Людмила Шапошникова - Австралоиды живут в Индии
Агастья скромно потупился, ожидая похвалы. И тут Великий бог взорвался.
— Ты смеешься, что ли, надо мной? — гремел он. — Сколько раз можно уничтожать одно и то же племя? Только наладишь с ними отношения, а их раз — и нету! То Шива, то ты! Перестанете вы мне морочить голову или нет? Сейчас же верни их обратно! Знать ничего не хочу!
И Великий бог, круто повернувшись, зашагал по тропинке прочь от мудреца. Агастья просто не ожидал такого. Ноги у него подкосились, и он сел в траву. Он не помнил, долго ли он так сидел. Солнце уже клонилось к закату, а мудрец все не мог придумать, как вернуть каникаров обратно. Наступила ночь, и Агастья развел костер.
Языки пламени плясали у него перед глазами, и порой ему казалось, что это пляшут каникары.
— Ну что ж, — сказал Агастья. — Поколдуем с огнем. Все равно надо с чего-то начинать.
И он стал читать над огнем заклинания. Он их читал, он их пел и даже приплясывал. Но огонь как будто смеялся над ним. Прошло полночи, и Агастья устал. «Прочту последнее заклинание, — сказал он, — а потом попробую что-нибудь другое». И последнее заклинание оказалось самым сильным. Языки пламени поднялись высоко, почти к самым звездам. И в этих языках вновь заплясали каникары. Теперь они были совсем как настоящие. И вот первый каникар выпрыгнул из огня, за ним второй, третий. И вскоре все племя собралось вокруг веселого костра.
— Уф! — сказал Агастья и вытер пот со своего высокого лба.
Он был очень рад, что эксперимент принес желаемый результат. И радость сделала добрым его сердце. Взамен лука и стрелы, которые были безвозвратно утеряны во время этих бурных событий, Агастья подарил каникарам лук-пращу и железную кокору, издававшую скрипучие звуки. Он научил каникаров под кокору читать заклинания и даже пригласил некоторых из них к себе в ученики.
И вот ученики-каникары присоединились к ученикам-браминам Агастьи. Брамины были этим очень не довольны. Они знали, что каникары хорошие лекари и способные ученики. Они завидовали каникарам и не хотели, что бы те постигли мудрость Агастьи в лечении. Да и сам Агастья уже раскаивался в своем опрометчивом решении. «Каникар брамину не товарищ, — размышлял он. — Брамины — люди достойные, принадлежат к высокой касте. А каникары — низкое племя, полуракшасы. И зачем я с ними связался?» Однако расправиться с каникарами так, как он сделал в прошлый раз, Агастья боялся. Ему не хотелось вновь обсуждать этот вопрос с Великим богом. Но Агастья был все-таки мудрецом, и он нашел выход.
В один прекрасный день он стал жаловаться на недомогание. Ученики собрались вокруг больного учителя, и Агастья велел приготовить целебное масло для него. Брамины и каникары приготовили такое масло. Но Агастья выздоровел от браминского масла. А каникарам сказал, что они лгуны и никогда не умели лечить. И никогда не смогут лечить, потому что только брамины в состоянии постигнуть тайны врачевания. Ученики-каникары сидели, низко опустив головы, и слушали мудреца. Они знали, что тот говорит неправду, но не смели ему возразить. А брамины злорадно смеялись и тоже называли их лгунами. Потомки этих браминов продолжают и сейчас считать каникаров лгунами и не признают их лекарского искусства. Вот как отомстил Агастья каникарам.
Но каникары обошлись и без Агастьи. Ничего хорошего, кроме неприятностей, они от этого мудреца не видели. Они продолжали, как и другие племена, жить в джунглях и заниматься своим делом. И племя разрасталось. Каникары спустились с гор в лесистые долины. Но и в горах оставалось немало их. Потом настали иные времена. В джунгли пришли люди с мечами, стали забирать землю, а каникаров пытались превратить в рабов. Каникары уходили в глубь леса, но люди с мечами настигали их и там. Появились правители-раджи, и самым могущественным среди них был махараджа Траванкура. В те времена горные каникары назывались «кодукани», или «короли леса», а те, кто жил в долине, назывались «надукани», или «долинные каникары». Но и «кодукани» и «надукани» были единым племенем. А когда племя большое и единое, то и подчинить его трудно.
