Людмила Алексеева - История инакомыслия в СССР
Клуб творческой молодежи возник под эгидой обкома комсомола. Комсомольские работники надеялись с помощью энтузиастов из молодежи оживить и сделать более эффективной официальную пропаганду, но паническая боязнь любого «уклона» заставила их через 3 года закрыть Клуб, хотя никакой «крамолы» там не было. Лесь Танюк потерял работу и вынужден был уехать из Киева. Там, где он появлялся в поисках работы, он организовывал клубы, подобные киевскому. Они появились в Днепропетровске, во Львове, в Одессе и в других местах.
В Киеве после закрытия Клуба творческой молодежи, в 1965 г., была попытка создать дискуссионный клуб, но после двух дискуссий («О морали и прогрессе» и «О морали и науке»), собравших по нескольку сот человек, он был разогнан.
Вообще большинство гражданских выступлений 60-х годов осуществлялись на официально разрешенных мероприятиях. Наиболее известны выступления И. Дзюбы на вечере памяти украинской поэтессы Леси Украинки в киевском городском парке и на митинге в Бабьем Яре. Такого рода выступления были довольно частым явлением в тогдашней общественной жизни на Украине.
Леонид Плющ в своих воспоминаниях описывает один из таких вечеров - памяти художника украинского возрождения А.Петрицкого (1917 - 1933 гг.):
«Масса молодежи. Аплодисменты каждому намеку на мерзости сталинизма… Актер Василько говорил»крамолы" больше всех, и аплодировали ему потому чаще. Он гневно клеймил равнодушных и гонителей Петрицкого. А я уже знал, что он, бывший актер гениального режиссера Курбаса, не только отрекся от него, но и участвовал в травле Курбаса, драматурга М. Кулиша и др.".
Общее настроение в Киеве было таково, что и бывшие стукачи оказались за украинское возрождение. [14]
Движение шестидесятников распространилось на всю Украину, и западную, и восточную, но центром его оказался Киев - самый крупный и наиболее украинский по составу населения город Восточной Украины. Ввиду положения Киева как столицы Украинской ССР, здесь были сосредоточены культурные учреждения, наиболее талантливые и известные представители украинской интеллигенции.
«Маленькая группа людей из Киева разбрызгивала искры на всю Украину, - писал об этом времени В. Мороз, - и там, где они падали, сразу же таял многолетний лед безразличия и нигилизма». [15]
Шестидесятники принадлежали к поколению, выросшему в советском обществе. Они восприняли его ценности, но в идеализированном, «книжном» виде: для них социализм был неотторжим от интернационализма, демократии и гуманности. Они защищали эти ценности от умерщвления официозом и бюрократией. Целью шестидесятников была демократизация советской системы и прекращение русификации, и они верили в возможность добиться этого в советских условиях.
Кредо шестидесятников было развернуто выражено в работе Ивана Дзюбы «Интернационализм или русификация?» [16], законченной в декабре 1965 г. Это исследование национальной проблемы в СССР, в основном, на украинском материале. Оно написано с позиций марксистского интернационализма и содержит острую критику навязываемой русификации, которую автор характеризует как сталинское отклонение от ленинской национальной политики.
Движение шестидесятников было интеллигентским по существу, так как пафос его направлялся на сохранение национальной культуры. Но на Украине нет такой пропасти между национальной интеллигенцией и народом, как у русских; украинские патриоты-интеллигенты ощущают себя его органичной частью, возможно, из-за неукраинского состава большинства городского населения и значительной части бюрократии, а также потому, что большинство их - интеллигенты в первом поколении, выходцы из украинских сел (старая украинская интеллигенция была почти поголовно уничтожена в довоенные годы).
Наиболее массовой формой проявления национальных чувств, разбуженных шестидесятниками, стало ежегодное паломничество к памятнику великого украинского поэта Тараса Шевченко (1814-1861 гг.) 22 мая, в годовщину перенесения его праха из России, где он умер, на его родину, в украинский городок Канев на Днепре. Этот день отмечала до революции украинская интеллигенция. В советское время официально отмечались даты рождения и смерти Шевченко, но не 22 мая. В 60-х годах внимание к этой дате возродилось. В этот день стало принято возлагать цветы у памятника Шевченко. Так как памятник ему есть почти во всех городах Украины, этот обычай распространился. В Киеве он приобрел особенно широкий характер. К памятнику подходили с цветами в течение всего дня, но особенно многолюдно около него становилось вечером, после окончания работы, когда собиралось по нескольку сот человек, в основном молодежь, студенческая и рабочая. Читали стихи украинских поэтов, классиков и современников, а то и свои собственные, пели украинские песни.
