Николай Седых - Истоки и уроки Великой Победы. Книга I. Истоки Великой Победы
Глава 12
С позиций настоящего времени кажется, что степень наказания для троцкистов была выбрана неоправданно суровой. Может быть, достаточно было наиболее активных из них посадить в тюрьму на длительный срок, а остальных – просто изгнать из армии. Такое решение, безусловно, уменьшило бы масштабы кровопролития. Однако окончательное суждение по этому вопросу может быть выработано, по нашему мнению, после глубокого изучения, на основе архивных материалов, причин возникновения данного заговора, возможных его последствий, степени опасности его для страны и, самое главное, степени виновности каждого, оказавшегося на скамье подсудимых. К сожалению, такого глубокого анализа последствий борьбы сторонников Сталина с троцкистами до сих пор не сделано. Тогда – просто не было для этого времени, а после – этому мешали наследники Троцкого.
Вместе с тем, даже без глубокого анализа, основываясь только на том очевидном и проверенном самой историей факте, что И. В. Сталин был великим государственником, можно твердо утверждать: в любом случае он никак не был заинтересованным в массовых репрессиях командного состава армии собственной страны, тем более накануне приближающейся войны с Западом. Он не мог не понимать, что, с одной стороны, подобные действия самым непосредственным образом наносят вред и снижают мощь Красной Армии. А с другой стороны (далее словами Сталина) «потеря бдительности – дело крайне опасное: ведь для того чтобы осуществить успешное наступление на фронте, нужны сотни тысяч бойцов, а чтобы провалить его – два-три мерзавца – предателя в Генеральном штабе».
Здесь еще раз следует подчеркнуть, что даже в тех условиях, когда власть в партии и стране, казалось, окончательно перешла в руки И. В. Сталина, борьба с троцкистами была напряженной и кровавой. Современные так называемые демократы и наследники Л. Троцкого, естественно, все жертвы этой борьбы списывают на И. В. Сталина. Это далеко не так: уничтожение было взаимным; органы НКВД до 1937–1938 годов были переполнены троцкистами, которые, пользуясь властью, с неменьшей беспощадностью уничтожали сторонников Сталина. Только широкие репрессивные мероприятия в самих органах НКВД позволили разоблачить и уничтожить законспирированных троцкистов. Тогда были осуждены 63 тысячи чекистов, из них – 41 тысяча расстреляны. Вот такие были масштабы междоусобной борьбы. Среди жертв репрессий, конечно, было много безвинных.
При оценке численности репрессированных в Красной Армии наиболее достоверные сведения, по нашему мнению, могут быть получены из отчета начальника Управления по начальствующему составу РККА Наркомата обороны СССР Е. А. Щаденко от 20 марта 1940 года, опубликованного впервые в начале 1990 года в «Известиях ЦК КПСС» № 1. Правда, в отчет по какой-то причине не включены сведения о репрессированных в Военно-воздушных силах.
«Очищение армии» началось с 1935 года, в этот год из РККА уволено 6198 человек. В 1936 году было уволено 5677 человек. В 1937 год, наибольшего противостояния сталинистов и троцкистов, было уволено 18 657 представителей командно-начальствующего состава, в том числе 15 576 человек (85 %) по политическим мотивам. В следующем 1938 году из армии уволили 16 362 человека, из них по политическим мотивам – 8 612. Остальные были командирами польской, немецкой, латышской, литовской, эстонской, финской, корейской и других национальностей, которые подлежали увольнению из армии, согласно директиве Наркомата обороны от 24 июня 1938 года, а также морально разложившиеся элементы».
Заговор троцкистов, с одной стороны, и неоправданные репрессии, с другой стороны, привели к тому, что в стране ощущался острый недостаток командных кадров. Так, к 1938 году Красная Армия оказалась укомплектованной командирами и политработниками лишь на 34,7 %, а угроза приближающейся войны требовала уже в следующем 1939 году развертывания новых воинских формирований и, соответственно, дополнительных командных кадров.
Вместе с тем тысячи командиров и политработников, уволенных из армии, обращались в Наркомат обороны, в ЦК ВКП(б) и лично к И. В. Сталину с жалобами на несправедливость обвинений в троцкизме.
Такие обвинения, действительно, носили массовый характер и порождены были, кроме всего прочего, благими намерениями И. В. Сталина коренным образом реформировать советскую систему управления государством. Дело в том, что «советская власть» фактически никогда не была советской, за исключением, может быть, нескольких часов или дней в ноябре 1917 года и примерно такого же периода времени в сентябре-октябре 1993 года.
