Арад Ицхак - Они сражались за Родину: евреи Советского Союза в Великой Отечественной войне
В занятых врагом районах создавать партизанские отряды и диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога складов и так далее. В захваченных районах создавать невыносимые условия для врага и всех его пособников, преследовать и уничтожать их на каждом шагу, срывать все его мероприятия. Для руководства всей этой деятельностью заблаговременно под ответственность первых секретарей обкомов и райкомов создавать из лучших людей надежные подпольные ячейки и явочные квартиры в каждом городе, районном центре, рабочем поселке, железнодорожной станции, в совхозах и колхозах [Попов 2003: 15; Юденков и др. 1985: 53].
Директива была фактически обнародована Сталиным в обращении к советскому народу 3 июля 1941 г.:
...В занятых врагом районах нужно создавать партизанские отряды, конные и пешие, создавать диверсионные группы для борьбы с частями вражеской армии, для разжигания партизанской войны всюду и везде, для взрыва мостов, дорог, порчи телефонной и телеграфной связи, поджога лесов, складов, обозов… [Сталин 1950: 27].
В результате коммунисты Белоруссии и Украины начали организовывать группы активистов, которые должны были остаться в немецком тылу и стать ячейками советского подполья в городах и партизанскими отрядами в лесах. В эти группы набирали прежде всего людей, не являвшихся видными партийными деятелями, поскольку в противном случае немцы могли бы выявить их. Но времени оставалось слишком мало, и работа шла наспех. Накануне отступления необходимо было приготовить места для укрытия будущих подпольщиков в городах и лесах, снабдить их оружием, провизией и средствами связи [Быстров 1961: 326]. Для подобных приготовлений требовались месяцы, а большинство территорий враг захватил слишком быстро; в районах, захваченных в первые недели войны, подобную деятельность организовать не удалось.
Бόльшая часть агентов, оставшихся на захваченных землях или засланных туда из советского тыла до конца 1941 г., не успела пройти подготовку к подпольной и партизанской деятельности. Из-за поспешной организации немцы в первые же недели оккупации вышли на след многих из них:
...В ряде случаев заранее созданное подполье было полностью уничтожено в самом начале вражеской оккупации. <…> Неопытным подпольным организациям и группам сразу же пришлось иметь дело с изощренным в подавлении подполья, хитрым, коварным врагом. <…> В первых схватках были разгромлены сотни подпольных организаций и групп, десятки тысяч отважных патриотов-подпольщиков погибли в фашистских застенках [Андрианов, Быстров и др. 1974: 255–256].
В 1941 г. ограниченная партизанская деятельность велась в основном в лесах Смоленщины, Восточной Белоруссии и Северо-Восточной Украины. В Прибалтике, на западе Украины и Белоруссии партизан вначале почти не было, так как оставшиеся в немецком тылу красноармейцы и партийные активисты на первом этапе сосредоточили свои усилия на попытке выжить и не попасть в руки немцев. Многие жители оккупированных территорий, особенно на Западной Украине и в Прибалтике, были настроены антисоветски и встретили немцев, надеясь получить от них некоторую форму государственной независимости. В таких условиях развитие партизанской деятельности становилось невозможным. Даже авторы советских публикаций, стремившиеся показать борьбу против фашистов народов прибалтийских республик, признают, что деятельность подпольных формирований там была ограниченной и закончилась еще в первые месяцы войны [Палецкис и др. 1966: 187, 191–192].
Однако «отдельным заблаговременно созданным отрядам удалось закрепиться в тылу врага и развернуть активные вооруженные действия» [Юденков и др. 1985: 54]. Партизанская деятельность вблизи фронта координировалась штабами советских фронтовых частей. В протянувшейся на тысячи километров линии фронта имелись разрывы, в основном в лесистой местности. Эти бреши позволили наладить связь между советскими силами на фронте и партизанскими частями в немецком тылу [Там же: 64–66]. Между тем из-за отсутствия радиосвязи между партизанскими отрядами и советским тылом вплоть до весны 1942 г. наблюдение за операциями и их координация были весьма ограниченны.
Имеются лишь частичные данные о численности партизан, действовавших до весны 1942 г. ЦК компартии Украины 15 февраля 1942 г. отчитывался ЦК компартии СССР:
...По неполным данным, по состоянию на 15 февраля 1942 г. действуют в тылу противника на территории областей Украины <…> 716 партизанских отрядов численностью 24 690 человек [Юрчук и др. 1980: 360].
