Марк Олшейкер - Охотники за умами. ФБР против серийных убийц
Примерно в то же время, когда я встречался с местной полицией, меня пригласили для консультаций в полицейские управления, расположенные в районе бухты Сан-Франциско. Речь шла о серии убийств в лесном массиве, прорезанном излюбленными тропами туристов. Убийства совершал «неизвестный субъект», которого пресса тут же окрестила Убийцей с тропы.
Все началось в августе 1979 года, когда пропала сорокачетырехлетняя банковская служащая, спортсменка Эдда Кейн. Она решила в одиночку взойти на вершину горы Тамалпэс — живописный пик, с которого открывается вид на бухту Сан-Франциско и мост «Золотые ворота» и который прозвали «Спящей леди». К наступлению темноты Кейн не вернулась домой, и встревоженный муж позвонил в полицию. Ее тело было найдено на следующий день поисковой группой с собакой. Женщина оказалась абсолютно голой, за исключением носка на одной ноге. Она стояла на коленях, уткнувшись лицом в землю, словно просила пощады. Медицинский эксперт установил, что смерть наступила в результате пулевого ранения в затылок. Свидетельств полового насилия обнаружить не удалось. Убийца забрал три кредитные карточки и десять долларов наличных, но оставил обручальное кольцо и другие драгоценности.
В марте следующего года в парке горы Тамалпэс нашли тело двадцатитрехлетней Барбары Шварц. Судя по всему, она тоже стояла на коленях, когда ее несколько раз ударили ножом. В октябре двадцатишестилетняя Анна Олдерсон не вернулась после пробежки по окраине парка. Ее тело обнаружили на следующий день с пулевым отверстием в правом виске. В отличие от прежних жертв она была полностью одета и распростерта на камне лицом вверх. Из всех вещей у нее пропала только правая золотая сережка. Смотритель парка показал, что видел, как Анна Олдерсон любовалась восходом солнца, сидя на склоне, в то самое утро, которое стало последним в ее жизни. Два других свидетеля видели ее в полумиле от места, где раньше нашли тело Эдды Кейн.
Перспективным подозреваемым показался Марк Мак-Дерманд, чьи мать-инвалид и отец-шизофреник были застрелены в своей хижине на горе Тамалпэс. Одиннадцать дней Марк находился в бегах, но наконец сдался капитану Роберту Гаддини. Детективы сумели доказать его причастность к убийству собственной семьи. Но хотя Марк был вооружен до зубов, ни один из стволов не соответствовал 44-му или 38-му калибру оружия, замешанного в деле Убийцы с тропы. К тому же насилия продолжались. В ноябре двадцатипятилетняя Шауна Мей не явилась в условленное место в парке Пойнт Рейс в нескольких милях от Сан-Франциско, где у нее была назначена встреча с двумя другими подругами-туристками. Через два дня поисковики нашли ее в неглубокой могиле рядом с разложившимся трупом двадцатичетырехлетней Дианы О'Коннел из Нью-Йорка, которая пропала месяц назад. Обе женщины были убиты выстрелами в голову. В тот же день в парке обнаружили еще два тела, в которых опознали девятнадцатилетнего Ричарда Стоуэрса и его восемнадцатилетнюю невесту Синтию Морленд, разыскиваемых с середины октября. Эксперты сделали заключение, что их, как и Анну Олдерсон, застрелили в праздник Дня Колумба.[22]
Самые первые убийства посеяли среди туристов страх и вынудили местные власти выставить таблички, предостерегающие, особенно женщин, заходить в лес в одиночку. Но обнаружение четырех тел в один день было уже слишком. Шериф округа Марин Альберт Ховенстейн собрал свидетельские показания лиц, видевших жертвы незадолго до смерти в компании с незнакомцами. Но в ключевых моментах, таких, как возраст и черты лица, описания расходились друг с другом. Это, кстати, обычное явление и при одиночном убийстве, когда показания не множатся от месяца в месяц. На месте убийства Барбары Шварц обнаружили пару нестандартных бифокальных очков, которые явно принадлежали убийце. Ховенстейн выяснил их параметры и разослал запросы всем окулистам в округе. Оправа была тюремного происхождения, и капитан Гаддини связался с департаментом юстиции штата Калифорния, чтобы выяснить, кто был осужден в прошлом за сексуальные преступления против женщин и недавно вышел из тюрем. Теперь к раскрытию дела подключились различные агентства, включая местное отделение ФБР в Сан-Франциско.
В это время в прессе стали публиковать рассуждения, что Убийцей с тропы может быть то же самое лицо, что и лос-анджелесский Зодиакальный убийца, который оставался «неизвестным субъектом», но с 1969 года не совершал преступлений. Не исключено, что он попал в тюрьму за другое преступление и теперь отпущен ничего не подозревающими чиновниками. Но Убийца с тропы, в отличие от Зодиака, не испытывал потребности насмехаться над полицией и вступать с ней в контакт. Чтобы проанализировать дело, шериф Ховенстейн пригласил психиатра из Напы доктора Р. Уильяма Мэтиса. Отметив ритуальный характер убийств, Мэтис предположил, что преступник сохраняет «сувениры», и посоветовал, если появится подозреваемый, не брать его сразу, а с неделю последить в надежде, что он приведет к месту хранения оружия или другим уликам. Его наружность психиатр охарактеризовал так: симпатичный мужчина с располагающими манерами.
