Лариса Буракова - Почему у Грузии получилось
На собрании кредиторов заслушивается доклад попечителя, а также создается так называемый примирительный совет из трех человек: представителя кредитора, представителя должника и третьего, выбранного обеими сторонами. В случае если стороны не могут прийти к согласию по поводу третьей кандидатуры, то выбор делает суд. По сути, этой нормой был реализован принцип арбитража ad hoc, который не удалось применить в налоговых разбирательствах[238].
Задача примирительного совета – на 30-й день после созыва выбрать инструмент несостоятельности: ликвидацию, реабилитацию или же прекращение дела, например, если у предприятия есть какие-то договоры, по исполнении которых оно получит большую прибыль. Процедура реабилитации значительно проще и к тому же реже применяется, так что основное внимание закон сосредотачивает на процедуре ликвидации.
На 30-й день после принятия решения о ликвидации назначается первый аукцион (всего аукцион проводится три раза, причем в двух первых предприятие продается как целый хозяйственный комплекс – продавать по частям его нельзя). На первых торгах цена предприятия должна быть не ниже минимума суммы требований кредиторов. На втором аукционе цена опускается, но не может быть ниже, чем требования кредиторов по обязательствам, обеспеченным залогом имущества должника. Если и во второй раз не удалось продать предприятие, то проводятся третьи торги, на которых компания должна быть продана в любом случае. Для этого могут быть устроены аукционы разных типов, например голландский, когда потенциальные покупатели понижают, а не повышают ставки, или скандинавский, где участники делают платные ставки, а цена возрастает с заранее зафиксированным шагом.
Наверное, самым важным усовершенствованием закона стало существенное расширение прав кредиторов по обязательствам. Например, они могут накладывать вето на решение остальных кредиторов или препятствовать реорганизации. Если даже один кредитор выступает против реабилитации, то остальные кредиторы могут добиться ее только в двух случаях: или выплатить ему долг заемщика, или вернуть залог за кредит. Также в случае, если второй аукцион был безрезультатным, кредиторы по обязательствам могут забрать залог должника в собственность, не дожидаясь третьего аукциона, когда эта собственность будет продаваться по частям.
Права обеспеченных кредиторов значительно усилены и в том, что касается приоритета платежей. На первом месте стоят новые кредиторы, которым предприятие задолжало уже после начала процедуры банкротства (возникновение такого долга возможно только с согласия кредиторов по обязательствам). Далее в списке идут судебные и административные траты (например, расходы на попечителя), затем требования кредиторов по обязательствам, налоговые задолженности и необеспеченные кредиты.
Важно то, что по новому закону судьи фактически не так активно участвуют в процессе о несостоятельности, как раньше. Они только удостоверяют те решения, которые, по сути, принимает примирительный совет. И в результате такие процессы чаще ведут не к банкротству, а к реабилитации, так как стороны более автономны и у них больше шансов договориться между собой.
Закон распространяется не только на вновь возникающие дела, но и регулирует процедуры банкротства и реабилитации, начавшиеся еще до его принятия. Два года, что он действует, – это небольшой срок для оценки его эффективности: суды еще не наработали практику, прецедентов не так много. Тем не менее есть свидетельства начавшихся сдвигов: сейчас рассматриваются 32 из 63 дел, инициированных по закону о несостоятельности (вспомним, что по старому закону таких дел было всего три).
На нынешнем этапе развития экономики Грузии первоочередными становятся такие критерии законодательства о несостоятельности бизнеса, как простота юридической техники и скорость проведения процедур. Все это и нашло отражение в новом законе. Но Кокрашвили убеждена, что еще предстоит многое изменить в этой области:
Закон о несостоятельности, как и закон о предпринимателях, – переходные, хотя и успешно работающие. Со временем, надеюсь, в обществе возникнут другие потребности, появятся другие приоритеты, и, наверное, уже через несколько лет эти законы опять будут нуждаться в дополнениях и изменениях.
Сложно и рано оценивать результаты финансовой реформы количественно: и война, и кризис сильно повлияли на ее продвижение. Но крепкую основу для дальнейшего развития эта реформа заложила уже сейчас.
