Сергей Мазуркевич - Великие заблуждения человечества. 100 непреложных истин, в которые верили все

Интересно и то, что трагедию о «принце датском» ставили на лондонских подмостках и до Шекспира. Автором этой пьесы предположительно был Т. Кидд. Текст трагедии был утерян, но некоторое представление о нем можно получить из позднейшего и искаженного немецкого перевода «Наказанное братоубийство, или Принц Гамлет из Дании». Так что ему сильно фантазировать не пришлось, достаточно было переписать понравившийся сюжет, блестяще его обработать, и пьеса была готова[70].

И раз мы уж заговорили о героях Шекспира, стоит упомянуть и об одном из самых известных из них. Даже тем, кто по какой-то причине ни разу не держал в руках ни одного произведения великого Шекспира, доподлинно известно, что герой его одноименной трагедии Отелло был чернокожим. Однако всеобщность какого-либо знания, как мы не раз уже доказывали, вовсе не означает его истинности, и убежденность в принадлежности Отелло к негроидной расе – не что иное, как всеобщее заблуждение.

Как явно следует из авторского определения, содержащегося в перечне действующих лиц, главный герой трагедии, ревнивец Отелло, был мавром. Но мавры никогда не были неграми хотя бы потому, что они уже были арабами, принадлежащими, как известно, к белой расе. Правда, мавры испокон веков обитали в Африке, но только в Северной и на территории некогда могущественного Арабского халифата.

Если же коснуться темы исторической легитимности прототипа героя шекспировской трагедии, то дотошные исследователи установили, что, скорее всего, им был некий Маврицио Отелло, реально существовавший итальянец, который в XVI веке, во времена войны на Балканах, командовал отрядом венецианских наемников. И многие ученые, как историки, так и литературоведы, сходятся во мнении, что сэр Уильям ошибочно интерпретировал сокращенный вариант его имени – Мавр вместо Маврицио – как признак, определяющий его принадлежность к народу, населявшему тогда южное побережье Средиземного моря.

Ко всеобщим можно отнести и весьма популярное в народе заблуждение относительно того, что Отелло в порыве ревности, или, как сказали бы современные юристы, в состоянии аффекта, задушил свою супругу Дездемону. Попробуем внимательно перечесть Шекспира хотя бы в привычном для большинства переводе этой трагедии, принадлежащем перу Бориса Пастернака. Согласно тексту, который заслуженно считается каноническим, Отелло для начала лишь «придушил» Дездемону, а затем обратился ко все еще живой и навязчиво подозреваемой в неверности супруге со словами:

За дверью шум. Жива? Еще жива?Я – изувер, но все же милосерденИ долго мучиться тебе не дам.Так. Так. (Закалывает ее.)

Если безоговорочно доверять тексту и рассматривать его как подробное описание преступления, сделанное очевидцем, вернее, непосредственным участником, то получается, что бедная женщина скончалась не по причине асфиксии, наступающей обычно вследствие удушения, а, как принято писать в протоколах, из-за множественных колото-резаных ран, нанесенных острым предметом…

Право первой ночи

Считается, что в Средние века было весьма распространенным так называемое «право первой ночи». Об этом обычае или даже законе часто упоминают, когда речь идет о доказательстве отвратительной сущности мрачного Средневековья. Но во-первых, сами Средние века были не такими уж и мрачными, как обычно представляется, и, во-вторых, с самим «правом первой ночи» все не так уж и ясно.

Традиционно считается, что феодалы якобы могли по закону требовать, чтобы понравившиеся им дочери их подданных проводили свою первую брачную ночь не с женихами-простолюдинами, а с ними. Обычно историки указывали множество фактов и документов, доказывающих, что в промежутке между XIII и XVI веками – и даже позже – такое писаное право существовало. Кстати, именно на этом построена завязка комедии Бомарше «Безумный день, или Женитьба Фигаро» и написанной по мотивам комедии оперы Моцарта.

Однако, как доказал немецкий ученый Карл Шмидт, исследовавший документы, которые приводились в качестве исторических доказательств существования «права первой ночи», все они – фальшивые. Никакого закона на этот счет не существовало.

Конечно же все зависело в большей степени от самих феодалов. При желании переспать с кем-либо из своих подданных они вполне могли обойтись и без писаного закона. Ввел же, например, «право первой ночи» у себя в имении друг Пушкина и его сосед по Михайловскому Алексей Вульф. И никакой закон ему для этого не был нужен.

