Жак Сустель - Ацтеки. Воинственные подданные Монтесумы
Несомненно, мода в Теночтитлане подчеркивала простоту в противовес показной мешанине, к которой стремились провинциалы. Но даже при этом процессия женщин, идущих в храм, вероятно, представляла собой замечательно красочное и радующее разнообразием зрелище, так как хотя покрой блузок и юбок, возможно, и был одинаков, но разноцветные ткани, бесконечное разнообразие узоров и яркость украшений и перьев придавали женщинам с загорелыми лицами и руками вид чудесных тропических птиц.
Эта склонность к роскоши в одежде, хоть она и была ограничена определенным традиционным аскетизмом, росла с ростом технического развития, особенно в области ткачества. Кочевые народы севера и, без сомнения, сами ацтеки сначала одевались в шкуры; давно обжившиеся оседлые народы высокогорного плато ткали волокно агавы, иштле. Во времена, о которых идет речь, набедренную повязку простолюдина и тильматли по-прежнему делали из этой ткани, которая считалась подходящей для простых людей. Кроме того, пряхи добились таких высот в своем ремесле, что могли вытянуть из волокна агавы чрезвычайно тонкую нить, и можно было соткать очень мягкую ткань, как это и по сей день делают некоторые индейцы. Некоторые другие растительные волокна, такие, как волокна, использовавшиеся для изготовления бумаги, также использовали для выделки тканей. Но вскоре ацтеки стали больше стремиться достать хлопок, который произрастал в «жарких странах» востока и запада, который стал считаться основным текстильным сырьем, иничкатль интетечмонеки, «незаменимый хлопок».
Когда в конце XIV века царь Уицилиуитль пожелал жениться на дочери правителя Куаунауака (Куэрнавака, где был субтропический климат), его главным мотивом было, видимо, желание обеспечить свой город хлопком. «Царь Уицилиуитль попросил руки принцессы Куаунауака по имени Миахуашихуитль, дочери этого самого Осомацина, который правил Куаунауаком. И старики сказали, что у правителя Осомацина были в подчинении все крестьяне Куаунауака, которые приносили ему незаменимый хлопок и все плоды, которые только произрастали в тех краях. И из всего этого ничто не дошло до Мехико; этот хлопок не увидели мексиканцы, и по этой причине они были очень несчастны».
Торговцы, а затем и воины, которые приходили на богатые тропические земли с плато, главным образом, искали хлопок: торговля и налоги приносили его в Мехико в огромных количествах, как в виде сырца, так и в виде готовых тканей.
Мужчины и женщины в Мехико, особенно из низших слоев населения, часто ходили босыми; но по мере подъема по социальной лестнице они могли уже надевать кактли, сандалии на кожаной или волокнистой подошве, которые крепились на ноге при помощи перекрещивающихся завязок и имели каблук. В более усовершенствованных моделях другие завязки оплетали крест-накрест голени своего владельца до самых колен, образуя наголенники: это была традиционная обувь воинов.
Сандалии Монтесумы были обильно украшены золотом: из местной иконографии, из барельефов майя, от рисунчатых рукописей до скульптуры ацтеков ясно видно, что сандалии (которые дошли до наших дней в виде повседневных хуарача мексиканских индейцев) могли иметь разнообразные формы и украшения. Драгоценные металлы и камни, шкуры диких животных, таких, как ягуар, и перья тропических птиц – все это могло быть материалом для них.
Одежда и обувь древних мексиканцев, возможно, были относительно просты, но, с другой стороны, ничто не может дать представление о бьющем через край разнообразии или вычурном богатстве их драгоценностей и головных уборов. Женщины носили серьги, ожерелья и браслеты на руках и щиколотках. У мужчин были те же самые украшения, но они вдобавок прокалывали себе носовую перегородку, чтобы вставить туда украшение из драгоценного камня или металла. Они также проделывали отверстия в коже пониже нижней губы, чтобы носить на подбородке украшения из хрусталя, раковин, янтаря, бирюзы или золота; а на голове или спине они водружали себе огромные и великолепные сооружения из перьев.
В этой демонстрации социального статуса и роскоши все было строго отрегулировано в соответствии с иерархией. Только император мог носить в носу украшение из бирюзы: перегородка между ноздрями прокалывалась с величайшими церемониями после его избрания. Только воины определенного ранга имели право носить такой-то и такой-то драгоценный камень, вид и форма которого были четко установлены. «Символы» или украшения из перьев, ослепительно разноцветные головные уборы, бронзово-зеленые плюмажи из перьев птицы кецаль, огромные бабочки, конусы, сделанные из перьев или золота, матерчатые или сделанные в виде мозаики из перьев шлейфы, которые прикреплялись на плечи вождей, украшенные щиты – все это предназначалось для тех, кто завоевал право на них своими подвигами. Смерть была наказанием для любого, кто осмелился бы присвоить себе один из этих знаков отличий.
