Александр Терещенко - Быт русского народа. Часть I

В старину вместо пунша пивали ковшами взвар; он приготовлялся из пива, меда и вина на пряных кореньях. В Малороссии он известен под именем варенухи. Пунш узнали в нач. XVII в.; около половины того же века мы употребляли кофе и чай.

Семена кофе перенесены в Европу голландцами из Мекки, но свойство их дознано было настоятелем монахов, Фаустом Нейроном, коему пастухи рассказывали, что когда овцы и козы наедались кофейных зерен, тогда они прыгали всю ночь. Другие писатели говорят, что некто Гомаледдин, живший в городе Адене в пол. IX в. эджиры или XV в., путешествуя по Персии, нашел там при устье Красного моря кофе, привез с собою на свою родину и развел; отсюда он распространился по Сирии, Мекке и Египту[199]. Но это известие несправедливое, потому что настоящая его родина есть Йемен в счастливой Аравии. Он растет на горах и называется там буйна. — Турки, персияне, армяне и другие азиатские народы до ознакомления их с кофе делали напиток из растения коуш, имевший вкус кофе[200]. Сначала кофе употребляли вместо лекарства; на востоке пили и теперь пьют одну гущу и без сахара, а в Европе вываренную жидкость с сахаром и сливками. Мы узнали кофе едва ли не прежде чая, потому что голландцы, имея с нами еще в конце XVI в. непосредственные торговые сношения, без сомнения, между многими плодами и произведениями роскоши привозили кофе.

За границей менее его пьют, нежели у нас, и напрасно думают, что немки страстные охотницы. Я видел, что они пьют мало и некрепкий по причине пламенных воодушевлений к нежностям[201].

Соотечественник наш Василий Старков первый упоминает о чае. Будучи отправлен послом к хану Алтыну в 1636 году, он там увидел чай и говорит как о вещи, доселе неслыханной, и не знает: считать ли за дерево, или за траву? Он только знает, что чай варят в воде, прибавляют к нему молока и пьют горячий[202].

У нас первоначально употребляли его вместо лекарства, как предохранительное средство от простуд, влияний на здоровье воздуха и дурных последствий от пьянства. Ввоз его в полов. XVII в. был уже столь велик, что иностранец Кальбургер в бытность его в Москве (1674 г.) покупал по 30 к. фунт. В 1702 г. открыт первый кофейный дом в Петербурге. С пол. XVIII в. кофе и чай вошли во всеобщее употребление и образовали двухполый напиток: женский пол пристрастился к кофе, а мужской к чаю. Но что пьют более: кофе или чай? — Кофе, утвердительно кофе! Нет дома, который бы не пил его; нет женщины, которая бы отказалась от кофе. Особенно пьют много купеческие жены, прислуга и кухарки, по нескольку раз в день, и в Петербурге совершенная кофемания. — Горничная девушка, кухарка или другая женщина, поступающая в услужение, выговаривает себе ежемесячно по фунту кофе сверх того, который отпускается им от господ. Этого мало, переваривают остающуюся кофейную гущу и пьют его снова, находя ее лучше самого кофе. Недаром говорит пословица: остатки сладки. — К чаю в особенности охотники купцы и все рабочее сословие; им как-то бывает невесело или чего-то недостает им, если не напьются чаю. Нет трактира, в котором бы не пили чай. На севере России он заменяет приятное препровождение времени: там, сидя за чаем, разговаривают и пьют вприкуску с таким искусством, что небольшой кусочек сахара достает для полдюжины стаканов. С мужика льется пот градом: он пьет, не переводя духу; оботрется полой и снова за чашечку. Еще существует обыкновение во многих местах, что кто бы ни пришел в гости и в котором бы часу ни было: в полдень ли, или до полудня, или после обеда, непременно угостят чаем, а там закуской или обедом. Хотя бы сами хозяева недавно пили чай, но пришел гость, для него настаивают и сами пьют с ним. Случается, что несколько раз в день ставят самовар, а у зажиточных, особенно в праздники, не сходит со стола самовар. Точно так поступают с кофе женщины, угощая им друг друга, и пьют так много, что от неумеренного употребления сгущается у них кровь: они получают головные припадки и лишаются сна. Другие же получают удары, лишаются зубов еще в молодости, которые преждевременно чернеют и крошатся. Весьма неприятно видеть хорошеньких с черными зубами, коих уже никак нельзя вычистить, а этому причиной кофе.

В Сибири пьют чай вприкуску, и там нет деревни, где бы не было самовара. Между отдаленными ее обитателями чай весьма дорог, и сюда привозят, как, например, в Якутск или Охотск, кирпичный. Его приготовляют в формах и столь жестким и плотным, что своим цветом похож на кирпич, отчего получил название кирпичного. Разбив на куски, кладут в горшок и варят как кушанье, с жиром, салом, преимущественно с ворваным салом, и потом, когда уварится, пьют его с хлебом без сахара. Самовидцы рассказывали, что это есть одно из лакомых напитков якута, который сверх того пьет с особой жадностью растопленное масло или жир. — Нет для него пищи, усладительнее этой. — О вкусе и цвете нельзя спорить.