Глава 6
Как свобода меняет страну
На первом заседании парламента после Революции роз Михаил Саакашвили заявил, что у Грузии есть уникальный шанс для реформ, так как страна имеет «реформаторских президента, правительство и парламент»[239]. Жизнь показала, что Грузия этот шанс не упустила.
В свое время Эдуард Шеварднадзе, возглавив советский МИД, сделал возможным обновление этой структуры и внешнеполитической риторики Советского Союза. Но, возглавляя независимую Грузию, он не сумел полноценно обновить страну.
Саакашвили к власти привела улица. У него не было обязательств перед властными группами, которыми обычно обременен политик, занимающий самый высокий государственный пост. К тому же высшее образование он получал в другой стране – Украине, – избежав тем самым влияния кругов, которые начинают формироваться в студенческой среде и воздействуют на чиновника в будущем. Именно «инородность» позволила Саакашвили за семь лет, что прошли после Революции роз, осуществить беспрецедентный поворот, не оглядываясь назад.
Вне зависимости от того, как относиться к нынешней власти в Грузии, ее методам и средствам, необходимо признать: реформ много, они проводятся повсеместно и они результативны.
Лакмусовая бумажка – Автономная Республика Аджария.
Совсем недавно Аджария была практически государством в государстве. Со своими границами не только с Турцией, но и с остальной Грузией, собственными вооруженными силами, правителем и парламентом, независимыми экономическими структурами и внешней политикой, результатом которой в декабре 2003 года стало упрощение визового режима между этой автономной республикой и Россией, с которой у нее нет общих границ (изменения не коснулись визового режима между Россией и Грузией). В центре Батуми находилась резиденция бессменного главы Аджарии Аслана Абашидзе, на крыше которой круглосуточно дежурили снайперы, а территория вокруг самого здания была единственным нормально освещенным местом во всем городе. Батумцы вспоминают, как центральную улицу нередко полностью перекрывали, чтобы сын Абашидзе мог в одиночестве кататься на своем спортивном автомобиле[240].
Прошло всего семь лет, и теперь Аджарию не узнать. Отстраивают дороги, реставрируют старый город, приводят в порядок коммуникации, более полувека функционировавшие без обновления.
Символично, что приватизационный процесс после революции стартовал именно с Аджарии, где с советского времени и до свержения Абашидзе случаи передачи государственных объектов в частную собственность были единичными. Я была свидетелем того, как к нынешнему председателю правительства Аджарии Левану Варшаломидзе подошел незнакомый ему турецкий бизнесмен и поблагодарил за то, какие условия сейчас созданы в Грузии для ведения бизнеса. Не менее символично и то, что в здании бывшей резиденции Абашидзе расположился перенесенный из Тбилиси Конституционный суд. Кульминацией процесса воссоединения республики с остальной Грузией, пожалуй, можно считать официальную церемонию празднования нового 2010 года в Батуми, которую сопровождал грандиозный концерт с участием таких мировых звезд, как Зураб Соткилава и Хосе Каррерас. В 2011 году на такую же церемонию приехал знаменитый итальянский тенор Андреа Бочелли.
В Батуми и по всей республике обустраивают курортные территории. По подсчетам правительства Аджарии, к 2012 году только в новых гостиницах первой линии будут работать от 5 до 8 тысяч сотрудников. Вдоль побережья по городу протянется морской бульвар длиннее любого европейского[241], который уже украшают подаренные одним арабским шейхом пальмы[242]. По словам Саакашвили, Батуми, в котором открывается дельфинарий, новый концертный зал, современные гостиницы, в скором будущем станут завидовать не только города Черноморского региона, но и Ницца с Барселоной[243].
Удивить, опередить, быть самыми-самыми – все это черты грузинского менталитета, которые проявились в местных реформах. Не без основания президент так часто в своих выступлениях с гордостью рассказывает о высоких оценках, данных Грузии международными организациями. Грузия занимает первое место в рейтинге Transparency International по скорости избавления от коррупции за 2003–2009 годы, четвертое место в мире – по легкости налогового бремени, по оценкам журнала Forbes в 2009 году, 12-е место – в списке стран с лучшими условиями для ведения бизнеса, по оценкам Doing Business 2011[244].