Геннадий Яковлев - Сотрудник уголовного розыска
Тихомиров и Мичуров изо всей силы жали ему руки. А Женька от избытка чувств начал целовать прораба в небритые щеки.
— Только вы мне людей, комсомолии своей давайте, туго с народом, — грустно проговорил Зайцев и осторожно прикрыл за собой дверь.
— Как тебе удалось перевоспитать его? — удивленно спросил Андрей Женьку.
— И сам не знаю, — отвечал Женька. А лицо его было хитрым-хитрым.
Враг продолжает действовать
Тучи подкрались к городу незаметно, ночью. Они со всех сторон закрыли небо. Начало погромыхивать. Реденькие тяжелые капли изредка шлепались на нагревшийся за день асфальт. С минуты на минуту должна была разразиться гроза.
Длина переулка Проезжего — метров триста, не больше. Среди маленьких одноэтажных домов он извивается, как змея, образуя тупички. Здесь впору заблудиться.
Под навесом ворот одного из уснувших домов стоял Красавчик. Он выбрал это место потому, что отсюда и направо и налево переулок лучше всего просматривался. В старомодных очках-колесах с простыми стеклами, в рыжем парике. На рукаве повязка члена оперативного комсомольского отряда. Сейчас его бы не узнал, пожалуй, даже Хамза.
Вдалеке застучали каблуки. Красавчик сжал в кармане рукоятку финского ножа. Шаги приближались, быстрые, тяжелые. Вглядевшись, Красавчик увидел громадного мужчину. «Это не подходяще», — изменил он сразу решение, трусливо прижимаясь к нагревшимся за день доскам ворот. Затаил дыхание.
Мужчина прошел так близко, что чуть не задел плечом спрятавшегося грабителя. Шаги быстро затихли.
Откуда-то налетел ветер. Закачал старые акации. Около дома напротив сухие стволы заскрипели.
Красавчику лезли в голову мысли о Хамзе. Тот круто изменился в последнее время. Вечерами почти все время сидел дома и исчезал только тогда, когда к Красавчику в гости приходили девицы. Парень стал часто задумываться, много читать. Красавчик понимал: это плохой симптом. На кражу Бергизов ходил только один раз. Домой принес старый коричневый кошелек с красной кнопкой-застежкой. В нем было 32 рубля. Деньги он отдал полностью, а кошелек взял себе.
— Выброси кошелек или сожги — это же улика, — потребовал Красавчик, но Хамза, к его удивлению, заартачился.
За шумом деревьев Красавчик не услышал шагов проходившей девушки. Он увидел ее уже в спину. В два прыжка преступник догнал жертву и, резко схватив за руку, рванул в подворотню.
— А-а-а! — вырвался испуганный возглас из ее широко открытого рта.
— Тихо, голубка! — Красавчик поднес к лицу девушки нож. — Тихо!
Она с испуганным недоумением переводила глаза то на нож, то на повязку на рукаве Красавчика.
— Как же это?! — вырвалось у нее.
— Давай часы, кошелек, — потребовал грабитель. — И не дрожи, ты мне не нужна… Быстренько!
Девушка торопливо сняла с руки маленькие часы на браслете, вытащила из сумки деньги.
— Кошелька у меня нет, — выдохнула она.
— Это простительно, были бы деньги, — ухмыльнулся Красавчик. — Больше ты ничего не забыла? — он взял из ее дрожащих рук сумочку и, ничего не обнаружив, вернул.
— А сейчас беги, ягодка. Некогда мне с тобой заниматься.
Девушка хотела уйти, но он удержал ее.
— Надумаешь в милицию побежать… тогда заранее можешь проститься со своей мамой и бабушкой.
Он, конечно, знал, что девушка заявит об ограблении в милицию. И не ошибся. Она, пригласив соседей, в эту же ночь побывала в отделении, где рассказала, что ее ограбил молодой мужчина в очках, с красной повязкой на рукаве. Она указала место. К сожалению, пустить по следу собаку было нельзя: шел проливной дождь…
Красавчик вернулся домой веселый.
— Где ты так долго бродил? — удивился Хамза.
— С девчонкой одной задержался. Влюбилась, сиротинка, страшно. Что делать, не знаю.
— Женись.
— Ну, нет. Тебя тогда куда девать? Ради друга можно потерпеть.
— А у меня тут гости были, — начал рассказывать Хамза.
— Кто? Откуда?
— Из комсомольского отряда. Те, что меня задерживали. Девка одна и парень. Женькой зовут. Девка эта меня хочет под свое крылышко взять. Шефствовать надо мной будет. Ничего себе, симпатичненькая.
— Ты их прогнал?
— А как же, — зевнул Хамза. — В три шеи.
— Правильно сделал… Давай спать.. Устал я, да и поздно.