Реально в нашей стране в те годы была партийная власть, а если точнее – власть партноменклатуры: весьма узкого круга лиц во главе с генеральным секретарем партии. Эти люди на все сколько-нибудь значимые должности назначали сами себя. Выборы в государственные и партийные органы происходили формально, по заранее утвержденным кандидатурам, без альтернативы.
Сразу после Октябрьской революции и во время Гражданской войны, а также в годы коллективизации и индустриализации, когда требовалась особая концентрация сил и средств для решения задач выживания государства, эта система управления была оправдана. Чрезвычайные обстоятельства требовали принятия чрезвычайных мер, жесткого единоначалия, характерного для стиля руководства страной в годы первой пятилетки. В своем докладе 7 января 1933 года И. В. Сталин говорил: «Партия как бы подхлестывала страну, ускоряя ее бег вперед… Нельзя не подгонять страну, которая отстала на сто лет и которой угрожает из-за ее отсталости смертельная опасность».
Необходимость принятия жестких и чрезвычайных мер была понятна даже заграничным доброжелателям нашей страны.
Так, например, Лион Фейхтвангер в 1937 году писал: «Никогда Советскому Союзу не удалось бы достичь того, чего он достиг, если бы он допустил у себя парламентскую демократию западноевропейского толка. Никогда при неограниченной свободе ругани не было возможным построить социализм. Никогда правительство, постоянно подвергающееся нападкам со стороны парламента и печати и зависящее от исхода выборов, не смогло бы заставить население взять на себя тяготы, благодаря которым только и было возможно проведение этого строительства».
К середине тридцатых годов состояние экономики нашей страны заметно улучшилось, что позволило в ноябре 1934 года ЦК ВКП(б) принять решение: «Отменить с января 1935 года карточную систему снабжения хлебом, мукой и крупой и установить широкую продажу хлеба и других продуктов населению из государственных и кооперативных магазинов». Одновременно было принято решение «повысить заработную плату рабочих и служащих, стипендии студентов и пенсии пенсионеров».
К марту 1936 года был разработан проект новой, позже названной Сталинской Конституции СССР, которая носила весьма демократический характер. Именно та, Сталинская Конституция гарантировала каждому гражданину нашей страны право на труд и отдых, с установлением восьмичасового рабочего дня и ежегодных отпусков с сохранением заработной платы, право на материальное обеспечение в старости, в случае болезни и потери трудоспособности; право на бесплатное образование и медицинскую помощь; равные права мужчин и женщин.
Тогда страна не знала ни межнациональных конфликтов, ни дискриминации по национальному признаку, ни экстремистских националистических организаций, ни пропаганды национальной независимости. Грубая травля верующих была прекращена, церкви перестали взрывать. Советское правительство сняло ограничения на участие в выборах с бывших кулаков.
Оптимизм, уверенность советских людей в завтрашнем дне в немалой степени обусловил в конце 30-х годов самый быстрый прирост населения в нашей стране.
Таких демократических социальных норм, отвечающих интересам большинства народа, не существовало тогда ни в одной стране мира и не существует в настоящее время, может быть, кроме Кубы.
Кстати, в нынешней России в 2007 году, когда был достигнут, по сообщению газеты «Коммерсант», самый низкий уровень безработицы за годы так называемой перестройки, общее число безработных составило полтора миллиона человек.
Сталинская Конституция 1936 года остается историческим, неопровержимым уроком, точнее – фактом, подтверждающим силу и достоинства социалистического строя, успехи и достижения в экономическом, социальном, культурном и политическом развитии нашей страны, которые, однако, мы бездарно, по собственной глупости потеряли после 1991 года.
В связи с изложенным становится понятым, почему наши солдаты шли в атаку, под пули немецких фашистов, на смерть с криками «За Родину, за Сталина». Как мы видим, основания для этого были.
И. В. Сталин видел, что прежние формы государственного управления к середине тридцатых годов себя исчерпали. Они уже не только не отвечали переменам, произошедшим к тому времени в ходе строительства социализма, но становились тормозом, препятствующим развитию страны. Он предполагал уже в ближайшие годы на решающие участки социалистического строительства выдвинуть новых руководителей, обладавших более высоким образованием, имевших опыт работы на современно производстве и не обремененных привычками командовать методами времен Гражданской войны.
