Валерий Рязанцев - В кильватерном строю за смертью

Думаю, для бывшего командующего Северным флотом, а ныне депутата Федерального собрания РФ, не трудно будет собрать всех перечисленных персон за круглым столом. Когда все рассядутся, пусть посмотрят друг на друга. Каждый из них увидит глаза того, кто сотворил трагедию АПЛ «Курск». Если кому-то из присутствующих на этой встрече захочется конкретно найти того, кто допустил эту катастрофу, пусть подойдет к зеркалу и посмотрит в него. Там он увидит глаза конкретного виновника гибели подводной лодки «Курск». Если бы из этих 15 адмиралов и офицеров хотя бы один выполнил свои служебные обязанности, в ВМФ погибших моряков было бы на 118 человек меньше. В первую очередь эти 15 бывших и настоящих адмиралов и офицеров должны нести ответственность за гибель атомной подводной лодки К-141 «Курск». Срока давности для них не должно существовать. Вместе с ними за эту ужасную катастрофу должны ответить проектанты-конструкторы АПЛ 949 А проекта и торпеды 65–76 А, председатель и члены государственной комиссии по приему АПЛ «Курск» в боевой состав ВМФ, главнокомандующий ВМФ, который допустил совмещение ходовых и государственных испытаний подводной лодки. Слова поэта Р. Рождественского: «Это нужно не мертвым, это нужно живым», как нельзя лучше подходят к этому трагическому случаю в жизни нашего народа.

Заключение

Перевернута последняя страница рассказа о гибели К-141 «Курск». Из множества тех тайн, которые не относятся к вопросам национальной безопасности нашего государства, на одну стало меньше. Гибель АПЛ «Курск» не является государственной тайной и правдивую информацию об этой трагедии должны знать широкие слои нашего населения. Атомная подводная лодка «Курск» утонула, но причины ее гибели таились не на борту подводной лодки, а на берегу. Взрыв практической торпеды 65–76 ПВ и боезапаса не является причиной гибели К-141 «Курск». Это следствие. Причины, которые приводят к катастрофическим происшествиям с нашими боевыми кораблями, при расследовании этой трагедии не определены. Те, кто расследовал эту ужасную катастрофу, все сделали для того, чтобы исказить истинную картину гибели новейшей атомной подводной лодки ВМФ. Большинство членов правительственной комиссии по расследованию факта гибели АПЛ «Курск», несут прямую ответственность за катастрофу. Эти люди не должны были входить в состав правительственной комиссии. Они могли, в лучшем случае, быть свидетелями по делу о гибели подводной лодки и ее экипажа. После объективно проведенного следствия многие из них оказались бы в роли обвиняемых. К сожалению, в нашей стране принято, что тот, кто сделал что-то плохо, сам и разбирается, почему так произошло. Независимых экспертов у нас трудно найти. Все от кого-то в чем-то зависимы, особенно, когда затрагиваются корпоративные интересы различных ведомств и государственных структур. Народная поговорка: «Рука руку моет» об этом.

