Игорь Мусский - 100 великих афер
За разгадку тайны пилтдаунского человека взялись оксфордские антропологи доктор Джозеф Вейнер и Уилфред Ле Грос Кларк. По их просьбе Окли достал из хранилища Британского музея пилтдаунские образцы. Вейнер положил рядом зуб шимпанзе, который он отшлифовал и покрасил под цвет окаменелостей. Сходство этого зуба с пилтдаунским зубом оказалось просто потрясающим; возникла необходимость проведения физических, химических, радиологических и биологических тестов на образцах, найденных в Пилтдауне.
После осмотра клыка, коренного зуба из Шеффилд Парка и коренных зубов пилтдаунской челюсти ученые пришли к единодушному мнению, что все зубы имели достаточно отчетливые следы искусственной обработки, призванной имитировать естественный износ.
Но как объяснить, что пилтдаунские находки выглядели как настоящие ископаемые? В большинстве случаев мошенник использовал краску, содержащую соли железа (бихромат поташ). После искусственной обработки кремни были подброшены в гравиевую яму Пилтдауна. Судя по всему, они датировались не миллионом, а 2–3 тысячами лет. Бихроматом были также окрашены обломки зубов стегодонового слона и зуб гиппопотама, взятых из коллекций, собранных в Северной Африке и на острове Мальта.
А вот останки мастодонта и носорога имели естественный темно-коричневый цвет. Такие кости часто находили на востоке Англии. Аферист подбросил их в карьер, чтобы гравии Баркхам Манер датировались временем около миллиона лет!
Далее выяснилось, что знаменитая пилтдаунская «дубинка» обрабатывалась с помощью… железного ножа.
Наконец, был произведен радиокарбоновый анализ челюсти и черепа эоантропа на предмет определения их абсолютного возраста. Тесты принесли шокирующие результаты: челюсть датировалась временем 500 ± 100 лет, а череп – 620 ± 100 лет! Челюсть принадлежала орангутангу, который еще пятьсот лет назад резвился в тропиках Явы или Суматры, а черепная коробка – англичанину, но не «первому», как утверждал Вудворд, а средневековому, возможно, современнику Уильяма Шекспира.
После проведенных анализов изумленные ученые поняли, что в действительности никакого эоантропа в природе не существовало и они столкнулись с грандиозной мистификацией.
Но кто осуществил беспрецедентный в археологии и палеоантропологии подлог? Может, это «компания дьявольски хитрых шантажистов», ловко предусматривавшая каждый шаг Доусона, Вудворда и Тейяра де Шардена и подбрасывавшая в нужный момент очередные находки? Или «сумасшедший эволюционист», вознамерившийся поддержать доктрину Дарвина о развитии человека? Наконец, просто «человек удивительной амбиции», охваченный болезненной жаждой славы?
Кто бы ни затеял фальсификацию с пилтдаунским человеком, ему не откажешь ни в специальных знаниях, ни в богатом воображении, ни в отчаянной дерзости. Среди подозреваемых оказались геолог-любитель Луис Аббот, Чарлз Доусон, Артур Смит Вудворд, Тейяр де Шарден, антрополог Эллиот Смит, палеонтолог и зоолог Мартин Хинтон, антиквар Артур Кит и даже… Артур Конан Дойль.
Может, аферу придумал Вудворд? Ведь он нашел несколько фрагментов черепной коробки пилтдаунского человека. Если они были преднамеренно и заранее заложены в грунт, он как специалист обязательно должен был бы это заметить.
Майкл Кремо и Ричард Томпсон, авторы книги «Неизвестная история человечества», предложили свою версию событий. Рабочий действительно нашел в карьере череп эпохи среднего плейстоцена. Фрагменты находки были переданы Доусону, а тот сообщил об этом Вудворту. Последний, в то время занимавшийся разработкой собственной теории эволюции человека и очень озабоченный отсутствием научных свидетельств в ее пользу, замыслил и осуществил подлог. Но он действовал не в одиночку, а вместе с группой связанных с Британским музеем ученых, которые помогли ему получить и таким образом подготовить необходимые образцы, чтобы те смогли выдержать обследование со стороны других ученых, в их тайну не посвященных…
Остается еще иезуит Тейяр де Шарден, чья подготовка в области естественных наук, особенно химии, навлекает на него сильные подозрения. Несмотря на то, что воссоединение эволюционной теории с доктринами христианства стало делом всей его жизни, он удивительно мало писал о Пилтдауне, и это интерпретировалось почти как молчаливое признание вины. С другой стороны, это могло означать, что он сам сомневался в подлинности находок.
