Феликс Кандель - Очерки времён и событий из истории российских евреев [том 6] (1945 – 1970 гг.)

Это заставляет меня думать, что юмор, направленный против той или иной национальной группы, был по душе Сталину, и он в сущности являлся антисемитом не больше, чем антимусульманином".

2

Как Сталин относился к евреям? Разные на этот счет мнения.

Одни исследователи считают, что он был убежденным антисемитом еще до 1917 года; другие утверждают, что в то время у него наблюдались "лишь зачатки антисемитской идеологии"; третьи полагают, что "сталинский антисемитизм не был зоологическим, как у Гитлера, а прагматическим"; четвертый исследователь заявляет категорически: "Не будучи активным антисемитом, Сталин разделял этот обычный русский предрассудок, но не позволял ему влиять на политику до войны".

У дочери вождя свое мнение: "Так как я хорошо знала характер отца, мне стал, наконец, ясен источник его антисемитизма. Безусловно, он был вызван долголетней борьбой с Троцким и его сторонниками и превратился постепенно из политической ненависти в расовое чувство ко всем евреям без исключения".

Н. Хрущев: "Публично Сталин ревниво оберегал чистоту своих риз и внимательно следил, чтобы не дать повода к обвинению его в антисемитизме… На деле Сталин был заядлым антисемитом…"

Снова повторим: трудно объяснить причины очередных преследований, которые задумывал престарелый диктатор, не доверявший уже никому. Быть может, он считал опасным всё еврейское население Советского Союза и рассуждал таким образом: евреи рассеяны по разным странам, связаны одним происхождением, одной религией, общей исторической памятью; в США живут несколько миллионов евреев, которые влияют на решения президента и конгресса, чтобы навязать миру свою волю, – не станут ли евреи СССР "пятой колонной" в будущей войне с империалистическими державами?

Можно предполагать многое в поведении Сталина, однако антисемитские действия в огромной стране нельзя приписывать только ему. Власти на местах часто обходились без официальных указаний из Москвы при проведении антиеврейской политики. Они улавливали настроения высшего начальства, а те, в свою очередь, угадывали пожелания "вождя народов", даже если он не высказывал их в конкретном виде.

Руководители идеологических служб и карательных органов не только выполняли указания Сталина, но и подталкивали его на различные действия, создавая и "своевременно раскрывая" всевозможные "заговоры"; это доказывало их преданность, исполнительность, умение угадывать невысказанные пожелания вождя, его симпатии и антипатии, подозрения и опасения. Так происходило с различными репрессивными кампаниями в стране, так случилось и с борьбой против "еврейского буржуазного национализма", к которому Сталин относился с явным подозрением, усматривая в этом "происки международного сионизма".

Шла "холодная война", противостояние "двух лагерей"; для сплочения народов СССР требовался конкретный враг, на которого следовало нацелить всю пропаганду в преддверии будущих вооруженных столкновений. Внешних врагом стал американский империализм и его европейские союзники, обвиненные в развязывании Третьей мировой войны; внутренним врагом среди прочих выбрали евреев.

3

В 1949 году в стране началась развернутая антиамериканская пропаганда. Все театры Советского Союза – столичные и провинциальные – поставили по указанию сверху спектакли на "антиамериканские темы". Видным советским драматургам заказали пьесы "о деятельности американских поджигателей новой войны", "о разоблачении современной Америки" и "финансовых магнатах Уолл-Стрита".

Готовили к печати серию брошюр, "раскрывающих распад музыкальной культуры современной Америки". В репертуар театров оперетты включили спектакли, "направленные против империалистической политики". Артисты эстрады посвящали свои куплеты, фельетоны и пародии "разоблачению двурушнической политики американских и прочих поджигателей войны"; авторам-сатирикам поручили написать эстрадный спектакль "о низкопоклонстве перед Западом". Не обошли вниманием цирковых клоунов и куплетистов: Главцирк закупил у именитых авторов репризы, клоунады, музыкальные фельетоны и частушки – "в целях усиления антиамериканской пропаганды".

Бытовой антисемитизм нарастал, антиеврейская политика властей легла на подготовленную почву, и в ЦК партии поступило письмо от некоей гражданки Л. Красковой:

"Они хозяева положения. Они считают, что без евреев нельзя построить коммунизм. Во всех издательствах… фактически на первых ролях сидят евреи… Нет от них спасения! Разверните комплект "Литературной газеты" – фамилий еврейских больше половины, а сколько их скрывается под русскими фамилиями!