Однако есть места в России, где кофе, чай, картофель и табак доселе не употребляются. — Это между староверами и раскольниками. Во многих уездах Астраханской губ. простолюдины думают: кто пьет чай, тот не внидет в царствие небесное; кто пьет кофе, того Бог не допустит на Страшный суд. Картофель, как они думают, есть дьявольское порождение табака, поэтому есть его великий грех, а табак, треклятая трава, выросла на могиле блудной девицы, и кто его курит, тот дышит блудным грехом.

Наши предки причисляли табак к вредным напиткам по причине производимого опьянения[203]. Древним народам он не был известен и привезен испанцами из Америки в XVI в. — Об отечестве табака спорят доныне Китай и Япония, как о родине Гомера. — Утверждают, что Китай и Япония употребляли с незапамятных времен дамбагу. — Гернандез, спутник Колумба, первый узнал (в 1496 г.) употребление табака на острове Сан-Доминго и назвал его табакко, от области Табаго, где он рос; но там он назывался панацей, пициельт; у бразильцев петум, у островитян Испаньолы перебеценук[204]. По другим известиям табак найден на одном из Антильских островов Табаго, находящемся близ области Каракас. — Европейцы, однако, скоро выучились употреблять его, ибо миссионер Роман Ган, отправленный Колумбом во вторую его поездку в Америку на остров Сан-Доминго для распространения христианства, уже нашел там (1496 г.) европейцев, употреблявших табак. Отец Роман вывез отсюда семена табака в Испанию, и они быстро принялись. От этих семян развелся табак в лиссабонском саду (1550 г.), потом распространился с неимоверной быстротою по Европе и сделался страстью.

Посол французский при португальском дворе, Ив. Никоциан де Вильмен, привез табак в Париж в 1560 г., где он стал известен под его именем, т. е. никоцианы, и вскоре вошел в большое употребление при дворе Марии Медичи. Королева Мария до того пристрастилась к нему, что его прозвали в честь ее королевским порошком (poudre a la reine), королевской травою (herbe a la reine). — В Англию около этого самого времени завезли моряки знаменитого мореплавателя Драка. При дворе он введен в употребление щеголем Ралейгом[205]. Сначала он курил потихоньку, запершись в своей комнате, но человек его, вошедши к нему неожиданно, подумал, что внутренность барина загорелась, и начал от всего усердия обливать его водою. — В Италию привез табак кардинал Санта-Круче, бывший в Испании нунцием. Здесь табак был принят с восторгом. — В скором времени он распространился в Азии. В Индию привезен в нач. XVII в. под именем святой травы; в Африку в 1610 г. Сначала употребляли его вместо лекарства и называли святою божественной травой и травою противу всех немочей[206].

При Людовике XIII моряки являлись с трубками даже в народные собрания. — Трубка богатая щеголя Жан-Бара была предметом общих разговоров более, нежели его платье из серебряной парчи. — Французское правительство раздало около этого времени своим солдатам табак, заставляя каждого иметь свою трубку и огниво. Этого еще мало: правительство вздумало, чтобы вместо выдачи по 6 унций хлеба на человека в день отпускать по 3 унции хлеба и 3 унции табака. Министр Лувуа во время войны голландской увеличил солдатам отпуск табака более противу хлеба на том основании, что табак отнимает аппетит. Распространившееся курение и нюхание навлекло на табак гонение. Медицинский факультет в Париже первый восстал против него. Людовик XIV дозволил произносить в церквах проклятия против курения и нюхания. Доктор его, знаменитый Фагон, утверждая повсюду о смертоносном действии табака на здоровье, до того забывался, что в жару красноречивых своих доводов беспрестанно нюхал. Папа Иннокентий торжественно проклял табачников в 1690 г. — Папа Урбан VIII грозил нюхающим отлучением от церкви.

Английская королева Елизавета строго воспретила курение табака, а король Иаков I убеждал своих подданных оставить дурную привычку курить, говоря, что «эта привычка, отвратительная для глаз и обоняния, вредна для груди и опасна для мозга. Запах от курящего исходит заразительный и смертоносный, и кажется, что он исходит из ада». В Швейцарии стали наказывать курителей и нюхателей как за прелюбодеяние и убийство. В 1675 г. учреждена была там особая судебная палата для преследования и осуждения табачников. В Венгрии запрещено было в 1670 г. курить под взысканием денежной пени до 200 сер. — Мусульмане преследовали с фанатизмом, между тем как ныне табак заменяет там нередко самую пищу. Султан Амурат IV водил табачников по улице с петлею на шее, выставлял отрубленные головы пред народом с трубкою во рту. Персидский шах Аббас жег курителей вместе с трубками и табаком.