Я уверен, что большинство адмиралов и офицеров Северного флота и ВМФ выскажут гневные слова по поводу этой книги. Они скажут, что я некомпетентен по многим вопросам ВМФ, что преднамеренно исказил все факты о гибели «Курска» и все, о чем здесь написано, не подтверждено натурными испытаниями. Они скажут, что следователи Главной военной прокуратуры не нашли в служебных упущениях должностных лиц ВМФ и Северного флота признаков преступления, а недостатки в их работе не связаны с гибелью подводной лодки «Курск». Власть придержащие подобные оценки давали и раньше тем, кто не соглашается с мнением большинства. В 1990 году вице-адмирал Е. Д. Чернов не согласился с выводами правительственной комиссии по расследованию причин катастрофы АПЛ К-278 «Комсомолец», которая произошла в Норвежском море в 1989 году. Этот адмирал непосредственно участвовал в испытаниях и освоении этой уникальной подводной лодки и лучше других должностных лиц ВМФ и Северного флота знал ее боевые, технические возможности и уровень подготовки первого и второго экипажей. Вице-адмирал Е. Д. Чернов в своих выводах указал на большие недостатки в системе подготовки второго экипажа АПЛ, который был на борту в момент катастрофы. По его мнению, это и явилось и основной причиной гибели подводной лодки и многих членов экипажа. Бывший в то время главнокомандующий ВМФ адмирал флота В. Н. Чернавин так оценил работу Е. Д. Чернова: «Специалистами ВМФ с привлечением личного состава экипажа проведен тщательный анализ доклада вице-адмирала Е. Д. Чернова. Необходимо отметить, что большинство положений доклада носят необъективный характер, а подчас и предвзятый, недостаточно убедительны и не подтверждаются анализом имеемых материалов и работой секции комиссии. В целом доклад вице-адмирала Е. Д. Чернова носит тенденциозный характер по отношению к экипажу, командованию флота, флотилии, дивизии и показывает или недостаточную компетентность составителя по многим вопросам, или предвзятое, лично заинтересованное отношение к вопросу, с тем, чтобы исключить всякие претензии к технике и все переложить на личный состав АПЛ».

Мне пришлось изучать и анализировать документы о профессиональной подготовке второго экипажа АПЛ К-278 «Комсомолец» и я убежден в правоте вице-адмирала Е. Д. Чернова. В 1998 году командующий Северным флотом прислал на Тихоокеанский флот документы, характеризовавшие уровень подготовки второго экипажа К-278 «Комсомолец» на момент катастрофы. Он попросил командующего Тихоокеанским флотом оценить их и дать официальное заключение о профессиональной подготовленности этого экипажа. Выполнение этой работы поручили мне и офицерам моего управления. Проведя анализ имеющихся документов, мы пришли к выводу, что второй экипаж АПЛ К-278 «Комсомолец» на момент катастрофы по уровню боевой подготовки не отвечал требованиям перволинейного экипажа.

Этот вывод был доложен командующему Тихоокеанским флотом. В ответ я получил разъяснение, что от тихоокеанцев на Северном флоте ждут не подтверждения «правоты Чернова», а «опровержения утверждений Чернова». На Северный флот был послан такой ответ, какой там ждали, но в его составлении я не участвовал.

Что же касается обвинений в свой адрес, то я готов их принять. Тем более что обвинители будут в чем-то правы. Действительно, следователи Главной военной прокуратуры не нашли виновных в гибели АПЛ «Курск». Действительно, мои утверждения о причинах взрыва практической торпеды 65–76 ПВ не подтверждены следственными экспериментами. В то время, когда шло расследование катастрофы, я предложил представителям Главной военной прокуратуры, исходя из своей версии о взрыве перекисной торпеды, провести не дорогостоящий следственный эксперимент. Следователи Главной военной прокуратуры вначале согласились с этим, но потом, через некоторое время, сказали, что проводить такой эксперимент нецелесообразно. Я не думаю, что следователи Главной военной прокуратуры сами приняли решение не проводить эксперимент. Им кто-то дал такое указание. В случае подтверждения моей версии о причинах взрыва практической торпеды все выводы правительственной комиссии рассыпались бы как карточный домик. Я не фантазирую и не придумал сценарий гибели АПЛ. Мои выводы подтверждают имеющиеся служебные документы, достаточные знания конструктивных особенностей подводной лодки 949 А проекта и боевых торпед ВМФ, правил подводной службы, рассказы очевидцев этой трагедии. Конечно, я не могу утверждать каких-то точных цифровых показателей тех или иных физических и динамических процессов, которые происходили до взрыва перекисной практической торпеды и после него. Чтобы точно утверждать каким было состояние подводной лодки «Курск» в определенные моменты времени, необходима исследовательская база и проектная документация АПЛ 949 А проекта. Ни того, ни другого у меня не было. Однако даже элементарные знания основ теории корабля позволяют сделать вывод о том, что расчеты И. Д. Спасского и его версия того, как развивалась катастрофа АПЛ после первого взрыва, неверны и ошибочны.

