Павел Козлов - Великое единство

Полк очень интенсивно летал, но и нес невосполнимые потери. Вследствие быстрого продвижения немцев некоторая часть поврежденных самолетов полка оставалась на территории, занятой противником… Бригаду направили в район Вязьмы, в распоряжение штаба Западного фронта. Грузовик с шофером остался за ними. По пути узнали, что в Ельне базируется полк штурмовиков. Заехали в Ельню, нашли полк, а в нем — шесть поврежденных машин, для восстановления которых требовались запасные части. Что делать?

Посоветовавшись с командованием полка, решили ехать на своем грузовике на завод за запасными частями. Снарядили их в дорогу, пару бочек с бензином положили в кузов, продукты, большой брезент, поехали в Воронеж. Через двое суток — на заводе.

Но что это значит — получить на заводе несколько воздушных винтов, маслорадиаторов, рулей и других агрегатов самолета, если все это идет на план, все сдается службе военного представителя, который пунктуально отчитывается перед Управлением ВВС за эту продукцию? Начальник производства А. А. Белянский и старший военный представитель М. А. Кувенев, прочтя письмо-просьбу командования ельнинского полка и выслушав рассказ Хорошина, взяли ответственность на себя, дали команду о выдаче необходимых запасных частей. В тот же день бригада выехала в Ельню, где ожидали ее помощи поврежденные «илы». Все они вскоре вернулись в строй, а бригада проследовала в район Западной Двины. Линия фронта там одно время проходила как раз по реке. Полк штурмовиков базировался неподалеку, а наши аритиллерийские батареи располагались почти на самом берегу. Вот туда и приземлился один поврежденный «ил», едва перетянув через реку. «Плюхнулся» он с убранным шасси, картина знакомая, но обстановка для ремонта машины не лучшая. В то время когда ремонтники занимались ремонтом самолета, артиллеристы через их головы обстреливали вражеский берег.

Бригаде впервые пришлось выправлять лопасти воздушного винта, погнутого при посадке, кувалдой. Запасного винта не было, они решились на такую крайнюю меру. Винт разобрали и каждую лопасть выправляли отдельно, причем наковальней служил пень свежеспиленного дерева. Операция прошла довольно успешно, заметной тряски мотора выправленный винт не вызвал. Позднее эту операцию заводские бригады применяли не раз. Конечно, с позиций теоретических такой способ ремонта воздушного винта выглядит недопустимо примитивным. А практически цель достигалась — самолеты улетали воевать…

С первых дней войны работала в воинских частях бригада ОЭР завода № 18 Александра Гавриловича Беляева. Под стать своему опытному командиру подобрался и небольшой, но дружный коллектив: В. Епишев, Д. Петраков, И. Гурынов, Н. Андриенко. Каждый — слесарь-универсал, мастер на все руки. За годы войны бригада А. Г. Беляева прошла, проехала, пролетела более двадцати тысяч километров, обслуживая воинские части. На ее счету около двух с половиной сотен возвращенных в строй штурмовиков Ил-2.

Политбюро ЦК, Государственный Комитет Обороны искали дополнительные возможности производства бронированных штурмовиков. После тщательного взвешивания решили организовать строительство самолетов Ил-2 в Москве. Наркомату авиапромышленности было приказано организовать два новых авиационных завода, используя площадки и корпуса эвакуированных предприятий. На одном из новых заводов предстояло развернуть строительство самолетов Ил-2, а на другом — изготовление моторов АМ-38.

Возрождение эвакуированной из столицы авиационной промышленности началось сразу же после того, как от ее стен были отогнаны вражеские орды. Вот как это происходило.

…После эвакуации самолетостроительного завода на его территории были организованы мастерские по ремонту самолетов. Нужда в этом деле была большая — защитники неба столицы вели ожесточенные бои с врагом, и оставшейся в Москве группе заводчан работы по ремонту поврежденных в боях самолетов хватало. Ведущий конструктор по самолету МиГ-3 Алексей Тимофеевич Карев был назначен главным инженером и парторгом этих мастерских, получивших громкое наименование: «Авиаремонтная база Западного фронта». К этому времени многие из оставшихся в столице работников эвакуированного завода уже трудились на рембазе, численность коллектива которой достигала восьмисот человек. За ноябрь и декабрь 1941 года рембаза восстановила и передала фронту более сотни самолетов, в основном истребителей МиГ-3. Армейские летчики тут же улетали на этих самолетах воевать — фронт был рядом.