С древнейших времен индейцы Мексики и Центральной Америки буквально боготворят перья (как это можно увидеть на фресках майя в Бонампаке), длинные, роскошные зеленые перья птицы кецаль, красные и желтые перья попугаев. Они составляли одну из важнейших статей налоговых сборов в империи ацтеков. Огромные украшения из перьев вместе с украшениями из золота и бирюзы поднимали воина, сановника и императора высоко над обычными людьми. В своей простоте костюм мексиканца примыкал, с одной стороны, к древним классическим белым одеждам жителей Средиземноморья, с другой – к одеждам краснокожих, исконных жителей Америки, но обладал изяществом, неизвестным грубым обитателям прерии.
Мы имеем точное представление, сложившееся по изображениям на барельефах и по манускриптам, о великолепных украшениях, которые могли сделать человека больше чем просто человек, почти богоподобным существом, священным и полным величия. Когда под звуки морских раковин, бой гонгов и хриплые вскрики труб перед людьми, столпившимися на центральной площади, вдруг появлялся император, неподвижный под золотым с бирюзой венцом среди великолепия зеленых перьев, в то время как доспехи, эмблемы и знамена его приближенных образовывали вокруг него мозаику из тысячи цветов, кто не подумал бы, что это избранник Тескатлипоки, «правитель мира», «отец и мать народа». В том обществе с его выраженной градацией украшения: драгоценности, золото и перья – были символами власти и способности править.
Дела, работа, ритуалы
Вот перед нами жители Теночтитлана, одетые соответствующим образом, обутые, причесанные и приведенные в порядок: как мы уже видели, с зарей они уже на работе. Многие из них по-прежнему оставались селянами, хотя и жили в городе. К сожалению, невозможно сказать, какую часть они составляли от других жителей столицы. Они или выращивали маис, овощи и цветы в своих садах на островах, на чинампас или на берегу озера, или занимались промыслом птицы или рыбы на озере. Их инструменты и орудия были просты: палка для копания, расширяющаяся, как лопата, для работающих на земле, сеть, лук со стрелами, копьеметалка и сетчатый ягдташ для птицеловов и рыбаков.
Глава знатного семейства говорил своим сыновьям: «Никогда не забывайте, что вы произошли от благородных предков. Никогда не забывайте, что вы произошли не от садовников или лесорубов. Кем вы будете? Хотели бы вы стать торговцами, шагающими с палкой в руке и грузом за спиной? Хотели бы вы стать фермерами или рабочими? Хотели бы вы стать садовниками или лесорубами? Я скажу вам, что вы должны делать. Слушайте меня и запоминайте, что я говорю. (Сначала) обратите больше внимания на умение танцевать, играть на барабанах и колокольчиках и петь… (затем) постарайтесь научиться почетному ремеслу, вроде умения делать вещи из перьев, или другой ручной работе, потому что это даст вам хлеб в период нужды; и прежде всего узнавайте все о возделывании земли, так как земля питает земледельца… Ваши предки умели делать все эти вещи, так как, хотя они и были благородного и высокого происхождения, они всегда следили за тем, чтобы их земли, полученные в наследство, были обработаны. Если вы не думаете ни о чем, кроме вашего происхождения и знатности, как будете вы обеспечивать вашу семью? На что вы сами будете жить? Не было еще видано, чтобы кто-то жил только за счет знатности».
В этом житейском уроке можно очень ясно увидеть, как знатный человек из Теночтитлана относился к различным профессиям и в каком порядке он их ставил. На первом месте стоят церемонии, так как он имеет в виду их, когда говорит о песнопениях и музыке. Этот же отец выражается недвусмысленно, так как говорит: «Делая это, ты будешь приятен нашему господу богу, который повсюду (Тескатлипока), и наложишь свою руку на недра его сокровищ». Затем идет черед почетных ремесел, таких, как искусство складывания мозаик из перьев, работа с золотом и драгоценными камнями. А превыше всего сельское хозяйство. Конечно, речь не шла о том, чтобы знатному мексиканцу работать на земле, подобно «рабочему или садовнику»; это указание на то, что ему следует руководить эксплуатацией своего поместья.