Но в эту ночь Красавчик долго ворочался с боку на бок. Визит Нинуси и Жени Бертгольца к Хамзе напугал его.
На стройке
На стройку пришло более ста человек. Зайцев осмотрел всех одобрительно и строго заговорил:
— Технику безопасности тут проходить с вами некогда. Сами торопите со своим «Медовым домом». Поэтому будьте осторожны, не суйте нос куда попало. Всех вас разбиваю на бригады. Будете подчиняться моим рабочим, и чтобы никакого своеволия. Начальства среди вас с этой минуты нету.
Зайцев критически, с ног до головы осмотрел чистенькую одежду Нинуси, ее тоненькую фигурку. Особенно долго задержал он взгляд на туфельках-шпильках.
— А ты че, милая, в театр собралась? Или, может быть, эстраду на кирпичах устроишь?
— Простите, товарищ Зайцев, вот ее спецовка, — вытащил Женька из своей видавшей виды спортивной сумки маленький комбинезон и резиновые сапожки.
— Ну что же, это годится. Такая одежонка вполне подходит для работы, — кивнул Зайцев.
Нинуся, принимая одежду от Женьки, смутилась, опустила голову. А лицо Женьки было счастливым. Борька стоял рядом с Андреем. Тихомиров заметил, как длинные пальцы Бориса нервно смяли широкий офицерский пояс.
Володя Мичуров первый сбросил рубашку и, оставшись в одной тельняшке, засучил рукава. Он, Андрей и еще десяток ребят получили задание выкопать траншею под канализацию. Володя легко и даже как-то небрежно держал в мускулистых руках лопату. Она уходила у него в глину, будто в масло.
Нинуся вместе с девушками со стройки копошилась около раствора. Ей мешали волосы, и она то и дело отбрасывала их. Невысокая женщина сняла свою ярко-красную косынку и повязала Нинусю. Косынка подходила к смуглому лицу девушки.
Подъемный кран не успевал поднимать кирпичи. Женька, уже успевший перепачкаться в известке и глине, с группой парней таскал кирпичи на носилках. Кто-то наверху, на втором этаже, запел песню. Ее подхватили дружно и весело. Голос запевалы показался Андрею знакомым, он присмотрелся и узнал Толю Солоницына.
Траншею копали цепочкой. Андрей не поворачивался, хотя все время слышал, что сзади кто-то пыхтит, выбрасывая наверх большие комья глины. Каково же было его удивление, когда он увидел соседа — это был Коля Воронцов. Они оба опустили лопаты.
Володя толкнул в спину Андрея:
— Поздоровайся, старик, с товарищем. Чего глаза таращишь? Коля как Коля. Живой, здоровый. В карточке у него строгий выговор… Снимать скоро пора, черти, — ухмыльнулся добродушно Володя, разламывая на три части громадный бутерброд с колбасой и угощая Андрея с Колей. Коля подождал, пока Андрей начнет есть, и тоже вгрызся в кусок крупными белыми зубами. Расправившись с бутербродами, они снова взялись за лопаты.
Через два-три часа на руках у Андрея вздулись белые волдыри, а лопата стала удивительно тяжелой. К нему в траншею, осыпая куски глины, спрыгнул Зайцев. Он молча протянул пару больших брезентовых рукавиц и буркнул сердито:
— Голова! Лопату надо держать легко, сжимать ее нечего. Не убежит. А ну, попробуй!
— Экскаватором, нельзя было выкопать траншею? — в сердцах проговорил Тихомиров.
— Можно, — кивнул Зайцев. — Только экскаватор будет через неделю. А вы одно: «Давай! Давай!» Вот я и даю…
Андрей, воспользовавшись советом прораба, перестал сжимать лопату, и дело пошло лучше.
— Ура-а-а! Ура-а-а! — неожиданно раздалось в траншее. Наверх выскочил Крякуша с поднятой над головой громадной костью. — Товарищи, братцы! — закричал он. — В грунте, на глубине метра, я нашел эту кость!
— Это кость очень редкого ископаемого животного. Товарищи! Копайте и присматривайтесь. Все находки прошу отдавать мне.
Крякуша куда-то убежал. Вернулся он минут через десять с ярким бумажным.: плакатом:
«Ребята, здесь мы не только выполняем свой комсомольский долг, но и помогаем археологии!».
Ниже красовался страшный зверь с мордой носорога и хвостом крокодила.
— Понял, какие находчивые ребята в нашем Ленинском районе? — с гордостью кивнул Володя, обращаясь к Тихомирову.
— Понял, — улыбнулся Андрей Тихомиров. Он не был силен в археологии и не знал, что за кость обнаружил Толя. Может быть, не ископаемого животного, а просто лошади или коровы. Он не знал, но начал копать землю быстрее и охотнее, присматриваясь к каждому куску глины. Ему тоже хотелось оказать услугу археологии.
Удар в сердце
