Евгений Гришковец - 151 эпизод ЖЖизни
А само озеро какое-то нежное. Сразу чувствуется, оно не очень глубокое, не дикое, не грозное. Вода в нём чистая, совершенно чайного цвета и почти совсем не пахнет. Нет у этого озера привычного озёрного запаха, состоящего из смеси запахов свежей травы, тины, рыбы и замершего в воздухе дождя. И ещё здесь водится уникальная рыба. Местные жители сказали, что она встречается только в Кубенском озере и ещё где-то в Канаде, а больше нигде. Называют её здесь нельмушка. Это совсем маленькая рыбка величиной с кильку или тюльку, ходит стаями.
Мы долго скользили по зеркальной поверхности, потом легли в дрейф, и наступила абсолютная тишина. Кто-то купался, я не захотел. Я сидел и понимал, что если есть во мне некая карта, на которой фиксируются впечатления, то эта карта уже заполнена и переполнена. Я понимал, что мне достаточно, что увиденное и почувствованное я не смогу ни пересказать, ни описать… Как же можно во всём этом ещё и купаться? (Улыбка.)
Возвращался притихший, в машине задремал и не заметил обратной дороги… Если будете в этих местах, потратьте усилия и время, чтобы там побывать. И пейзаж там, казалось бы, «обычный»: бревенчатые почерневшие дома с маленькими окнами, как везде на Севере, церкви по берегам… Я много видел церквей по разным берегам… Но что-то есть неповторимое… не отчётливое и внятное, а едва уловимое и неповторимое в этих местах, которых, как выясняется, я совсем не знаю.
А на Балтийском море сейчас красота! Никакое Рижское взморье, никакой Финский залив даже близко не могут сравниться с бесконечными песчаными пляжами некогда прусского, а теперь нашего побережья. Народу к морю выбирается много, но пляжи столь бескрайние, что всегда можно найти приятное место и даже уединение.
Лето-то уже вот-вот перевалит за середину! Надо его ловить! Надо успевать!
13 июля
Позавчера закончился чемпионат мира по футболу. Финал смотрели втроём: отец, мой младший брат Лёша и я. С отцом мы футбол не смотрели вместе шестнадцать лет. А С Лёшей – вообще никогда. Нужен чемпионат мира, чтобы три поколения самых близких людей собрались вместе. Отец старше меня на двадцать лет, я старше брата тоже на двадцать. Отец однозначно болел за Голландию, я – за Испанию, а Лёша – в целом за футбол.
Отец так был недоволен предсказаниями осьминога Пауля, что купил несколько упаковок сушёного осьминога. Мы пили пиво… В острые моменты у испанских ворот отец подскакивал, отправлял в рот кусок сушёного щупальца и, жуя, выкрикивал: «Вот тебе, головоногая тварь!» – или: «Не дождёшься, скользкий засранец!» – и ещё что-то в таком же духе.
Я был абсолютно счастлив. Жаль, что испанцы выиграли, хоть я за них и болел, хотелось, чтобы отец порадовался. Правда, не могу сказать, что он сильно расстроился; в этом чудо чемпионата мира.
Закончился самый большой праздник, какой только может устроить себе человечество. Праздник, когда все болеют за всех: когда кто-то начинает в начале матча болеть за одну команду, а ко второму тайму – уже за другую, когда все радуются голу в любые ворота (если, конечно, речь не идёт о своей национальной сборной).
Я бы очень хотел подержать в руках или хотя бы прикоснуться к мячу, которым был забит победный гол чемпионата. На Земле нет предмета, на который одновременно смотрело бы такое количество людей и с которым было бы связано столько сильнейших переживаний, мощнейшей радости и страшных разочарований. Нет в мире более великой игры!
А ещё за время чемпионата много раз можно было убедиться в том, как прекрасен бывает человек. Мы редко можем в этом убедиться… а человек-то прекрасен (улыбка).
Чем запомнится этот чемпионат? Несколькими лицами и именами, которые не продержатся в памяти и футбольной истории так долго, как легендарные имена прежних героев. Вувузелами, которые сейчас расползутся по всему миру и будут какое-то время напоминать о себе на матчах разного уровня (хотя, должен сказать, голос, интонации, а главное – тексты комментатора Гусева тяжелее для слуха и сознания, чем все вувузелы вместе взятые. Благо, он не омрачил собой финал). Ну и, конечно, главным героем нынешнего чемпионата, который точно войдёт в историю футбола, стал маленький осьминог Пауль. Странная, обаятельная тварь. Милейшее существо, которое только усилило ощущение непостижимости мира и жизни.