Из-за большого поступления забортной воды в 1-й отсек в носовой оконечности АПЛ возник динамический момент, который привел к появлению дифферента подводной лодки на нос. Чем больше заполнялся первый отсек, тем больше была угловая скорость нарастания дифферента. Приблизительно через 30–40 секунд после первого взрыва дифферентуюший момент на нос превысил значение восстанавливающего момента веса АПЛ (действующего в противоположную от дифферентующего момента сторону). Величина дифферентующего момента начала приближаться к величине опрокидывающего момента, когда подводная лодка просто стала бы «свечкой» и тонула бы вертикально носом вниз. Дифферент на нос нарастал с большой скоростью. Если бы глубина моря была метров 800-1000, АПЛ опрокинулась бы. Так тонули наши АПЛ К-8, К-278 «Комсомолец», так тонула американская АПЛ «Трешер». Но под килем «Курска» было всего 90 метров, а длина подводной лодки 150 метров. Из-за этого она не успела опрокинуться и ударилась носом о грунт с дифферентом порядка 42–45°. Зная расчетные данные дифферентующего момента на один градус АПЛ 949 А проекта, можно точно сказать, что при затоплении 1-го отсека в подводном положении дифферент на нос через одну-две минуты будет намного больше 26 градусов, о которых говорит И. Д. Спасский. Но ведь это точно можно установить теоретически и практически в исследовательском бассейне на натурной модели АПЛ 949 А проекта. У правительственной комиссии для практических экспериментов были колоссальные средства и возможности, но этот важный опыт не был проведен. Комиссия не провела такой эксперимент потому, что надо было как-то объяснять лживую версию о втором взрыве боезапаса, который уничтожил подводную лодку. И. Д. Спасский пишет, что в момент столкновения с грунтом АПЛ «Курск» имела дифферент на нос 26 градусов. При таком дифференте, по мнению специалистов ЦКБ «МТ Рубин», не могут разрушиться торпедные аппараты с боевыми торпедами. В этом случае подводная лодка не врежется носом в грунт, а как бы по касательной траектории коснется его и мягко ляжет на грунт. При таких условиях торпедные аппараты будут целы и боевые торпеды в них не взорвутся. От чего же они взорвались? По мнению И. Д. Спасского, от сильного пожара в первом отсеке, возникшего в результате взрыва перекисной практической торпеды 65–76 ПВ и разрушения перекисной боевой торпеды. Якобы, такой пожар продолжал бушевать в 1-ом отсеке и после того, как АПЛ оказалась на грунте. Но перекисной боевой торпеды не было на пути разлетающихся фрагментов торпедного аппарата № 4, и такая торпеда не могла в тот момент разрушиться и усилить пожар. Первый отсек АПЛ «Курск» конструктивно разделен двумя горизонтальными герметичными палубами. За то время, что прошло с момента первого взрыва и до столкновения с грунтом (по мнению И. Д. Спасского, 76 секунд) верхняя палуба, на которой находились боевые торпеды, будет полностью затоплена водой. Я не знаю химических веществ, кроме калийных и натриевых, которые способны гореть и создавать высокую температуру в воде. На АПЛ таких веществ нет. Что же горело в затопленном первом отсеке 36 секунд и нагрело боевое зарядное отделение стеллажной торпеды, защищенное огнезащитным чехлом, так, что оно взорвалось? Сам же И. Д. Спасский говорит, что после подъема АПЛ следов пожара на боевых торпедах не обнаружено. По мнению И. Д. Спасского, если не было пожара от взрыва перекисной торпеды, значит, боевое зарядное отделение взорвалось от нагрева разрушенной аккумуляторной батареи электрической торпеды УСЭТ-80.