Вопрос этот серьезнее и глубже, чем может показаться. Дело не в антисемитизме. Евреи мешают переделывать психологию советских людей в коммунистическом духе…

Народ наш терпелив. Он терпит евреев из уважения к партийным принципам большевистской партии. Но терпение может лопнуть, особенно, если, не дай бог, разразится война. А когда лопается терпение у нашего народа, он страшен в гневе своем.

Нельзя ли всё-таки укоротить аппетиты евреев, хотя бы на идеологическом фронте?.."

Затем на имя вождя пришло послание от другого лица: "Товарищ Сталин! В искусстве действуют враги. Жизнью отвечаю за эти слова…"

28 января 1949 года в газете "Правда" появилась передовая статья "Об одной антипатриотической группе театральных критиков", которые "шипя и злобствуя… охаивали всё лучшее, что появлялось в советской драматургии".

Достаточно было прочитать одно предложение в той статье, чтобы понять характер новой идеологической кампании: "Какое представление может быть у А. Гурвича о национальном характере русского советского человека... Поклеп это на русского советского человека. Гнусный поклеп…" Достаточно было принять к действию завершение той статьи: "Партийная советская критика разгромит носителей чуждых народу взглядов…", чтобы началась беспощадная борьба с "безродными космополитами".

Через день на эту тему откликнулась газета "Культура и жизнь". В разгромной статье "На чуждых позициях" перечислили фамилии "эстетствующих антипатриотов, людей без роду, без племени", которым "не дороги интересы Родины"; рядом с псевдонимом критика – Е. Холодов поставили в скобках его настоящую фамилию – Меерович, чтобы не возникало сомнений в национальной принадлежности.

Вскоре вся страна узнала имена театральных критиков, известных прежде лишь узкому кругу знатоков театрального искусства. Это были И. Альтман, А. Борщаговский, Я. Варшавский, А. Гурвич, И. Юзовский и прочие "носители глубоко отвратительного для советского человека, враждебного ему безродного космополитизма". К перечню этих критиков добавили неевреев Г. Бояджиева и Л. Малюгина, однако антиеврейская направленность кампании не вызывала сомнений.

В травлю "космополитов" включились по команде столичные и областные газеты страны, каждая из которых изощрялась в клеймении "беспачпортных бродяг" и предлагала собственные методы их искоренения: "Изгнать… Очистить… Убрать с дороги… Разоблачить последышей… Выкорчевать остатки… Уничтожить тлетворное влияние…"

Современник свидетельствовал: "По сигналу стали выискивать "космополитов" не только в критике и драматургии, но и в кино, музыке, цирке. Затем эта чума перекинулась в науку, технику, педагогику – и сотни, если не тысячи, человеческих судеб были исковерканы на долгие годы".

4

"Космополитов" вытаскивали на трибуны многолюдных собраний, заставляли каяться в совершенных ошибках, а затем с удовлетворением отмечали: "Юлил на трибуне… Неубедительно говорил о своих заблуждениях… Проявил себя неразоружившимся формалистом… Пытался отделаться болтовней… Лгал, извивался ужом…… Вел себя на собрании как отъявленный двурушник…"

Из газеты "Советское искусство" (февраль 1949 года): "Альтман ненавидит всё русское, всё советское… поклонник деградирующей культуры Запада… Советский народ называет альтманов живыми трупами. Мы очистим атмосферу советской культуры от их смердящего запаха…"

Из "Вестника высшей школы": "Сорвана предательская маска с И. Альтмана. В истинном свете предстал перед народом маститый двурушник, политический пройдоха с черной и грязной душой…"

Из "Комсомольской правды": "Яковлев (Хольцман) – этот прожженный буржуазный эстет и безродный космополит отличался особенным коварством…"

Из "Литературной газеты": "Пигмей Юзовский посягал на титана Горького…" – "Гурвич оплевал и осрамил… издевался над историческим прошлым русского народа, над характером русского человека, над самой Россией…",

Из журнала "Крокодил": "Космополитизм… сохранялся, забившись, подобно клопу, в щели советского общества… Клоповник вычистили, помещение выпаривают. Воздух стал чище. Работается легче…"