Возродился и еще один обычай - колядки, т.е. ватаги ряженых, которые ходили по домам с пением обрядовых песен. Этот обычай был рождественским, но в советское время его приурочили к Новому году. Молодежь, главным образом студенты гуманитарных факультетов, стремились к полному воспроизведению старинного обряда. Для посещений выбирали дома уважаемых профессоров, известных писателей, но иногда из озорства заходили и к бюрократам высокого ранга.
По обычаю, колядовавших принято было одаривать. Деньги, собранные во время колядок, шли на общественные нужды.
Власти пытались помешать возрождению национальных чувств, но делали это не очень решительно. Иногда отменяли вечера, на которых ожидались выступления шестидесятников. Перед 22 мая в учреждениях и институтах партийное и комсомольское начальство предупреждало «неблагонадежных» о нежелательности появления у памятника Шевченко. Как потом стало известно, нарушивших запрет незаметно фотографировали. Попавшие в объектив подвергались «проработке», получали выговоры от начальства, но до 1965 г. увольнений и исключений из институтов за паломничество к памятнику не было. Вообще до 1965 г. движение почти не встречало отпора в грубых формах. Цензура препятствовала появлению литературных произведений с гражданским звучанием, но все-таки многие произведения шестидесятников выходили в свет, самые резкие расходились благодаря появившемуся в это время самиздату. Почти всем шестидесятникам удавалось сочетать открытое выражение своих взглядов с продолжением карьеры или даже иметь успех именно благодаря талантливому выражению такого рода взглядов (например, кинофильмы «Тени забытых предков» - режиссер Сергей Параджанов; «Ночь накануне Ивана Купала» - режиссер Юpий Ильенко).
Среди партийного и советского руководства имелись люди, сочувствовавшие шестидесятникам и старавшиеся ввести их в «рамки», чтобы из Москвы не потребовали расправы. Возможно, таковым было отношение к шестидесятникам и тогдашнего первого секретаря ЦК КПУ Петра Шелеста, который проявлял необычайную для советских партийных руководителей мягкость к «идейным отклонениям» шестидесятников от официальной линии. Похоже, Шелест пытался ограничиться «идейными» мерами против оппонентов официального курса. Книга Ивана Дзюбы «Интернационализм или русификация?» была написана как приложение к заявлению в ЦК КПУ по поводу национальной политики (есть версия, что Дзюбе предложил написать эту книгу тогдашний секретарь по идеологической работе ЦК КПУ Андрей Скоба). Достоверно известно, что книга эта в ЦК КПУ была размножена небольшим тиражом, и с ней ознакомили крупнейших партийных чиновников - на уровне секретарей обкомов. Однако, вскоре после этого тираж был изъят из обращения, и книга разошлась, как обычно, в самиздате, а потом и в тамиздате. При ЦК была создана специальная комиссия, которая должна была подготовить ответ Дзюбе, но все кончилось статьей под псевдонимом Стенчук «Что и как отстаивает Дзюба», которая была предназначена для заграницы, а на Украине распространялась полузакрыто, до уровня партийных и комсомольских агитаторов, но в печати не появилась.
Серьезные репрессии впервые были проведены в 1965 г., когда в августе-сентябре в разных местах Украины почти одновременно арестовали более 20 украинских интеллигентов, в той или иной мере причастных к движению шестидесятников.
Журналист Чорновил, обобщая сведения об арестованных, писал, что если бы можно было создать их «типовую» биографию, то она выглядела бы следующим образом.
Осужденный имярек имел к моменту ареста 28-30 лет отроду, он - выходец из крестьянской (или рабочей) семьи, отлично окончил среднюю школу, поступил в институт (некоторые - после армии), где активно участвовал в научной жизни. Как хороший студент получил по окончании института хорошее назначение, написал диссертацию (или защитил ее), публиковался в периодических изданиях (или опубликовал книгу). Если он имел техническое образование, то интересовался литературой и искусством, принимал близко к сердцу положение с украинским языком на Украине. К моменту ареста его творческий потенциал и его карьера быстро шли в гору. Не женат (или женился незадолго до ареста, имеет маленького ребенка). [17]
