Марина Логунова - Печальные ритуалы императорской России

При похоронах императриц-правительниц XVIII в. и императриц-соправительниц XIX в. такие элементы рыцарской символики, как щит и меч, естественно, не были задействованы.

В России обязательными символами власти считались скипетр и держава, соответственно, они использовались в главных церемониальных действиях, таких, как коронационная и погребальная церемонии. Для действа их привозили из Оружейной палаты, а после окончания мероприятий увозили назад. Для погребения императриц-соправительниц XIX в. скипетр и держава не использовались, они были атрибутами только действующего монарха, вне зависимости от пола, поэтому их задействовали в похоронах только непосредственных правителей страны. Использование скипетра как символа власти уходит своими корнями в древнейшее прошлое. Форма скипетра, напоминающего посох, восходит к библейским описаниям и олицетворяет власть пастуха – пастыря над своими овцами, т. е. своим народом. Впоследствии в связи с развитием рыцарских идей о правителе-защитнике своих подданных форма скипетра стала олицетворяться воинским жезлом. Впервые скипетр как знак венценосной власти был вручен Ивану IV при венчании в 1547 г. в Успенском соборе, когда царю передали скипетр после обряда надевания венца и барм,[446] символизировавших тяжесть возложенной на самодержца миссии. В коронационном наряде правитель садился на трон, являвшийся еще одним символом царской власти. Каждая деталь кресла правителя также имела символическое значение. Например, в России престол имел спинку и подлокотники, означавшие помощь окружения и высшей силы в деле управления государством. Для сравнения, король Франции Людовик XV в момент коронации садился на трон без спинки и подлокотников, что должно было демонстрировать полную самодержавность, не нуждающуюся в поддержке извне.[447] Тронное кресло обычно устанавливалось на возвышении, в более общем понятии это был престол, означавший собственно царствование. В траурных мероприятиях монарх лежал в гробу, также установленном на возвышении, оно называлось троном, или престолом.

В коллекции Оружейной палаты были представлены несколько скипетров: «скипетр Мономахов», скипетр Иоанна и Петра Алексеевичей, они не употреблялись уже в середине XIX в.[448] Во времена Павла I был сделан новый скипетр, который использовался российскими императорами XIX в. в коронационных и погребальных церемониалах. Он был выполнен из золота с двумя бриллиантовыми обручами, украшен «Орловским» бриллиантом, над ним возвышался черный эмалированный двуглавый орел с всадником на центральном щитке с цепью Св. Андрея Первозванного. Высота скипетра составляла 13,5 вершков (60 см). В 1865 г. скипетр с «Орловским» бриллиантом, одним из наиболее дорогих в мире, оценивался, по данным барона Кене, в 2 399 410 руб.[449]

Держава в русском государстве впервые появилась в официальной церемонии при венчании на царство Бориса Годунова 1 сентября 1598 г., когда патриарх Иов подал ее царю наряду с другими регалиями,[450] хотя при торжественных приемах послов яблоко употреблялось и раньше, например в 1597 г., при приеме царем Федором Иоанновичем австрийского посла. Круглая форма державы символизирует владычество над миром – земным шаром и восходит к временам Древнего Рима. Государственная держава, употреблявшаяся в официальных церемониях Российского двора, была сделана из золота, ее обручи состояли из бриллиантовых листьев, посередине находился большой миндалевидный бриллиант, сверху она украшена неотделанным большим овальным сапфиром, окруженным бриллиантами под бриллиантовым же крестом. Высота державы составляла 5,25 вершков (23,33 см).[451] Держав в коллекции Оружейной палаты было несколько. По документам Экспедиции церемониальных дел, в XIX в. «Мономахова» держава и держава царей Иоанна и Петра Алексеевичей в коронациях и погребении императоров участия не принимали,[452] а использовалась держава, созданная к коронации императора Павла I.