Кардинал Ришелье

Моей первой целью было величие короля, моей второй целью было могущество королевства.

Историческая справка

АРМАН-ЖАН ДЮ ПЛЕССИ ДЕ РИШЕЛЬЕ. Родился 9 сентября 1585 года в Париже или в замке Ришелье в провинции Пуату в обедневшей дворянской семье. Французский государственный деятель, кардинал, герцог де Ришелье, прозванный Красным кардиналом. Скончался в Париже 5 декабря 1642 года.

В произведениях Дюма Ришелье выглядит как коварный и злой интриган… но как раз таковым он и не был. То есть интриганом он, конечно, был, а кто когда не интриговал, будучи у власти? Но все (или, скажем так, почти все), что он делал, было направлено во благо Франции (пусть даже в его понимании). Человек исключительного ума, Ришелье, по мнению многих современных исследователей, спас страну от развала. Одной из главных целей кардинала было ослабление позиций династии Габсбургов в Европе и укрепление независимости Франции. И он добился своего, так же как и усиления позиций королевской власти (Ришелье был ярым сторонником абсолютной монархии). Согласно воспоминаниям современников, за день до смерти Красный кардинал сказал Людовику XIII: «Вот мы и прощаемся. Покидая ваше величество, я утешаю себя тем, что оставляю ваше королевство на высшей ступени славы и небывалого влияния, в то время как все ваши враги повержены и унижены. Единственно, о чем я осмеливаюсь просить ваше величество за мои труды и мою службу, – это продолжать удостаивать вашим покровительством и вашим благоволением моих племянников и родных. Я дам им свое благословение лишь при условии, что они никогда не нарушат своей верности и послушания и будут преданы вам до конца».

А на следующий день во время причастия на традиционное предложение простить врагам своим Ришелье отвечает: «У меня не было других врагов, кроме врагов государства. Очень скоро я предстану перед моим Судией. От всего сердца попрошу его судить меня по той мерке – имел ли я иные намерения, кроме блага церкви и государства».

Отметим, что во благо государства Ришелье сделал действительно немало. За восемнадцать лет, что он был первым министром, ему удалось провести многие политические, административные и военные реформы и устранить всякую возможность полномасштабной гражданской войны между католиками и протестантами (известна его фраза «Различие религиозных верований может создавать раскол на том свете, но не на этом»). В его активе также первая кодификация французских законов, реорганизация почтовой службы, создание мощного флота, реконструкция знаменитой Сорбонны[71] и создание первой во Франции (возможно, и в мире) еженедельной газеты[72]. Кардинал покровительствовал художникам и литераторам, да и сам был весьма плодовитым драматургом. Чуть ли не единственной сферой, в которой он не добился успехов, была экономика. У него были определенные планы по поводу ее реформирования, но, во-первых, мешали бесконечные войны, а во-вторых, он, возможно, понимал, что абсолютизм – не совсем подходящая для свободной экономики форма правления.

В большинстве фильмов о мушкетерах внешность кардинала явно приукрашивают, создавая ему некий «донкихотистый» вид. Тогда как реальный Ришелье был полным мужчиной, к тому же небольшого роста.

Д’Артаньян и его друзья

Я всякий раз вызываю глухое сопротивление, когда называю половозрелыми дебилами троих (или четверых) мушкетеров, которые боролись против величайшего человека Франции, который реорганизовал армию и флот, создал Академии наук и искусств, поднял просвещение страны, уничтожил феодализм и срыл все рыцарские замки, за исключением пограничных… Но трое дебилов видели в этом гении только мужика, который хочет королеву. Каждый ведь понимает на своем уровне! А девиз: один за всех, все за одного – это же для пятилетних. Или, скажем, запрет кардиналом дуэлей. Мол, кровь должны проливать только на службе Отечеству. Предположим, что гвардейцы не подоспели бы к месту дуэли… Ну-ну, додумайте сами. Да, я на стороне гвардейцев и кардинала. Да, за запрет дуэлей. Ведь только в кино на поединке побеждает справедливость. А в жизни, увы, побеждает тот, кто лучше стреляет. Или владеет шпагой. Простите за откровенность, но когда мастер спорта по фехтованию оскорбит вас при всех, плюнет на вас, то без дрожи в коленках примет ваш гордый вызов драться на шпагах.