Марат Каландаров - Виза в пучину
Мартин очнулся и рванулся к плоту, но сердце его екнуло — головка мостика, только что торчавшая над бортом, исчезла! Он лихорадочно искал глазами место, откуда бы нырнуть и доплыть до уходящей платформы.
— Дядя Мартин, — лепетала девочка, — мы опоздали?
— Нет, дорогая, нет! — Он пытался улыбнуться. — Мы сейчас догоним плот. Обязательно догоним!
Он сбросил брюки, вытащил ремень, прикрепил им тельце девочки к своей груди и метнулся к борту. Заглянул вниз — волны шумно чмокали металлическую обшивку, словно прощались с кораблем, который из последних сил сопротивлялся притягательной мощи бездны. Рядом — то всплывали, то пропадали людские тела, и пучина засасывала их вместе с многотонным гигантским ковчегом.
— А мама там, на плоту? — девочка с надеждой смотрела на Мартина.
— Скорее всего, там, — он поцеловал ее в лобик и ласково проговорил. — Обними меня за шею крепко-крепко и не расцепляй свои руки. Договорились?
— Да, дядя Мартин, — прошептала она. — Я так и сделаю.
— А теперь закрой глазки, набери воздуха и сомкни губы. Сейчас мы полетим…
Он перекрестился и прыгнул в штормовую круговерть.
Студеная вода обожгла тело. Лишь бы она не простудилась, мелькнуло в голове, Боже, спаси ребенка! Он прогнулся и мощными гребками стал подниматься на поверхность. Кто-то пытался за него зацепиться, но Мартин ловко увернулся от протянутой руки и вынырнул на поверхность. До спасительного плота оставалось метров пятьдесят. Кролем Мартин мог бы быстро догнать его, но девочка… Поэтому он перевернулся на спину и размашисто заработал руками. Теперь ребенок лежал на груди, почти не касаясь холодной воды, и согревался теплом его тела. Краем глаза Мартин наблюдал за водой, откуда в любую секунду могла появиться чья-либо рука, мертвой хваткой вцепиться в него и потянуть на дно. Сейчас часть мили между оседающим в бездну кораблем и спасательным плотом превратилась в арену ожесточенной битвы за жизнь. На войне, как на войне! Он тоже любому перегрызет глотку, кто попытается вцепиться. Когда на чашу весов брошена сама жизнь — стоит ли размышлять о душевной глухоте и нравственном падении? Инстинкт самосохранения берет свое.
А подружка профессора, вдруг вспомнил он, эта женщина в час пик проявила любовь к людям, сердечность, абсолютно не думая о себе! Она — верующая. Ей — небо велело!.. Я — из другого теста!
Разные мысли лезли в голову, пока он добирался до желанной цели. Это был самый страшный заплыв в его жизни. Крутые волны то приближали плот, то отбрасывали, как бы дразня пловца. Тренированное тело наливалось тяжестью, и когда он коснулся пальцами резинового круга, уже не было мочи взобраться. Навстречу потянулись руки и подхватили его обессиленное тело.
Мартин лежал на спине, закрыв глаза, и чувствовал, как кто-то расстегнул ремень и взял на руки девочку.
— Бедняжка, — слышит он, — воды нахлебалась.
— Вроде бы дышит. Точно, дышит!
— Реснички шевельнулись…
— Где я? — раздается знакомый голосок.
— Как тебя зовут, девочка?
— Инга.
— Все нормально, Инга. И папа твой здесь. Вон он лежит.
— У меня нет папы. Он разбился на машине.
— А кто этот мужчина, с которым ты плыла?
— Да какая разница! — прерывает сердитый голос. — Она вся дрожит. Надо срочно переодеть!
Мартин не может расцепить веки, свинцовая тяжесть придавила его к днищу. Он молча благодарит тех, кто хлопочет вокруг нее.
— Возьмите мою куртку, — предлагает женщина. — Закутайте девочку.
— Вы окоченеете на холодном ветру! — тревожится мужчина.
— Ничего. Главное, мы из воды выбрались, а там, как Бог решит, — то ли потонем, то ли замерзнем, то ли дождемся спасателей.
— Как вам удалось с вещами оказаться здесь! — возмущается кто-то. — Кто вас предупредил? Я не успел ничего взять из каюты. Почему одних предупредили, а других нет?
Где же справедливость! Обязательно пожалуюсь президенту компании «Эстлайн» и компенсацию потребую!..
— Выживи вначале! — зло хрипит кто-то… Мартин пришел в себя, приподнялся и посмотрел на девочку. Увидев спасителя, она попыталась улыбнуться.
— Видишь, Инга, — пролепетал он. — Мы догнали плот.
— А где мама? Она не может утонуть, потому что хорошо плавает.
Мартин смотрел по сторонам, не зная, что ответить.
