Офис. Нерассказанная история величайшего ситкома 2000-х - Энди Грин
Кен Куопис:
– Очевидно, что для Майкла Скотта съемочная группа в офисе – мечта, ставшая явью. Это тот случай, когда звезды сошлись. Человека, который мечтает о славе, вдруг начинает целыми днями снимать целая команда. Он абсолютно счастлив по этому поводу. Думаю, еще одна важная сюжетная арка сериала заключается в том, что со временем персонажи не просто привыкают к камере, но и все больше сближаются с операторами, которые их снимают.
Дженна Фишер:
– С актерской точки зрения мне очень нравилось показывать эту тонкую грань между тем, когда «Пэм знает, что камера включена» и «Пэм не знает о камере».
Мэттью Сон:
– Когда что-то блокирует кадр, он становится грязным. Прелесть была в том, что здесь у нас не просто были эти темные пятна, но у нас были еще и специальные разделения между столами, и просто книжные полки или что-то вроде того. В других проектах ты иногда специально ставишь что-то перед камерой, чтобы добиться таких грязных кадров, но здесь мы ничего такого не делали. Все получалось само собой, когда мы прятались на полу за каким-нибудь цветком. У нас были специальные цветы в горшках, которые мы ставили возле себя, чтобы еще больше чувствовать себя шпионами.
Бен Патрик:
– У нас был прием: мы подлавливали кого-то в неожиданный момент. Человек просто сидел и жевал жвачку и вдруг замечал, что его снимают. Это был потрясающий трюк, который работал все эти годы. Он никогда не устаревал.
Дин Холлэнд:
– Из-за того что о них снималась документалка, персонажи не были на сто процентов собой, когда на них была направлена камера. Так что чем сильнее отдалялась камера, тем более настоящими и открытыми они становились. Каждый раз, когда нам хотелось снять что-то искреннее, эмоциональное или романтичное, мы уже знали, что «надо отодвинуть эти камеры куда-нибудь подальше».
Джей Джей Абрамс:
– В «Офисе» существует некая условность, негласная договоренность со зрителем, по которой он понимает, что хотя шоу задумано как документалка, оно не всегда ведет себя как документалка. Когда камеры следуют за героями в разных ситуациях, ты знаешь, когда герои в курсе, что их снимают, а когда нет. Никогда не было самоцелью сделать все строго по канонам документального кино. По крайней мере, когда я режиссировал эпизоды, я никогда не концентрировался на этом.
Б. Дж. Новак:
– Мне кажется, многие люди во время просмотра не перестают думать о том, что это как бы документальный фильм. Хотя моему отцу, когда он смотрел британскую версию, даже в голову не пришло, что это документалка.
Существует распространенное заблуждение, что в «Офисе» очень много импровизации.
Джон Красински:
– Меня всегда спрашивают: «Слушай, а какой процент «Офиса» – импровизация?» И я отвечаю: «Девяносто процентов времени – это ровно то, что написали сценаристы». И никто мне не верит.
Энди Бакли:
– Он на девяносто восемь процентов прописан.
Роберт Р. Шафер (Боб Вэнс, 2–7-й и 9-й сезоны):
– Время от времени Стив, Джон или Рэйн делали что-то от себя, чтобы рассмешить друг друга. Люди всегда спрашивают нас о том, сколько в сериале импровизации, и я говорю «ноль», потому что это продукт телесети. Они должны были утвердить каждое слово, так что мы не отклонялись от курса. Именно за это они платили зарплату двадцати сценаристам. Мы были там не для того, чтобы корректировать сценарий, а для того, чтобы воплощать его в жизнь. Помню, как-то я поменял одну фразу, и Грег посмотрел на меня и сказал: «Ты не против сказать это так, как я написал?» И я ответил: «Разумеется, нет».
Оскар Нуньес:
– Все было прописано, а потом, если через несколько дублей, снятых по сценарию, люди хотели импровизировать, они это делали. Главные герои импровизировали больше, чем мы, но мы тоже это делали. Некоторые из моих строчек попали в шоу, но по большей части все было прописано.
Эми Райан (Холли Флакс, 4-й, 5-й и 7-й сезоны):
– По моим воспоминаниям, мы всегда делали несколько дублей, во время которых сценарист ходил вокруг и повторял: «Нет, ты сказала “от” вместо “и”». Все было досконально точно. И только после того, как у нас уже получилось несколько таких дублей, мы делали еще один, во время которого Стив обычно был первым, кто отступал от сценария. А после того как он начинал, остальные подхватывали. Мне кажется, все настолько сильно его уважали, что это было негласное правило.
Такер Гейтс:
– Первые две или три попытки мы делали точно так, как было написано в сценарии, а потом начинали накидывать альтернативные реплики и просто дурачиться, в какой-то момент осознавая, что это уже десятый или двенадцатый дубль и мы значительно удалились от того, с чего начали. Во время монтажа все, как правило, возвращалось к одной из первоначальных версий, но время от времени в процессе рождалось что-то по-настоящему классное, смешное или необычное.
Мэттью Сон:
– Все, кроме Стива Карелла, по большей части придерживались сценария. Но иногда мы делали такую вещь под названием «благотворительный забег», когда мы просто давали людям возможность делать и говорить то, что они хотят. Время от времени из этого рождались жемчужины, но, по моим ощущениям, девяносто пять процентов того, что получалось в итоге, было прописанным и лишь ощущалось как импровизация.
Грег Дэниелс:
– Они начинают с реплик, которые прописаны. Потом импровизируют и делают свою версию. Потом возвращаются к оригинальному сценарию, переосмыслив его по-новому во время импровизации, и заканчивают тем, что делают все по сценарию, но гораздо более естественно.
Кейт Флэннери:
– Мне кажется, Стив и Рэйн импровизировали больше, чем остальные, но все равно это всегда было в рамках конкретной сцены. Сценаристы прокладывали для нас удивительный путь, и если ты продолжал его сам, то всегда чувствовал, что дошел до этого удивительным маршрутом.
Джейсон Кесслер:
– Весь каст был прекрасен тем, что у них был бэкграунд в импровизации. Но как бы