Новый 1942 год для А. Т. Карева начался с телефонного звонка заместителя наркома авиапромышленности П. В. Дементьева. Петр Васильевич приказал ему лично с бригадой лучших сборщиков немедленно явиться на территорию эвакуированного авиазавода для выполнения важного задания.

Быстро собрались, приехали и с ходу были подключены к бригаде завода № 18, занимавшейся сборкой и сдачей фронтовикам самолетов Ил-2, доставленных в Москву первым железнодорожным эшелоном.

Неделю жила бригада Карева на заводе. В промерзшем цехе помогали собирать «илы», но и сами учились — осваивали новую для себя машину, еще не зная, что их жизнь теперь надолго будет связана со штурмовиком…

Тогда же, в январе 1942 года, начальника производства завода № 18 А. А. Белянского вызвали в Москву, в Наркомат авиапромышленности. Вызов передали директору завода по телефону, не объяснив причины.

— Вот, вызывают тебя срочно к наркому, а зачем, не сказали, — ворчливо сообщил директор, едва Белянский появился у него в кабинете. — Может быть, ты сам знаешь, зачем вызывают, писал туда?

— Никуда я не писал, Матвей Борисович, а вызывают, наверное, по нашим сборочным делам. Ведь с эшелоном мы всего десяток человек послали вместо двадцати…

— Ну, разберешься там на месте. Командировку тебе на неделю выписали, но ты не задерживайся, пожалуйста. Самолет на ЛИС будет готов через час, иди, собирайся. Как выяснишь, зачем вызывают, так позвони сразу же. До свиданья. — И Белянский улетел…

— А-а, сибиряк, проходи, садись, — приветствовал Белянского замнаркома П. В. Дементьев. — Скажи прежде всего — второй эшелон «илов» в срок отправите?

— Отправим, Петр Васильевич, не волнуйтесь… Вот только людей, сборщиков много сюда прислать не можем — форсируем развертывание сборочного цеха, да вы знаете…

— Ну, хорошо, хорошо, рабочих в помощь вашей бригаде мы тут подобрали, было бы только что собирать… А теперь прочти-ка вот это. — Дементьев встал из-за стола и положил перед гостем бумагу.

Белянский молча трижды прочел приказ, которым он назначался директором нового авиазавода № 30, и с маленькой надеждой спросил Дементьева:

— Это проект, Петр Васильевич?

— Приказ подписан вчера, видишь, уже номер проставлен. Так что разреши тебя поздравить, товарищ директор, — с улыбкой протянул он руку Белянскому. — Ты уж прости, что не поговорили с тобой прежде, но ведь обстановку сам понимаешь… Да ты особенно не расстраивайся, — Дементьев пытался ободрить поскучневшего Белянского, — начинать будешь не на пустом месте. Там, на твоем заводе, работают отличные ребята — ремонтируют самолеты. Посмотри, как лучше их использовать. Одного — А. Т. Карева — ты, вероятно, заметил, мы уже назначили начальником сборки… если не возражаешь. Назначили, пока Артем Иванович не перехватил, он работник Микояна, — пояснил Дементьев.

Утром поезжай на завод и начинай действовать, — продолжал замнаркома. — Смотри, с чего начинать, что нужно в первую очередь, но в голове все время держи одно — три месяца! Потом приедешь и доложишь свои соображения. А пока пойди в буфет к тете Маше, она тебя накормит. Ночевать сегодня будешь здесь, есть у нас спальная комната…

На другое утро директор Белянский и главный инженер Шапиро ходили по застылым, пустым, ободранным, мертвым заводским корпусам, еще не совсем понимая, как они смогут здесь за три месяца организовать производство «илов»…

Правда, в помещении цеха главной сборки работала большая группа людей, где А. Карев был главным — ремонтировали истребители МиГ-3. Но и здесь было изрядно холодно. Заводская котельная не работала, а тепла от паровоза, который дымил за стеной цеха, едва хватало на обогрев одного из десяти отопительных калориферов.

Снова Белянский поехал в Наркомат и вместе с Дементьевым пошел к наркому А. И. Шахурину. Алексей Иванович в ответ на просьбу Белянского выделить ему в помощь несколько человек с завода № 18 твердо заявил: «Нет», — и пояснил, что ему категорически запрещено брать оттуда хотя бы одного человека и что назначение его, Белянского, санкционировал ГКО.

— Сейчас тебе необходимо организовать срочный набор рабочих из москвичей и заняться восстановлением всего заводского хозяйства. Продумай, что тебе требуется, поконкретнее запиши свои предложения, и через два дня поедем в ЦК, — решил Шахурин.