то, что взрослые называют очередной ерундой или глупостью.
Но дневники московского школьника Левы Федотова – 15 общих ничем не примечательных тетрадей, заполненных убористыми, легко читаемыми строками с середины 1930 по середину 1941 года, – построены по иному принципу. Нет, конечно, там есть и школьные новости, и красочные детали событий, происходящих с обычным мальчиком, а потом и юношей, но часто эти детали простой жизни соседствуют с совершенно невероятными утверждениями, касающимися глобальных мировых и политических вопросов. Впрочем, то, что они невероятны, думалось только в то время, когда писался дневник. Потом же стало ясно, что они по-настоящему пророческие, ибо отображают Будущее.
Чего стоит, например, запись от 27 декабря 1940 года:
«– Мы здесь такую волынку накрутили, – сказал я, рассматривая 1-ю газету, – что с таким же успехом могли обещать ребятам организованного нами полета на Марс к Новому году!..
– А чем плохая мысль? – сказал Борька. – Если бы осталось место, мы могли бы и об этом написать…
– Только потом добавить, – продолжал я, – что <…> этот полет отменяется и ожидается в 1969 году в Америке!»
Как вам такой пассаж в 1940 году? Школьник Федотов пишет свои слова о полете с Земли на другой космический объект походя, он просто ответил приятелю. Но как – с каким чувством полной уверенности: будет так и не иначе! Еще надо отметить, что в те времена дети Страны Советов видели в мировых лидерах только свое Отечество. Любой другой школьник сказал бы, что полет будет конечно же в СССР. Но не Лева Федотов. Он-то ясно видел, что корабль взлетит в 1969 из Америки. Он что, не патриот?!
Да, патриот, патриот, но… еще и юный пророк. А пророкам невозможно говорить неправду.
Хотя кое в чем Лева ошибся: в 1969 году состоялся американский полет не на Марс, а на Луну. Видно, по молодости лет и пророки ошибаются в деталях.
Однако в своем самом значимом пророчестве Лев Федотов не ошибся. Наверное, уже повзрослел, хотя прошло всего-то полгода. Но это было время, когда и день мог посчитаться за год, а уж год – вообще за целую жизнь. В начале 1941 года 18-летний юноша начал писать целые страницы о. будущей войне. И что самое поразительное: каждая его строка сбылась впоследствии. Немудрено, что обнаруженные во времена «оттепели» его дневники произвели сенсацию. С подачи известного писателя Юрия Трифонова выдержки из них были напечатаны во многих газетах и научно-популярных изданиях. И выяснилось, что простой школьник предсказал не только время начала Великой Отечественной войны, но и ее развитие.
Тут стоит вспомнить, что атмосфера тех лет хоть и была напряженной, но о возможной грядущей войне говорили с энтузиазмом, почти в восторгом. Общество тех лет безоговорочно верило партийной пропаганде, что если война начнется, то доблестная Красная армия в тот же день отбросит врага и перейдет к ведению боев на его территории. Ну а доблестная советская авиация тут же поразит врага в его логове. Так что война окажется краткой и победоносной. Фильмы, романы, газетные статьи взахлеб рассказывали о подобном сценарии. Ну а к началу 1941 года уже со слов самого Сталина было известно: войны вообще не будет. Советский Союз и фашистская Германия, заключившие пакт о взаимном ненападении, братья навек.
И вдруг запись в дневнике Левы Федотова от 5 июня 1941 года:
«Я думаю, что война начнется во второй половине этого месяца или в начале июля, но не позже… Я готов дать себя ко вздергиванию на виселицу, но я готов уверить любого, что немцы обязательно захватят все эти наши новые районы (то есть земли, вошедшие в состав СССР по пакту Молотова – Риббентропа 1939 года) и подойдут к нашей старой границе. Очевидно, у старой границы они задержатся, но потом вновь перейдут в наступление, и мы будем вынуждены придерживаться тактики отступления. Поэтому нет ничего удивительного, что немцы вступят и за наши старые границы и будут продвигаться, пока не выдохнутся. Вот тогда только наступит перелом, и мы перейдем в наступление».
Да полно, мальчик ли писал такое – и на фоне всеобщего энтузиазма военного шапкозакидательства?! Такие аналитические строки по плечу военным теоретикам, а не московскому школьнику. Да кто он такой был, этот Лева Федотов?
«Как это ни тяжело, но вполне возможно, что мы оставим немцам даже такие центры, как Житомир, Винница, Витебск, Псков, Гомель… Минск мы, очевидно, сдадим; Киев немцы также могут захватить, но с непомерно большими трудностями. О судьбах Ленинграда, Новгорода, Калинина, Смоленска, Брянска, Кривого Рога, Николаева и Одессы – городов, лежащих относительно невдалеке от границ, я боюсь рассуждать. Правда, немцы, безусловно, настолько сильны, что не исключена возможность потерь и этих городов, за исключением только Ленинграда.
То, что Ленинграда немцам не видать, это я уверен твердо. Ленинградцы – народ орлы! <…> Окружить Ленинград, но не взять его, фашисты еще смогут… окружить Москву они, если бы даже и были в силах, то просто не смогут… За Одессу, как за крупный порт, мы должны, по-моему, бороться интенсивнее, чем даже за Киев… и я думаю, одесские моряки достойно всыпят германцам… Если же мы и сдадим по вынуждению Одессу, то… гораздо позже Киева».
И ведь это строки не Советского информбюро, а простого юноши. И он писал их в то время, когда на страницах главной газеты СССР «Правда» от 14 июня 1941 года появилось возмущенное опровержение ТАСС, где говорилось, что слухи о скорой войне СССР и Германии абсолютно бессмысленны. Да и весь советский народ был уверен, что гитлеровцы не рискнуть напасть. И вдруг запись Федотова от 21 июня 1941 года – неотвратимо трагическая:
«Я чувствую тревожное биение сердца, когда думаю, что вот-вот придет весть о вспышке новой гитлеровской авантюры. Откровенно говоря, теперь, в последние дни, просыпаясь по утрам, я спрашиваю себя: «А может быть, в этот момент на границе уже грянули первые залпы?» Теперь нужно ожидать начала войны со дня на день».