— Найдется, найдется твоя мама, — успокоила незнакомка. — Все будет хорошо…
Море бесновалось, разражаясь грохотом, осыпая пассажиров холодными брызгами и белой пеной… Вынырнула луна, заливая мертвым светом округу, как бы любуясь трагедией. Девочка, которая беспокойно смотрела по сторонам, вдруг дернулась и закричала:
— Вон моя мама! Вон, вон ее голова… Метрах в десяти от плота, Мартин увидел голову, которая — то поднималась на гребень волны, то исчезала. Видно было, что женщина плывет из последних сил.
— Господин Мартин, спасите ее… Пожалуйста! — стонала девочка.
Он, не раздумывая, нырнул в пучину, и устремился туда, где над водой поднималась и исчезала рука. Когда подплыл к предполагаемому месту, женщины на поверхности уже не было. Мартин набрал воздуха и нырнул под воду. Там была кромешная тьма, и он интуитивно пытался нащупать тело, но тщетны были его потуги. От нехватки кислорода пульсировало в голове, перед глазами поплыли красные круги. Он рванулся вверх и на кого-то натолкнулся, интуитивно нащупал волосы и потянул за забой.
На поверхности женщина судорожно глотнула воздух и кивнула ему в знак благодарности. Кто-то вынырнул рядом, пытаясь ухватиться за ее платье, но Мартин оттолкнул его, понимая, что двух человек ему не спасти. Обернулся — это был профессор.
— Сейчас я не могу вам помочь, — выкрикнул Мартин. — Но, клянусь, я доставлю эту женщину на плот и вернусь за вами. Держитесь!
— Помогите ему, — протянула женщина дрожащим голосом. — Я сама доберусь.
Мартин ринулся к профессору, схватил за руку и с тяжелой ношей поплыл к плоту. Взобравшись на платформу, он без сил опустился на днище и закрыл глаза. Затем, уже у самой границы яви и сна, услышал эстонскую речь. Двое мужчин переговаривались между собой. Судя по всему, это были члены экипажа парома.
— Я в это время находился на первой палубе, — слышался молодой голос, — и своими глазами видел, как через отверстия вентиляционных труб под мощным давлением струились фонтаны. Так бывает, когда в корпус судна проникает забортная вода! А она проникает только в том случае, когда на днище появляется пробоина.
— Получается, что какое-то судно нас протаранило?! — вопрошал басовитым голосом сосед. — Возможно, подводная лодка?
— Трудно сказать, — усомнился первый. — Пробоина могла появиться и от взрыва. Я точно слышал грохот где-то на нижней палубе.
— Почему сразу же не поступило сообщение об аварии? Корабль уже пошел на крен, и никаких сигналов тревоги.
— Если честно, то офицеры вели себя странно. Где был капитан Андерсон?
— Пил водку. Около часа ночи я его видел в ресторане. За его столиком сидели шведские лоцманы. Когда судно тряхнуло, капитан побледнел, вскочил на ноги и убежал…
Разговор матросов заинтересовал Мартина. Выяснялись детали катастрофы.
— На корабле творилось черт знает что. Старший офицер приказал мне включить лифт и доставить грузчика на автомобильную палубу, чтобы тот взял минеральную воду. Я оставил его в автосалоне и попросил позвонить мне, когда загрузится. Я уже было позабыл о нем, когда тот позвонил. Вошел в кабину лифта бледный, как полотно, губы трясутся. И сообщает мне, что двое подозрительных мужиков тайно проникли на эту палубу через дверь и вскрыли фуру.
— Но ведь двери автопалубы заблокированы! Как они могли туда попасть? Без особого разрешения туда никто не имел права войти.
— Я тоже об этом подумал и пошел в администраторскую. Спрашиваю у дежурной: кто с дистанционного пульта открыл дверь автомобильной палубы? Та растерянно повела плечами и пролепетала, что новенькая и всех членов экипажа в лицо не знает. Подходил кто-то из офицеров.
— Не допускаешь ли ты мысль, что эту незнакомку специально взяли в рейс и посадили у пульта, чтобы с ее помощью проникнуть в закрытую зону и заложить там взрывчатку.
— У преступников, как мне сообщил матрос Ватрас, была иная цель — они вскрыли дверь какой-то фуры и фотографировали груз.
— Возможно, из-за этого груза потопили судно? Могли не только фотографировать, но и оставить взрывчатку.
— Всякое может быть, — вздохнул собеседник. — Если и заложили взрывчатку, то на нижнем ярусе. Я своими глазами видел на мониторе, как вода хлестала по обоим краям въездной рампы автопалубы…
— Значит, пробоина была ниже. Я опять склоняюсь к мысли, что нас пропорола подводная лодка.
— Скорее всего, был взрыв. Я сейчас вспоминаю, как инженер Силласте столкнулся со мной, и тревожно выкрикнул: «Где-то громыхнуло!»