Ну а для меня чемпионат запомнится тем, как мы втроём, отец и два сына, смотрели футбол.
15 июля
Случилось большое личное и профессиональное событие! Моя дочь самостоятельно взяла и прочитала мою книгу «А…..а». Я никогда не настаивал и даже ни разу не предлагал ей читать мной написанное, а она не проявляла большого интереса. Она видела, как я пишу, видела мои каракули на листочках, видела, как я их вывожу, когда заходила в кабинет пожелать спокойной ночи, а потом – доброго утра, потому что я всё ещё сидел за столом. Потом видела, как рукопись превращается в книгу. Все эти книжки, рукописи, стопки распечатанных листов с правкой для неё были повседневной и довольно скучной моей работой. Думаю, во всём этом было что-то очень взрослое и от неё отдельное, некая работа, которая у детей отнимает родителей.
А тут она взяла и прочла мою новую книгу. Читала подолгу, не отрываясь, улыбалась. Если дочитала до конца, значит, понравилось, значит, что-то своё она в этом нашла.
Я очень и очень рад! Что и когда она прочтёт следом – не знаю. Подталкивать и рекомендовать не буду.
А мои спектакли Наташа впервые посмотрела в пять лет. Она что-то такое почувствовала и к концу одного и другого спектакля рыдала так, что её приходилось успокаивать. Что-то она там своё детское уловила, что заставило её горевать. С тех пор я решил, что маленьких детей не стоит мучить моими спектаклями (улыбка), Саша пока ни один не видел.
И ещё мне запомнилось, как Наташа в первый раз смотрела «Дредноуты». Это случилось в 2001 году, ей было шесть. Я её взял на фестиваль в Словению, в город Любляна. Это был приятный маленький театральный фестиваль, на котором Наташа смотрела выступления танцевальных коллективов, странные театральные постановки, на которых засыпала. Мы ездили на экскурсию в горы и даже посетили великую пещеру Постойна яма.
Спектакль на том фестивале я играл в необычном помещении. Это был мой самый красивый спектакль «Дредноуты» (кажется, где-то я об этом уже рассказывал). Спектакль проходил в старом железнодорожном депо, которое превратили в музей. Сцену организовали между двумя паровозами времён Первой мировой – лучшей декорации представить себе невозможно. Единственно, возникла трудность: ни я, ни словенцы, никто не умел делать нужные для спектакля бумажные кораблики. Я в детстве не научился их делать, а в Словении, видимо, таких корабликов никто и не знает. В общем, мы кому-то звонили, ломали голову, никак не могли решить эту проблему. И вдруг Наташа попросила листок бумаги и не быстро и не ловко, но сложила – кривоватый, но столь необходимый кораблик. А потом – ещё несколько.
В конце спектакля, когда кораблики загорелись, Наташа снова рыдала. Я так и не смог от неё добиться, плакала ли она из-за того, что ей было жаль результатов своего труда, или ей было просто жаль кораблики, или была для этого какая-то другая причина, или всё вместе. В общем, спектакли, сознательно и с удовольствием, она стала смотреть существенно позже.
Я ждал, когда она наконец прочтёт мою книжку… И это случилось! Для меня это большое человеческое, профессиональное и отцовское, событие.
16 июля
Завтра, 17 июля, утром, по Первому каналу, надеюсь, покажут программу «Моя родословная». Я волнуюсь, ведь я не представляю, какой в итоге получилась передача. Съёмки были интересными, они проходили у меня дома в Калининграде, дома у моих родителей, в Кемерово, в деревне Лебедевка Кемеровской области, некогда Томской губернии, а также в Томском университете.
Сам я посмотреть программу по телевизору не смогу – я сейчас во Франции (улыбка). Как и в прошлом году, гощу со всей своей шебутной семьёй у друга в Сен-Тропе. Уже третий день я среди буйства жизни, красоты и весьма буржуазного, но столь желанного счастья (улыбка). Лазурный Берег переполнен жаждущим летних удовольствий народом. Наших не так много, наши подъедут чуть позже. Хотя и сейчас сограждане присутствуют. Среди пляжного многоцветия издалека видна книжка «А…..а», благодаря гениальному оформлению С. Савостьянова. Видел у многих (среди тех немногочисленных соотечественников, которые здесь есть). Остался неузнанным, так как в плавках мои читатели меня практически не видели (кроме тех, кто смотрел спектакль «ОдноврЕмЕнно»), а я ещё и побрился. Я это делаю раз в год, летом. Некоторое время сам себя не узнаю в зеркале, а потом обрастаю (улыбка).
