Генри Шлезингер - Искусство шпионажа: Тайная история спецтехники ЦРУ
Нередко необходимость установки подслушивающих устройств ставила в тупик оперативника ЦРУ, которому раньше не требовались особые навыки, чтобы объяснить агенту, как пользоваться одноразовыми шифрблокнотами или коротковолновым приемником. Однако простой микрофон, который надо было скрытно установить, и микрофонный кабель, который следовало проложить до контрольного пункта, а также просверлить и закамуфлировать микрофонное отверстие – все это было вне сферы навыков большинства оперативных сотрудников резидентур.
Оперативные офицеры легко разрабатывали нетехнические элементы своих мероприятий, однако с трудом понимали инструкции, необходимые для успешной установки спецтехники. Среди технарей бытовала шутка: «Оперативник просит коллегу: "Назови самую наглую ложь технарей". Ответ: "Это время, которое необходимо оперативнику, чтобы добраться из дома до резидентуры, а также время, за которое офицеру-агентуристу "разжевывают" инструкции на спецтехнику"».
Труднее всего давалось понимание возможностей и пределов применения техники. Оперативники, не имевшие технического образования, увидев новую технику, появившуюся в 1950-е и 1960-е гг., были склонны либо недооценивать, либо переоценивать ее возможности. Их наиболее причудливые предложения относительно использования новинок офицеры-техники дипломатично называли «слишком рискованными». Так, например, один отважный оперативник предложил операцию подслушивания, в которой вертолет должен был опустить сотрудника на балкон квартиры объекта разработки в одном из центральных европейских городов. Такой эффектный ход был бы хорош для кинофильма, однако в реальности под угрозой могло оказаться главное оперативное требование – конспиративность. Вертолет, парящий, например, над центром Мадрида с оперативником на веревочной лестнице, вряд ли остался бы незамеченным.
Постепенно все начали понимать, что новые технические устройства имеют огромный потенциал для получения разведывательной информации, а значит, нужно разработать новые модели взаимодействия офицера-техника и оперативника. Оперативники из-за отсутствия квалификации не могли должным образом использовать спецтехнику на соответствующих этапах мероприятий, однако при этом и инженеры из лабораторий ЦРУ были так же далеки от оперативной практики, не имели опыта и не знали методов оперативной работы, что, конечно же, требовалось во время работы в резидентурах. У инженеров отсутствовали знания об оперативной деятельности, не было опыта планирования проверочных маршрутов для обнаружения наружного наблюдения или для подбора мест, пригодных для закладки тайников.
В 1960-е гг. стало проводиться все больше мероприятий акустического контроля, и потому оперативники и техники-акустики все больше зависели от навыков друг друга. Технику подслушивания начали активно устанавливать скрытно в квартирах в разных регионах мира. Акустикам приходилось работать быстро и в чрезвычайно напряженной обстановке, в условиях постоянной угрозы расшифровки мероприятия. Ошибки и просчеты могли стоить дорого, поскольку вторая возможность проникновения в помещение могла и не представиться. К тому же нельзя было оставлять никаких следов пребывания посторонних в помещении.
Внедрение техники акустического контроля часто было сопряжено с незапланированными ситуациями, когда приходилось быстро принимать решения, если оборудование вдруг отказывало{294}. Быстрый поиск неисправностей с помощью тестера в два часа ночи в подвале иностранного консульства или попытка починить спецтехнику, имея ограниченный набор запасных частей, требовали от офицеров-техников особых способностей. ЦРУ нуждалось в сотруднике нового типа, который сочетал бы в себе качества решительного, готового действовать нестандартно, но при этом технически подкованного уличного «бойца» и холодного прагматика, любящего приключения.
TSS организовал набор кадров среди сотрудников телефонных компаний, военных баз, технических колледжей, на коммерческих радиостанциях и телевидении. В популярных технических, научных изданиях и журналах размещались объявления о вакансиях без указания конечного нанимателя{295}. Первые новички, возможно, не знали, как собрать систему акустического контроля из набора компонентов, но они умели «читать» электронные схемы и были знакомы с паяльником. Это были настоящие умельцы, которые могли разобрать радиоприемник или автомобиль, а потом собрать заново. Они напоминали детей, играющих с конструктором, и любили такие журналы, как The Popular Electronics. Некоторые были радиолюбителями и даже радиооператорами, знали основы радиосвязи, разбирались в антеннах и частотах.
