Рейнхард Гелен - Отдел «Восток»: тайные операции западных спецслужб против СССР
Агрессивная антибольшевистская пропаганда, которую вел Шахт, преследовала также тактические цели. С ее помощью он рассчитывал добиться согласия западных держав на вооружение Германии, а также побудить их к экономическим и политическим уступкам. Они должны были не только предоставить немцам «свободу рук на Востоке», но и возвратить им бывшие германские колонии. Немецкая военная машина, воссоздание которой являлось не в последнюю очередь и его делом, была, во всяком случае, в его представлении предназначена именно для того, чтобы рано или поздно начать крестовый поход против СССР.
* * *Антисоветская пропаганда гитлеровцев приобрела особенно широкий размах после официального отказа Германии от выполнения условий Версальского мирного договора и достигла своего апогея на съездах НСДАП 1935 и 1936 гг. СССР был объявлен «врагом мира» и средоточием всего зла. «Всемирной миссией» Германии, провозглашалось на съездах, является борьба против большевизма. Такого рода заявления, сопровождавшие мероприятия по «восстановлению обороноспособности», свидетельствовали о том, что в господствующих кругах Германии война против Советского Союза все больше рассматривалась как само собой разумеющаяся цель политики форсированного вооружения.
Важной политической и военно-экономической вехой на пути к этой войне стала разработка «четырехлетнего плана» летом-осенью 1936 г. Геринг, назначенный «уполномоченным по четырехлетнему плану», привлек к работе над ним большую группу советников и экспертов, представлявших в основном крупную промышленность. Они быстро переработали существовавшие до этого, не связанные между собой проекты по налаживанию «самообеспечения» Германии в единый план и подчинили его «целям прямой подготовки мобилизации». Ставка была сделана на производство «лишь немногих важных с военной точки зрения видов продукции».
Группа, сплотившая вокруг Геринга, руководствовалась мыслью о неизбежности «решительного противоборства между большевизмом и национал-социализмом», как выразился Г. Рехлинг, один из крупнейших германских производителей угля и стали. В конце августа 1936 г. Гитлер в инспирированном экспертами Геринга памятном послании по поводу «четырехлетнего плана» также говорил о такого рода «историческом столкновении» и прямо противопоставлял «четырехлетний план» «исполинскому плану» Советского государства. Гитлеру вторил Геринг, заявивший на заседании кабинета министров в сентябре 1936 г., что «столкновение с Россией является неизбежным».
Стратегически «четырехлетний план» был ориентирован на подготовку войны против СССР. Но он был направлен и против западных держав, поскольку одновременно имел целью создание в Германии такого военно-экономического потенциала, который позволил бы ей противостоять возможному вмешательству и экономической блокаде с их стороны. Он отражал решимость господствовавших кругов Германии подготовить и вести войну на Востоке с целью «расширения жизненного пространства и соответственно сырьевой и продовольственной базы» немецкого народа даже в том случае, если Германии не удастся нейтрализовать западные державы, особенно Великобританию, заручиться их согласием на предоставление ей свободы рук или заключить союз с ними. «Четырехлетний план» исходил, таким образом, из признания возможности ведения Германией в случае необходимости также войны на два фронта. Его принятие представляло собой своего рода объявление экономической войны в условиях, когда самого военного конфликта еще не было, и еще больше увеличивало вероятность «большой войны».
Следующей важной вехой на пути к войне стало совещание в имперской канцелярии, состоявшееся 5 ноября 1937 г. Гитлер пригласил на него высшее военное руководство и имперского министра иностранных дел. На совещании он впервые назвал конкретные цели германской экспансии, достичь которых насильственным путем при наличии благоприятных внешнеполитических условий планировалось уже в ближайшее время. Переход к политике завоеваний, заявил Гитлер, обусловлен тем, что посредством автаркии невозможно обеспечить Германию достаточным количеством сырья и продовольствия. Согласно протоколу совещания, он ни разу не упомянул о «четырехлетием плане». Однако каждый присутствовавший понимал, что принятие этого плана отнюдь не означало отказа от удовлетворения «потребности в пространстве».