Однако составлявший отчет орган явно был заинтересован в завышении количества партизан. Даже на Смоленщине, где были подходящие условия для партизанского движения (большие лесные массивы и преимущественно русское население), в начале 1942 г. партизанское движение еще только зарождалось:
...Партизанские отряды только оформлялись как боевые единицы, многие из них испытывали недостаток в вооружении, боеприпасах, не имели технических средств связи с советским тылом. Их действия в основном велись разобщенно и эпизодически [Юденков и др. 1985: 67].
Наряду с партийными органами, занимавшимися организацией партизанского движения, Красная армия и НКВД также оставляли при отступлении и внедряли в немецкий тыл свои отряды. Уже 5 июля 1941 г. в НКВД было создано специальное подразделение, предназначенное для сбора информации и совершения диверсий в немецком тылу. Это подразделение вербовало и тренировало специальные отряды, часть которых переходила линию фронта или десантировалась в тылу немцев уже в конце лета 1941 г. Отряды были оснащены лучшими оружием и аппаратурой связи, чем партизанские части [Попов 2004: 76–77]. Однако эта деятельность также проводилась поспешно и без достаточной подготовки, из-за чего подавляющее большинство таких отрядов немцы уничтожили [Попов 2003: 160].
Усиление партизанской деятельности весной и летом 1942 г.
После поражения немцев под Москвой в конце 1941 г., зимнего контрнаступления Красной армии и освобождения обширных территорий произошел важный поворот в партизанской деятельности, преимущественно в тылу немецкой группы армий «Север». Во Второй мировой войне это были первые поражения вермахта, прежде считавшегося непобедимым. Новая ситуация укрепила дух партизан, а местное население, осознав возможность поражения Германии и возвращения Красной армии, постепенно улучшило свое отношение к ним. Победы советских войск также создали благоприятные условия для партизан, особенно на Смоленщине и в Белоруссии. Когда Красная армия приблизилась к территориям на северо-востоке от Витебска, в марте 1942 г. в лесном массиве около поселка Сураж в немецкой линии фронта образовался большой разрыв шириной в 40 км, получивший название «Суражские ворота». Через этот коридор пешком или с использованием транспортных средств в обе стороны были переправлены вооруженные отряды партизан, а в советский тыл – 25 тыс. граждан призывного возраста для мобилизации в армию. Путь использовался по сентябрь 1942 г., когда немцы ввели в Белоруссию новые войска и закрыли его [Кирьян и др. 1988: 429; Пономаренко 1986: 82] [77] .
Другой важной вехой стала централизация командования партизанскими отрядами. 30 мая 1942 г. Сталин принял решение создать в рамках Верховного командования (Ставки) Центральный штаб партизанского движения. Руководителем штаба, расположенного около Москвы, назначили Пантелеймона Пономаренко, первого секретаря компартии Белоруссии [Пономаренко 1986: 75]. Идея создания Центрального штаба партизанского движения появилась еще в начале 1942 г., однако глава НКВД Берия убедил тогда Сталина в отсутствии его необходимости. Поскольку Берия хотел сосредоточить в своих руках основной поток поступавшей из немецкого тыла информации и командование партизанским движением, 18 января 1942 г. он организовал в НКВД Четвертое управление [Попов 2003: 161; Попов 2004: 88–89]. Спустя некоторое время стала очевидной необходимость отдельного центрального штаба для управления и надзора за партизанскими частями, укрепления дисциплины в их рядах и правильного их использования в оперативных целях. Этому штабу подчинили и созданные партизанские штабы в советских республиках, оказавшихся под оккупацией. Высшие посты в новом штабе заняли сотрудники НКВД. Штабы, согласующие действия партизанских частей вблизи линии фронта, действовали при командовании военных фронтов (Украинского, Западного, Ленинградского и др.).
Одной из главных задач Центрального штаба партизанского движения стало создание сети радиосвязи с партизанскими частями и подпольными группами, действовавшими в немецком тылу. В советском тылу открывались школы связистов, их выпускников посылали в немецкий тыл для поддержки радиосвязи, необходимой для существования партизанской сети и для управления партизанским движением. Процесс налаживания радиосвязи с партизанскими частями продолжался до середины 1943 г. [Пономаренко 1986: 87–89].