Махараджа Траванкура был хитер, как лиса. Он послал своих людей к кодукани, и те стали говорить им, что кодукани и надукани — разные племена. Они принесли серебряный браслет вождю кодукани от махараджи и сказали, что отныне вождь горных каникаров равен махарадже. Но за это равенство они потребовали признать долинных каникаров «низкими» и недостойными горных. Так хитрый раджа разделил племя и заставил тех и других служить ему. С тех пор нет свадеб между кодукани и надукани. Горцы не прикасаются к пище, которая готовится в хижинах долинных каникаров, ибо пища эта «нечистая». Так, разбив и ослабив племя, махараджа превратил и «высоких» и «низких» в своих слуг. Горные каникары добывали для махараджи и его приближенных тигровые шкуры, бивни слонов, собирали мед и ценный кардамон. А долинные каникары стали обрабатывать поля махараджи и помещиков. И те и другие должны были беспрекословно подчиняться своим правителям и хозяевам.
Но вожди горных каникаров очень гордились своим браслетом и стали поступать как настоящие раджи. Вот одному такому гордецу и обязан своим появлением лесной бог, или лесной дух Вадакапей.
Есть неподалеку от озера Нейяр большая гора. Эта гора покрыта густым лесом. И так много было птиц в этом лесу, что вся окрестность так и называлась Килиянур — «птичье место». В лесу на горе жили не только птицы. Здесь стояли и поселки каникаров. И был у каникаров вождь Улавадичен. Он считал себя самым главным после махараджи Траванкура и жестоко обращался со своими соплеменниками. Улавадичен настолько возгордился, что не захотел жить в обычной деревне каникаров. Он спустился с горы и здесь, у ее подножия, построил себе каменный дом. Он говорил, что теперь у него дом, как у махараджи Траванкура. И по примеру махараджи даже завел в своем доме слуг — покорных и преданных слуг из числа своих соплеменников. Власть вождя в Килиянуре была безгранична. И вот однажды сто каникаров решили пойти охотиться на слонов. Но для такой охоты требовалось разрешение. Сто каникаров собрали совет. Уж очень не хотелось им просить это разрешение у своенравного вождя, и они отправили гонца к самому махарадже. Махараджа выдал им такое разрешение. Но Улавадичен не знал об этом. Сто каникаров отправились в лес и вырыли сто ям для слонов. Слуги донесли вождю. Улавадичен вызвал сто каникаров и спросил:
— Кто разрешил вам рыть ямы для слонов и охотиться на них?
— Махараджа, — ответили каникары.
— Для вас махараджа я! — закричал Улавадичен. ― И я не разрешал вам охоты!
Сто каникаров стояли покорно и не знали, что ответить. А в сердце Улавадичена уже зрела месть. Он решил показать каникарам, кто в Килиянуре махараджа.
— Сегодня ночью, — приказал он каникарам, — вы возьмете факелы и отправитесь к своим ямам.
Сто каникаров покорно выполнили приказ. Они не подозревали, что каждого из них ждет страшная смерть. Улавадичен отправился тоже в лес. Он был сильный и ловкий. Пожалуй, самый сильный и ловкий среди каникаров. И вождь столкнул сто каникаров в сто ям, вырытых для слонов. Каникары громко кричали умирая. И казалось, кричит весь лес. Но никто не мог прийти им на помощь. Потому что все боялись сильного и мстительного Улавадичена. Так все сто каникаров и умерли, а убийца спокойно отправился в свой каменный дом у подножия горы.
Сто каникаров умерли, но никто не выполнил над ними погребального ритуала. Поэтому их духи стали метаться в лесу и беспокоить остальных. И вот однажды все эти духи умерших каникаров слетелись на поляну и решили отправиться к махарадже и рассказать ему о злодеяниях Улавадичена. Сказано — сделано. Все сто духов явились махарадже во сне и рассказали обо всем. Махараджа быстро собрался и поехал в Килиянур. Но его беспокоила не судьба ста убитых каникаров. Махараджа не мог простить Улавадичену, что тот посчитал себя равным ему, махарадже Траванкура.
Со всей свитой махараджа подъехал к дому Улавадичена. Тот выбежал навстречу, но не стал валиться под копыта коня махараджи. И махараджа сразу отметил это про себя. Он понял, что Улавадичен считает себя равным ему, махарадже Траванкура. Значит, духи умерших ему сказали правильно.
— Собирайся! — приказал он Улавадичену. — Пойдем в лес.
Улавадичен беспокойно засуетился, почуяв неладное. Но ослушаться не посмел. И вот они идут с махараджей по лесу. От одной слоновой ямы к другой.
— Считай! — приказывает махараджа. — Считай убитых тобой каникаров.
Улавадичен понял, в чем дело, но было уже поздно. И он стал считать: раз, два, три… И наконец сто.
— Правильно, — сказал махараджа. — И духов было сто.
Улавадичен теперь не мог смотреть в лицо махарадже и повернулся к нему спиной.
— Сто один, — сказал махараджа и вытер окровавленное лезвие кинжала о траву.