В «эпоху хозяйственных империй», заявил Гитлер, «захват большего жизненного пространства» является единственным спасением. Поэтому «добиться решения германского вопроса можно только путем насилия, что всегда сопряжено с риском». Крайний срок для этого, считал он, 1943–1945 гг. В то же время, речь Гитлера не оставляла никаких сомнений в том, что он не собирается ждать долго и намерен при удобном случае нанести молниеносные удары по Чехословакии и Австрии. Из этих стран, по его мнению, должны будут «эмигрировать» 3 млн. человек, что даст возможность прокормить 5 — б миллионов немцев. После этого, продолжал Гитлер, мы разделаемся с Польшей. СССР также был упомянут им в качестве противника, с которым в дальнейшем придется вступить в борьбу. До участников совещания еще раз настойчиво доводилась мысль о том, что единственной возможностью решить «германский вопрос» на длительную перспективу является широкая экспансия в восточном направлении.
После совещания нацистское руководство с помощью своих сторонников в военном командовании, дипломатическом корпусе и промышленных кругах в течение нескольких месяцев добилось удаления с руководящих постов всех тех, кто казался ему недостаточно надежным, мог в решающий момент проявить колебания. В отставку были отправлены имперский военный министр В. фон Бломберг, главнокомандующий сухопутными силами В. фон Фрич, имперский министр экономики Я. Шахт, имперский министр иностранных дел К. фон Нейрат. Перестановки происходили на протяжении всего 1938 г. в органах хозяйственного руководства — в организации по «четырехлетнему плану», в имперском министерстве экономики, в имперской группе «Промышленность».
* * *Аннексия Австрии и Мюнхенский сговор способствовали подавлению остатков оппозиции военным планам Гитлера в среде германских элит. Большинство их представителей окончательно поверило в то, что Германия способна решить вопрос о «жизненном пространстве», добиться создания «макропространственного оборонного хозяйства» опирающегося также на ресурсы Восточной Европы, и вести «большую войну». Уже тогда захват Украины и кавказской нефти рассматривался ими в качестве необходимой предпосылки для нового германского рывка к мировому господству.
Об этом, в частности, можно было услышать в начале апреля 1938 г. от генерал-майора Г. Томаса, начальника управления военного хозяйства и вооружений верховного главнокомандования вермахта (ОКВ), оценивавшего, впрочем, весьма скептически «способность Германии выстоять в случае новой мировой войны».
Выступая перед преподавателями и слушателями Военной академии, он ясно заявил, что поддерживает стратегию молниеносных войн. Она-де является единственным выходом для Германии, поскольку дает возможность поставить на службу ее интересам ресурсы других стран. «Расширение сырьевой и продовольственной базы станет в будущей войне во многих случаях с самого начала той задачей, которую полководцу придется решать, дабы поднять военную и экономическую мощь нашего народа на такую высоту, которая необходима для того, чтобы победить его противников», — подчеркнул он. Пример Японии показал, «как сильный народ, опираясь на узкую сырьевую и продовольственную базу, с помощью военных операций планомерно создает сначала основу для своей военной экономики, а затем, после того как он обеспечит свои военно-экономические основы, делает шаг к осуществлению планов мирового господства, господства Японии в Азии». Перед Германией, полагал Томас, может встать такой же «решающий вопрос», и она должна будет посредством наступательных действий сухопутных сил «уже в начале войны… расширить свое пространство (оккупация более мелких государств — Дании и т. д.)». Показательной была, в частности, ссылка Томаса на опыт первой мировой войны, который якобы учит, что завоевание Украины и прорыв к Северному Кавказу будут означать «полное изменение военно-экономического положения Центральных держав».
Интересные наблюдения сделал в конце 1938 г. в военных и дипломатических кругах в Берлине комиссар Лиги Наций в Данциге швейцарец К.И. Буркхардт. «Вроде бы мимоходом, но вновь и вновь говорили об Украине и даже о Баку (!), — сообщает он в воспоминаниях, — что с географической точки зрения мне представляется довольно дерзким. Польша в известной степени включалась в мечты такого рода, естественно, при условии, что Варшава платит, что поляки покоряются, что они становятся «благоразумными», что они уподобляются чехам».