Руководствуясь советами Мэтиса, Ховенстейн и Гаддини расставляли преступнику различные виды ловушек, в том числе посылали в парк переодетых в женское платье рейнджеров, но ничего не срабатывало. Давление общественности на правоохранительные органы росло. Ховенстейн объявил, что, по его данным, преступник обычно сидит в засаде, а потом, прежде чем убить, подвергает жертву психологическим издевательствам — вероятно, заставляет молить о пощаде. Когда постоянное Бюро в Сан-Рафаэле попросило о помощи Квонтико, прежде всего связались с Роем Хейзелвудом как главным экспертом по насилию и убийствам женщин. Рой — чувствительный, отзывчивый человек, и обстоятельства дела произвели на него сильное впечатление. Помню, мы шли из аудиторного корпуса в здание, где располагались наши кабинеты, и у меня складывалось впечатление, что он ощущает личную ответственность, словно недостаточными были совместные усилия ФБР и десятка местных агенств. Полагает, что именно он должен раскрыть дело и передать преступника правосудию.
В отличие от меня, у Роя оставалась полная преподавательская нагрузка. Я же занятий почти не вёл и был единственным в Научном бихевиористическом подразделении сотрудником, который всецело занимался составлением психологических портретов. Поэтому Рой попросил меня выехать в Сан-Франциско и оказать полиции помощь на месте. Я уже упоминал, что когда ФБР внедряется в какое-нибудь дело, ему часто приходится испытывать сопротивление. Отчасти это осталось со времён Гувера, когда считалось, что Бюро, как правило, подключается и срывает лавры по уже хорошо разработанному случаю. Мое подразделение не ведет расследования, если не получает запроса от органа, в чьей юрисдикции находится дело — будь то местное управление полиции или само ФБР. Но в случае с Убийцей с тропы шериф округа Марин уже связывался раньше с Бюро, и я чувствовал, что шумиха в прессе заставит его обрадоваться любому, кто хотя бы временно примет огонь на себя. На месте я прочитал материалы дела и просмотрел фотографии с мест преступлений. Особенно меня заинтересовало наблюдение детектива сержанта Рича Ситона. Он отметил, что все убийства произошли в укромных уголках лес с настолько густой листвой, что практически на видно неба. Ни в одно из этих мест нельзя проехать на машине — к каждому примерно с милю следует добираться пешком. Только Анна Олдерсон погибла в относительной близости от служебной дороги, которая представляла собой самый короткий путь к центру парка. Это доказывало, что убийца из местных и хорошо ориентируется на территории парка.
Я выступал в большой учебной комнате департамента шерифа округа Марин. Стулья были расставлены полукругом, как в лекционной медицинской аудитории. Из пятидесяти или шестидесяти присутствующих около десяти оказались агентами ФБР, остальные — офицерами полиции и детективами. Я повел взглядом по головам: там и сям седые шевелюры — чтобы помочь поймать убийцу, вызвали испытанных ветеранов.
Первым делом я оспорил уже существующий психологический портрет. Я не согласился, что мы имеем дело с симпатичным, обаятельным, опытным преступником. Множественные ножевые ранения и ураганный характер нападений со спины наводили на мысль, что мы имеем дело с социально ущербным (хотя, вероятнее всего, не антисоциальным) типом — замкнутым, неуверенным в себе, неспособным завязать с жертвой разговор, обмануть, заманить, заставить делать то, что ему угодно. По физическим данным он выбирал только тех туристок, с которыми мог справиться. А молниеносные атаки указывали на то, что преступник только таким способом рассчитывал подавить их волю, застать врасплох, пока женщины не начали сопротивляться. Убийца не был знаком со своими жертвами. Уединенные, скрытые от посторонних глаз места, где совершались преступления, предполагали, что у него было достаточно времени, чтобы дать волю фантазии. Но даже там он предпочитал молниеносное нападение. Преступник не совершал насилия; возможно, как-то манипулировал с телами после смерти жертв, не исключено, что занимался мастурбацией, но не вступал в прямой половой контакт. Жертвы были разного возраста и телосложения, не то что в деле Тэда Банди, когда убийца выбирал однотипных женщин: симпатичных студенток колледжа с длинными, темными, причесанными на прямой пробор волосами. Убийца с тропы не обладал особыми предпочтениями: словно паук в паутине, сидел в засаде и поджидал любую добычу. Я предположил, что у него было дурное прошлое, и согласился с капитаном Гаддини, что неизвестный отбывал срок в тюрьме — скорее всего, по обвинению в изнасиловании или попытке изнасилования, но не в убийстве. Толчком к серии убийств послужил некий побудитель. Естественно, я счел убийцу белым, поскольку белыми были все его жертвы, по профессии механиком или рабочим завода. По тому, как успешно он совершал убийства и ускользал от полиции, я заключил, что его возраст — чуть больше тридцати, что он достаточно смышлен, и если ему когда-нибудь проверяли Ай-Кью, коэффициент оказывался выше нормы. В прошлом он страдал недержанием мочи по ночам, занимался поджогами, отличался жестоким обращением с животными — или, по крайней мере, характеризовался двумя компонентами из этих трех.
