Сергей Есин - Дневник. 2009 год.
У Путина есть квартира в 77 кв. метров, как у меня, земельный участок, гараж на коллективной стоянке и машино-место в гаражном кооперативе. Дойдя до машин – а это «ГАЗ-21» 1960-го и 65-го годов выпуска, – я вспомнил об иронии «Эхо»: еще десяток лет, и машины окончательно станут раритетными. Они и сейчас стоят уже больших денег и будут дорожать с каждым годом. Ура!
Кроме того, газета порадовала еще и рекомендацией Минфина банкам и госкорпорациям отказаться от выплаты бонусов. Да, мы что-то слыхали об этом и из американских источников, там даже произошел некий скандал, когда из федеральных денег, переведенных во время кризиса компаниям, ответственные компаньоны под названием топ-менеджеры заплатили себе много миллионов. Меня здесь порадовала прозорливость нашего Минфина: свою рекомендацию они опубликовали тогда, когда давно прошел Новый год, когда все бонусы и все награды были уже распределены. Да здравствует российский порядок! Но, чу!.. Вот что об этом пишет любимая мною газета:
«Тем временем в прессу просочились данные о ситуации в наших ведущих компаниях. Так, в «Газпроме», по сообщениям СМИ, бонусы и опции за 2008 год может получить председатель правления в размере 17,5 миллиона рублей, а рядовые члены совета директоров – по 15 миллионов рублей. Крупные премиальные за 2008 год якобы уже получили руководители Газпрома. Каждый член совета директоров в среднем премирован по 61,3 миллиона рублей, а каждый член правления – в среднем по 71,9 миллиона рублей…»
Семинар прошел довольно вяло, 3-й курс – время затухания студенческого письма: все прошлое из опыта уже ушло и использовано, а нового еще нет. Вяло, с всеобщей руганью, обсуждали Ирину Глазову. Ребята ругали ее за стиль и холодность, я, обозвав ее рассказы притчами, по возможности вяло защищал. В конце немножко почитал цитаты о романе из статьи Василия Аксенова.
К концу семинара приехал друг и издатель сборника Михаила Сукерника Андрей Скворцов. Сборник этот обошелся Андрею Скворцову в 5 тыс. долларов. Издан сборник чудно, я прочел сначала свое предисловие, а потом и кое-что из замечательных стихов Михаила. Архив, оказывается, обнаружен в Интернете. Миша был скрытным человеком, и никто из его близких друзей не знал, что он учился в Литинституте. Стихи не цитирую, а вот кое-что из афоризмов:
О русских и евреях
Русских и евреев остальные не поймут, потому что у них любовь. Старая и не очень счастливая. Но друг без друга – никак. И вместе тоже никак.
О патриотизме
В Америке пить можно с 21 года, а умирать за родину с 19-ти. Это неправильно. Правильно, как в России – и пить и умирать одновременно.
О традиции
В Америке таблетки продают по рецептам, а пистолет – без.
Об антисемитизме.
Глупые евреи от антисемитизма страдают, а умные на нем делают деньги.
Когда приехал домой, по телевизору показывали штурм толпой молодых людей с румынскими флагами резиденции президента республики Молдовы и парламента. Хотят быть румынами, им «надоели коммунисты». Посмотрим, что случится завтра. Сегодня еще Сорос, человек, который разорил банк Англии, сказал, что в кризисе виною всему является американская банковская система, что-то в этом духе. Я про себя отметил, что мы тщательно рисуем свое будущее.
8 апреля, среда. Выехал из дома около двенадцати, в надежде что-то на работе сделать до трех часов, когда начнется защита диссертации. Естественно, закружился в разговорах и ничего не сделал. Диссертаций было две: одну защищала наша старая аспирантка по народному эпосу Хакасии. Сразу вспомнил, как я был там на каком-то золотодобывающем прииске и какое впечатление произвел на меня директор. Тогда же у меня возникла ассоциация с князем Салиной из «Леопарда». Ну, да ладно, зачем травить себя былым. А ведь оно все исчезнет вместе со мною, т. е. весь мой мир. Вторая диссертация была для нас знаковая.
Автореферат Алексея Юрьевича Минералова был почти безукоризнен. Это крупный парень, которого я помню во время единственного визита за город к Ю. И. Минералову, еще мальчиком. Теперь он, несмотря на очень еще юные годы, раздался, в полтора раза шире меня, в каком-то рыжем пиджаке. Уверенный в себе молодой человек. Правда, кажется, не понял первого же простенького вопроса, заданного ему после сделанного доклада. Главное – не ответить на вопрос, а поблагодарить.