Для участия в похоронных мероприятиях из Москвы доставляли драгоценные короны для украшения Печальной залы и Петропавловского собора, а также для несения в траурной процессии. Количество корон менялось в зависимости от конкретной политической ситуации. При похоронах императоров со времен Петра I обязательным стало использование Большой императорской короны. Она сопровождала в последний путь абсолютно всех российских правителей как XVIII, так и XIX вв.

Впервые корона европейского образца в России была сделана для коронации Екатерины I в 1724 г. Со второй половины XVIII в. Большой Императорской короной в Российской империи считался венец, изготовленный придворным ювелиром Экартом и бриллиантовых дел мастером Иеремией Позье для коронации императрицы Екатерины II в 1762 г. Мастер оправил в серебро 4936 бриллиантов, подчеркнув сверкание бриллиантового кружева двумя рядами крупных матовых жемчужин. Высота короны с крестом – 27,5 см, она подбита пурпурной бархатной шапочкой. Предание гласит, что Екатерина II ко дню своего коронования решила сделать новую корону, она по богатству должна была затмить все существовавшие в Европе, но весить при этом не более 5 фунтов (2,27 кг). Она пригласила для работы из Женевы придворного ювелира Иеремию Позье, пользовавшегося доверием императриц Анны и Елизаветы и пожалованного императором Петром III в бригадиры, и передала ему все свои драгоценности, оправа которых вышла из моды. Когда императрица примерила изготовленную корону, то сказала, что «очень ею довольна и в течение четырех или пяти часов, во время которых продержится церемония, как-нибудь выдержит эту тяжесть».[453] Впоследствии корона неоднократно переделывалась.

Кроме Большой Императорской к числу инсигний относится ряд других корон, участвовавших только в похоронных мероприятиях и нигде более. Их не следует путать со специальными погребальными коронами, возлагаемыми на голову усопшего монарха и на его гроб, но о них будет сказано ниже.

В убранстве Печальной залы дворца и собора, а также в шествиях в ряду регалий использовали короны, привозимые из Оружейной палаты и возвращаемые по принадлежности после окончания действа. При похоронах Петра I их называли «старыми», это были три короны: астраханская, казанская и сибирская.[454] Астраханская корона была исполнена думным дьяком Ефимом Телепневым в 1627 г. по приказанию царя Михаила Федоровича и со времени похорон Петра I употреблялась для представления Астраханского царства.[455] Казанская корона была заказана царем Иваном IV для последнего хана казанского Эдигера, в крещении (1553 г.) Симеона,[456] когда ему был дарован титул царя Казанского. Она поступила в Россию в 1552 г. по покорении Казани Иваном Грозным и носилась только при погребении императора за астраханской короной.[457] Корона состоит из восьми золотых дощечек, покрытых чернью и прорезными, украшенными камнями «городами»; дощечки сходятся под яблоком, которое венчает желтый топаз между двумя жемчужинами и изображается в гербе Казанского царства и Казани. Сибирская корона, иначе называется «Алтабасной шапкой», была сделана в 1684 г. по повелению царя Иоанна Алексеевича.[458] С начала XVIII в. использование этих трех корон в траурных мероприятиях российских монархов стало обязательным.

О погребении императрицы Екатерины I известно недостаточно, поэтому нельзя утверждать, что эти короны использовались, но по документам известно, что они были задействованы в похоронах Петра II.[459]

Для императриц-правительниц XVIII в. набор регалий не отличался от подобного при погребении монархов-мужчин: скипетр, держава, государственное знамя и Императорская корона были необходимыми элементами как убранства Печальной залы дворца и Петропавловского собора, так и Печального шествия. В XVIII в. обязательно несли и три так называемые «старые» короны.

При похоронах императрицы Анны Иоанновны кроме Императорской использовались короны: астраханская, казанская и сибирская.[460] Тот же набор корон провожал в последний путь императриц Елизавету Петровну[461] и Екатерину II.[462] Однако сразу следует оговориться, что похороны последней должны рассматриваться особо, ибо они по воле ее сына императора Павла Петровича были совмещены с перезахоронением его отца из Александро-Невского монастыря в Петропавловский собор с соблюдением всех церемониалов, необходимых для императорских похорон.