Поступление Тома Гранта на работу в сферу шпионажа было типичным для этой первой группы новичков. В 1952 г. он окончил технический колледж в Канзас-Сити и нашел хорошую работу видеоинженера на Новоорлеанской телевизионной станции WDSU. Спустя несколько дней ему позвонил вербовщик ЦРУ. Ранее Грант уже отказался от сотрудничества, но теперь ответил согласием, был принят на работу и прослужил в TSS, TSD и OTS более 30 лет.
Однако руководству ЦРУ был совершенно непонятен вклад в разведку офицеров-техников, таких как Грант, – тех, кто успешно устанавливал спецустройства и экспериментировал с электроникой. Доктор Герберт Сковилл, заместитель директора ЦРУ по исследованиям в 1962–1963 гг., в своем отчете о встрече с персоналом TSD обозвал их «сборищем радиолюбителей». Это прозвище, в котором звучал оттенок высокомерия, получило широкое распространение в TSD и укрепило мнение о принадлежности техников к Директорату планирования, а не к новому Директорату исследований{296}.
Фактически техники и инженеры TSD получали или начальную оперативную подготовку, или вообще не получали никакой. Если у них и был какой-то опыт, то он приобретался в процессе работы. Многие офицеры-техники обладали хорошей интуицией и успешно модернизировали бытовые электронные схемы для оперативной работы.
Так, например, в начале 1960-х гг. недавно направленный в резидентуру офицер-техник реализовал подслушивание на базе системы трансляции, которую обычно устанавливают стационарно в стены и потолки школьных помещений, в офисы и гостиницы. За несколько часов техник сделал специальный электронный переключатель, который превратил в микрофоны установленные в комнатах динамики, чтобы контролировать и записывать беседы{297}. Это новшество имело преимущество в безопасности мероприятия и высокую техническую эффективность при использовании динамиков в качестве микрофонов. В те годы, как, впрочем, и в настоящее время, системы офисного оповещения использовались для объявлений, для сигналов пожарной тревоги и других целей; они были частью обычного интерьера офисов, и, как правило, беседующие люди не обращали на них внимание.
Настенные динамики не были единственным типом оперативных возможностей, которые можно было полностью изменить и приспособить. Телевизоры и настольные радиоприемники также могли быть модернизированы, чтобы их динамики превращались в микрофоны. Техники ЦРУ могли использовать телевизоры и радиоприемники как камуфляжи для крохотных микрофонов, скрытых тканью или сеточкой на передней панели динамика. Радиопередатчик маскировался внутри схемы радиоприемника и получал электропитание, когда радиоприемник был включен в электрическую розетку.
Когда офицер-техник получал задание установить микрофон в помещении, куда невозможно было проникнуть, где нельзя было просверлить стену или перекрытие, чтобы создать звукопровод, использовался «контактный микрофон». Принцип работы заключался в улавливании колебаний любой твердой поверхности стены или пола квартиры, смежной с целевым помещением. Конструкция такого микрофона была похожа на мембрану классического граммофона с удаленной иголкой. Техник мог выдолбить небольшое углубление в полу квартиры над целевым помещением, установить туда контактный микрофон и закрыть это место шпатлевкой для уменьшения воздействия посторонних шумов и вибраций.
«Техники-акустики должны иметь навыки уголовников при вскрытии замков и копировании ключей, при подключении к телефонам для тайного проникновения и получения доступа к нужным местам. А мы разве делали что-то противозаконное?» – вспоминал Том Грант.
В 1958 г. техник-акустик прибыл в Южную Америку для подготовки системы акустического контроля торгового офиса одной из стран Восточного блока. Эти государственные торговые представительства действовали вне пределов дипломатического сообщества, маскируясь под коммерческую компанию западного типа, и обеспечивали удобное прикрытие для офицеров восточных разведок.
СССР, например, использовал торговую организацию «Амторг» или представительства своей авиакомпании «Аэрофлот» как прикрытие для офицеров советской разведки. Из помещений Амторга СССР осуществлял как политический, так и технический шпионаж. Во время холодной войны Советский Союз искал передовые американские технологии, а также подходящих людей в частных компаниях. Только за один год нью-йоркская резидентура советской разведки получила более 180 000 страниц секретных и несекретных документов наряду с образцами современной техники.