Совет тоже не дремал, я делал как-то замечания по первой диссертации и не согласился с содержательным тезисом по второй – мальчик конструировал психологию написания Чеховым «Сахалина» и что-то подобное фантазировал по поводу Дорошевича, литературу которого я неплохо знал с юности.
Через аудиторию, где заседал совет, в зал, где обычно собираются послезащитные банкетцы, носили клубнику. Надо быть, подумал я, добрее, в возрасте младшего Минералова я был еще глупее.
В качестве штриха. Еще до начала заседания я был уверен и об этом даже сказал вслух, что БНТ на защите не будет. На всякий случай, ибо, как уже было сказано, что при Есине подобная родственная защита состояться бы не могла. И так оно и оказалось, специализированный Ученый совет вел Скворцов, хитрец Гусев, сказавши, что идет на пленум, тоже благополучно со второй защиты отбыл. Я прекрасно помню его страсть не голосовать ни «за», ни «против». Его любимое состояние – «не участвовать».
В этот же день через Олега Борушко я был зван в Английское посольство. Был Леня Колпаков, мне рассказывали, что в очередном фильме, который Борушко, наложивший лапу на все русско-британские связи, показал в посольстве, Леня видел моего Павлика Лукьянова, теперь уже «короля поэтов». Так вот в посольство не поехал, а отправился на клуб, где сегодня выступала Татьяна Борисовна Дмитриева директор института Сербского и бывший министр здравоохранения в том же кабинете, в котором состоял и Женя Сидоров. Потом уже мне рассказали, что с министерской должности ее сняли, потому что очень уж она протестовала против наркотиков, которые в то время почти свободно поступали в страну. Ее выступление– женщина редкого женского обаяния и ума – я довольно подробно записал.
9 апреля, четверг. Если говорить о сегодняшнем дне, то он был трагический – мою машину опять поставили на штрафстоянку. Вставать пришлось рано, но я встал, что-то поел, вовремя сел в машину, и минут без двадцати десять уже был на Комсомольском, 13, в Союзе писателей РФ. Поставил машину, как всегда, напротив здания, место было. Ни ворот поблизости, ни троллейбусной остановки. Но оказывается, как раз сегодня или вчера повесили новенький знак, запрещающий стоянку. Он не должен там быть, потому что, повторяю, ничего поблизости, что обусловило бы появление этого знака, не было. Только потом догадался, что поставлен он не для того, чтобы не ставили машины писатели, а потому что сегодня пленум и ожидается, что прибудет кто-то из начальства. Выхожу я, после того как прослушал доклад, и своей машины не вижу. Украли! Я уже мысленно с ней простился, потому что и подумать не смог, что с этого места машину могли куда-то забрать. Оказывается, приезжал наряд, ибо кто-то из мелкого начальства в ранге думских комитетов приезжал приветствовать писателей.
О докладе В. Н. Ганичева не говорю, он сделан был даже ловко, но по комсомольским законам 70-х годов. Было о международных связях СП, о христианской религии, которая в сознании писателей заменила религию партийную, о провинциальных писательских организациях, о русском языке, о правительстве, о телевидении, о доме 13 по Комсомольскому проспекту. Правда, в докладе не говорили о черном нале при аренде, о котором писатели попискивают, и не говорили про литературу и о литературе.
С большим и восторженным вниманием я вглядывался в президиум. Ну, конечно, В. Н. Ганичев в середине, сидел также Ивлев, председатель думского комитета по культуре, и Бусыгин, знакомый мне по министерству, заместитель Авдеева – оба с небольшими приветствиями от своих командиров. Был также красавец священник отец Георгий Рощин с приветствием от Патриарха, ни Медведев, ни Путин ничего не прислали. В президиуме сидел также Ваня Переверзин, который все время по-мальчишески мял во рту жвачку. Он не переставал это делать даже во время Гимна России на слова С. В. Михалкова. Был также в президиуме Жуков, восьмидесятилетний отец вице-премьера. Видимо, как иллюстрация к его сидению на сцене в докладе Ганичев говорил о животрепещущей теме соединения СП и Литфонда. В суетливых кулуарах раздавали газету со статьей С. Ю. Куняева о приватизации в Переделкине. Любитель этой темы, опять не могу не процитировать.
«Заглянув, по совету Куницына, в Литфондовский архив, я наткнулся на толстую папку с фамилией «Д. Жуков». Перечитал ее и понял, в какую переделкинскую историю попал 80-летний ветеран нашей литературы. Несколько лет тому назад он, перечислив все свои заслуги перед государством и литературой, написал, по счастливому совпадению, сразу после того, как в июне 2006 г. Ф. Кузнецовым и К® было принято «положение о долгосрочном договоре аренды».