И все же большинство исследователей, в том числе Вейнер и Окли, придерживаются мнения, что мистификатором является палеонтолог-любитель Доусон. Из всех подозреваемых именно он получал наибольшую выгоду от находки. В качестве любителя-энтузиаста он стремился к научному признанию, и открытие «недостающего звена» само по себе было отличным способом повысить его статус. Вудворд лично обессмертил имя Доусона, назвав его именем «пилтдаунского человека». Палеонтолог-любитель имел доступ к ископаемым находкам и обладал достаточными знаниями анатомии и химии, чтобы надлежащим образом обработать фрагменты, найденные в Пилтдауне. То обстоятельство, что после смерти Доусона в 1916 году находки в Пилтдауне полностью прекратились, едва ли можно считать простой случайностью.
В палеоантропологии нередки случаи неосознанного обмана, однако пилтдаунская история является примером преднамеренного и хорошо подготовленного мошенничества. Она нанесла науке значительный ущерб. Люди по крайней мере двух поколений считали пилтдаунского человека дарвиновским «промежуточным звеном».«Заменитель бензина» Луиса Энрихта
Луис Энрихт почти всю свою сознательную жизнь занимался мошенничеством, но стал известен всему миру только в 1916 году, когда ему было за семьдесят. Энрихт предложил заменить бензин на обычную воду с добавлением некоего секретного химического вещества. Смесь, по его утверждению, стоила не более цента за галлон.
В полдень 11 апреля 1916 года шумная толпа репортеров собрались на небольшой лужайке перед домом Энрихта на Лонг-Айленд. Они уже успели обменяться едкими замечаниями по поводу импозантной внешности изобретателя (роскошные седые усы) и высказать сомнения в здравости его рассудка.
«Я научился делать то, о чем химики мечтали многие годы, – заявил Луис Энрихт скептически настроенной аудитории. – А именно: нашел заменитель бензина, который дешевле обычного горючего в десятки раз».
Изобретатель позволил недоверчивым репортерам обследовать автомобиль. Они убедились, что бензобак пуст и в нем нет второго дна. Затем Энрихт дал им попробовать воду из ведра, после чего залил два галлона воды в бензобак, добавил какую-то зеленоватую жидкость из пузырька, сел за руль автомобиля, завел мотор и поехал.
Пораженные журналисты застыли, раскрыв рот. На следующий день все газеты написали о сенсационном открытии, благодаря которому автомобиль может ездить на воде. Новость потрясла всю Америку и вскоре докатилась до Европы. Словом, гениальное изобретение наделало много шума по обе стороны океана. Во-первых, бензин в то время продавался по 30 центов за галлон, во-вторых, из-за войны в Европе его поставки были нерегулярными. За «секретной формулой» стали охотиться воюющие державы. Телефон в доме Энрихта не замолкал ни на минуту. Ему звонили представители крупнейших фирм и предлагали контракты на невероятные суммы. Он вежливо отклонял все предложения, а в интервью охотно объяснял суть своего открытия: «Я нашел вещество, способное отбирать кислород у воды, оставляя чистый атомарный водород. Вот он-то и взрывается в цилиндрах моего автомобиля, соединяясь с кислородом воздуха».
Ученые подняли его на смех. Томас Фриз, знаменитый профессор химии из Колумбийского университета, объяснил: «Нет такого химического соединения, которое способно отделить водород от кислорода в воде. Это можно сделать только с помощью электролиза, но в данном случае количество затраченной энергии будет равно количеству энергии, полученной… Возможно, правда, выделение из воды водорода при добавлении металлической соды, но она стоит слишком дорого и должна добавляться в огромных количествах…» Словом, ученые-химики выступили против Энрихта единым фронтом.
Изобретатель только усмехался: «Хорошо, что я не использую металлическую соду в своей формуле, не правда ли? После каждого крупного открытия всегда объявляются теоретики, объясняющие, почему это невозможно…»
Энрихта посетил корреспондент газеты «Чикаго гералд» Уильям Хаскелл, страстный автолюбитель. Он сразу заявил хозяину, что не верит в его открытие. Изобретатель ответил, что тоже не верит Хаскеллу, поскольку тот может оказаться шпионом нефтяной компании, которого подослали выведать секрет магической формулы. Хаскелл попросил показать ему чудо-топливо. Энрихт протянул ему пузырек с темной жидкостью. Смесь отдавала миндалем. Поймав удивленный взгляд репортера, изобретатель пояснил: «Это синильная кислота. Я добавляю ее, чтобы замаскировать формулу. Она отбивает все другие запахи. Моя формула поддается простому химическому анализу. Любой химик легко определит ее составляющие. Однако ему не удастся синтезировать вещество, не зная технологического процесса».
